Александр Лукьянов - Трейлер Старика

«Как?». Не знаю. Перемещаемся в каких-то фантастических «подпространственных туннелях»? Несемся в пустоте со скоростью выше скорости света? Крайне маловероятно — вряд ли бы вы это перенесли так легко.

— Легко? — возмутился Интеграл. — Да у меня башка, словно у плюшевого медведя: распухла и ватных мозгах ни одна мысль не ворочается.

На него яростно зашикали.

— «Надолго ли?» — продолжал Старик. — Да что толку гадать? Никто, кроме буксирующих нас Странников не сможет ответить, сколько продлится полёт в темноте. Но, повторяю, вряд ли они снизойдут до объяснений. А у нас просто-напросто нет иного выбора, кроме как ждать.

Теперь главный вопрос: «Что делать?». Жить. Так, словно ничего не произошло.

Репликаторщики, наделайте как можно больше прожекторов. Сотни, тысячи. Электрики, устанавливайте их на Стене и круглосуточно освещайте Зону, «днём» — сильнее, «ночью» — вполсилы. Энергию не экономьте, пока что она в избытке. Животным приходится хуже, чем людям, надо им помочь. И вообще, включайте все лампы, которые не мешают спать, пусть света будет как можно больше.

Понимаю, что ваше самочувствие ухудшилось. Производите и ешьте как можно больше овощей и фруктов. Ни в коем случае не отказывайтесь совсем от работы! Работа — главное для поддержания душевных сил. Плохой самочувствие? Сократите рабочий день, больше отдыхайте. Ходите в гости, читайте. Берегите себя, друзей и близких, поддерживайте соседей. Пока длится «полярная ночь» возможны приступы хандры, уныния. Не поддавайтесь плохому настроению. Не надо фальшивого бодрячества и искусственного веселья, просто будьте спокойны и терпеливы.

Ещё одно… Прошу понять меня правильно. У некоторых есть оружие. Избавьтесь от него на время. Ну, просто выбросьте в урны для металлолома. Потом, когда всё уладится, для тренировок в тирах заведёте новые пистолеты.

— «Нет слов, какой молодец Старик, — думала Астра. — Говорил сдержанно и рассудительно, с каждым его словом тоска уменьшалась, становилось легче на душе. Отодвигалось жуткое, удушающее осознание того, что я уже не на родной Земле, пусть даже сгоревшей в атомном огне, а в ледяной пустоте космоса. К слову, мужчинам всё-таки проще, их психика покрепче нашей. Взять хотя бы Интеграла. Мне бы его проблемы: башка, у него, видите ли, словно у плюшевого медведя, всего-то навсего… По-моему, он воспринял всё происходящее, как „рядовое чрезвычайное происшествие“, которое в диковинном Нашем Мире может произойти в любое время. Ну, космос, ну инопланетяне какие-то, Старик посоветует — мы переживём».

Мозг Зоны,

Лужайка у дома Старика.

Запись беседы Старика и Тихони

(зашифрована, доступ к записи закрыт всем, кроме участников беседы),

08 час 23 минуты 27,051 сек. 12 февраля 2048 г.

Старик: —Да, я испуган. Настолько, насколько вообще могут быть испуганы все мы, Переселившиеся — бесплотные и бесчувственные компьютерные программы в Мозге Зоны.

Тихоня: — Старик, да что ты заводишься! Все прекрасно понимают, что тебе труднее, чем всем остальным, вместе взятым. Но и ты пойми других-прочих. (Садится на траву под большой куст сирени)

Старик: —Стараюсь.

Тихоня: —Неодинаково стараешься. Вот, к примеру у меня сложилось сугубо личное мнение — которого никому не высказывал, но и от тебя не скрывал — что ты куда больше, чем остальным, благоволишь амазонкам.

Старик: — Да, я симпатизирую им. Настолько, насколько вообще могут…

Тихоня: — «…симпатизировать мы, Переселившиеся — бесчувственные и бесплотные …», ну и так далее, тирьям-пам-пам строго по тексту. Угу… Ага… Однако…

Старик: —Что, «однако»? Видишь ли, в боевых сестрёнках я уверен полностью. Обрати внимание, друг мой, как себя ведут амазонки? Феноменально устойчивая психика: никакой не то, чтобы паники, но даже тревоги. Их Старшие Матери сдержанно попросили инструкций, невозмутимо выслушали и… И всё! Зажгли костры и факелы, установили дополнительное дежурство по «гинекею». Кстати, поставили видеокамеры и сами просили, чтобы я понаблюдал за их жизнью. Принимают витамины и пьют минеральную воду. Ухаживают за дочерями. Продолжают рейды по Зоне и куда тщательнее, чем обычно, присматривают за жизнью зверья. Кстати, именно благодаря им в Марьинском зоопарке царит полный порядок.

Нет, за сестрёнок можно беспокоиться лишь в последнюю очередь. Зато экзогены…

Тихоня: —Ну, здесь я с тобой согласен. Самочувствие людей ухудшилось не более, чем у амазонок, но они гораздо нервознее восприняли все события.

Старик: —Несравненно болезненнее, Тихоня. Несравненно! Не без причин, понятное дело. Бессонница, общая слабость, вялость. Подавленность, депрессия, уныние. Страх, наконец. Единственное, что удерживает людей на плаву — моя поддержка каждого в отдельности. Беседую с глазу на глаз, снимаю, насколько могу, напряжённость, внушаю каждому, что, дескать, только он так хандрит, прочие держатся молодцами. «Да что же, ты хуже других, соберись, возьми себя в руки!» И остальное в том же духе. Пока помогает. Пока. Насколько хватит, не знаю, по их времени прошло всего трое суток.

«Звёздные», кстати, держатся лучше остальных, сказывается подготовка. Если среди экзогенов начнутся срывы придётся ввести чрезвычайное положение и, соответственно, просить «звёздных» применять силу.

Тихоня: —А когда не выдержат «звёздные»? (Ложится)

Старик: —Отчаянно надеюсь, что до этого не дойдёт. А если всё же… Придётся поручать наведение порядка амазонкам.

Тихоня: —Ну, девы его наведут! А что эндогены?

Старик: —Любит Тихоня по больной мозоли потоптаться. Чего развалился тут, встань, скамьи что ли нет? За все время со мной связалось всего четверо из наших марьяновских интеллектуалов. Все — исключительно по делу. Кто-то просил помочь рассчитать колебания гравитации. У кого-то были вопросы по замерам магнитного поля. Кому-то была нужна статистика ревматических заболеваний в Зоне за сорок лет.

Тихоня: —Значит, всё замечательно: трудятся себе, заняты полезным делом.

Старик: —Ничего замечательного. Экзогены не просто бешено работают, они осмысливают происходящее. И не просто осмысливают, а пытаются ответить на вопрос, как им себя вести в сложившейся ситуации. И не просто boen ответ, но, как мне кажутся, строят модель своего поведения.

Тихоня: —Что в этом плохого?

Старик: —А то, что они никак не информируют о результатах своих размышлений. Экзогены вообще вне моего восприятия. И даже я не берусь предсказать, к каким выводам придут остроухие мыслители. А если в их концепциях, допустим, вообще не найдётся места для людей и амазонок?

Тихоня: —Ну, мы всегда сможем устранить неадекватное поведение.

Старик: —Да, вместе с его носителями.