Сергей Калашников - Странный мир

— Погоди, почему ты полагаешь наши растения уродливыми? — Натин озадачена.

— Они много урождают…

— … значит урожайные.

— Запомню. Русский язык непрост. Так вот, плуг и мотыга, плюс рабский труд под охраной на обширных плантациях надёжно одержали верх над всеми остальными способами производства продуктов питания, поскольку дичь поблизости от посёлков быстро повыбили, а рыбу повыловили. На охоту или рыбалку люди стали отправляться семьями, чтобы не тащить добычу по жаре несколько дней. А в местах, где промышляли, разводили огороды, распахивали участки под зерновые. Некоторые вообще кочевали с места на место, оставаясь там, пока не кончалась дичь. Эти стали называть себя индейцами, занимая обширные лесные и лесостепные участки и охраняя их от посягательств других желающих.

В то же время, население промышленных поселений и лица управляющие, видя, как люди из под их руки расходятся во все стороны, организовали вооруженные формирования для того, чтобы подвести всех под налоги. Чтобы разыскать вольного поселенца и обложить его по полной программе, требуется немалое упорство. Иногда даже не обходилось и без насилия, случались жертвы. Но армия крепла, набиралась опыта. Кстати, кое-где возникли и альтернативные центры. Сейчас у нас четыре штата. Центральный Нойс, со столицей в Чико. Южный — преимущественно сельскохозяйственный, к югу от Великих Озёр. Он на границе широколиственных лесов и прерии. Северный — до самого Гудзонова залива, и Восточный — по берегам реки Святого Лаврентия и полуострову Лабрадор.

Эти штаты отделялись друг от друга и даже воевали из-за пограничных споров. Потом мирились и объединялись, но не совсем, а каждый со своими законами. Но армия сейчас общая, так что, вроде как — единое государство. Собственно, кроме обложения налогами скваттеров, у армии ещё одна задача — индейцы. Некоторые из них грабили посёлки. А еще возникает много конфликтов, когда вероятные налогоплательщики решают поселиться на индейских территориях. Ну, вот тут стрелки или кавалеристы вмешиваются. Естественно, на стороне налогоплательщиков.

Робин допил, наконец, чашку бульона и поставил её на стол.

— Дальше рассказывать?

— Конечно. У нас, естественно, имеется в представлении некая картинка, но ты всё видишь изнутри, — улыбается Натин.

— Собственно, дальше ситуация развивалась по варианту близкому тому, что был на Старой Земле. Промышленники, торговцы и плантаторы создали элитарный слой, куда с удовольствием вошло и офицерство, судейские, политики. Проводятся выборы, всё демократично. Но для людей состоятельных — особенно демократично. Выходят газеты, работают невольничьи рынки. Осуждённых, или пленённых индейцев приговаривают к рабству. Ребенок, рождённый рабыней, тоже становится невольником. Нужда в рабочих руках настолько велика, что любой, за кого некому вступиться, может быть тихонько пойман и продан. Плантации Южного Штата поглощают любое количество людей.

Армия поддерживает порядок, отлавливая беглых, покоряя или сгоняя со своих мест индейцев. Дело в том, что пахотные земли через какое-то время теряют плодородие. Плантаторам приходится вырубать леса или переезжать на новые места, где почвы ещё не истощились. Натин, мне, пожалуй, нечего больше добавить. Понимаешь, всё, что Жаклин рассказывала о законах развития человеческих сообществ, сработало здесь по полной программе. Возник баланс между стремлением к жизни в безопасности и комфорте промышленного или торгового поселения и стремлением к свободе. Между потребностью общаться и самоутвердиться в глазах окружающих, и желанием обрести покой уединения.

Девушка выключила магнитофон и аккуратно закрыла крышку деревянного ящика, в котором он помещался.

— Помоги мне погрузить эту тяжесть в барку.

Взявшись за ручки, молодые люди отнесли аппарат в барку. Пассажиры, в основном детвора, уже заняли места в длинной низкой кабине. Ночь закончилась, а вставать вместе с солнцем у русских считается нормой.

— Послезавтра будем на месте, — Натин целует Робина в щёчку. — От горы Митчел на юго-запад по северо-западным склонам Аппалач сплошняком наши детские садики, посёлочки и деревеньки. Школа тоже работает. Учить индейцев выживать в дикой природе не требуется, а вот выучиться на доктора или аптекаря желает каждый десятый. Знание о прохождении всем живым естественного природного круга интересует всех поголовно, и вообще, с программой обучения пока ясно далеко не всё. Работы — уйма. Так что — до следующего поезда.

— А как я узнаю, что ты приехала — недоумевает покидаемый «муж».

— Также как и в этот раз — почувствуешь сердцем, — улыбается «жена».

— Понятно. Кастор или Криви отправятся на разведку к роднику Койота, где обязательно найдут своих скво, — парень тоже улыбается. — А мне в это время следует проверить, не появились ли свежие следы на правом берегу Теннеси. Если, конечно, капитан отпустит.

— Капитан ближайшей баркой возвратится в центральные области Штатов. Чтобы командовать таким маленьким фортом достаточно и лейтенанта, — ухмылка Натин стала язвительной. Ну конечно. Робин постоянно забывает о радиосвязи. И вообще, на русского он всё равно не доучился, как ни старалась мамина служанка Жаклин, что родом из яицких степняков.

Солдаты, как и было им приказано, вернувшись, дождались командира в месте, на котором с ним расстались. От обоих попахивало чесночком, что наводило на мысль о борще с пампушками, вероятно случайно оказавшемся у родника Койота. На левом усе Криви угадывался признак недавнего употребления сметаны, что повеселило лейтенанта.

К вечеру группа вернулась в форт. Жизнь маленького гарнизона — это разводы караулов, выставление дозоров и рассылка патрулей. Служба неслась, порядок соблюдался, но молодой лейтенант отдавал себе отчёт в том, что не всё здесь так, как может показаться на первый взгляд. На этих людей уже оказывается влияние русскими, проложившими через эти земли линии связи между своей маленькой Америкой, и поистине огромным густонаселённым миром янки.

Меньше, чем через месяц, когда он станет тут полноправным начальником, тогда, конечно, и узнает, кто помогает чужеземцам искренне, в силу собственных убеждений, кто, в силу сердечной привязанности к женщине, живущей где-то в окрестных зарослях, а кто просто отрабатывает плату. Возможно, многие вообще ни о чём не подозревают, честно служа за своё солдатское жалование. Забавно. А ведь эта крепость исключительно толково построена. Правда, ей из-за скромного размера больше подходит название «блокгауз». Хм. Действительно, не из Европы же везти сосновые брёвна в субтропические леса Аппалач для постройки школы!