О'Cанчес - Пинка Удаче

— Вам плохо?..

— Да нет, это я просто разволновался от наших с тобою разговоров, вот и выпустил давление наружу, у меня под двести, сейчас пройдет… таблеточку запью. Прошло, спрашивай.

— Собственно… в принципе, мы с вами уже настолько продуктивно… О! Чуть не забыл! Вот вы — и, наверное, совершенно справедливо — указывали на те, или иные недостатки в обществе и в людях, но я не припомню… так сказать, позитива, положительных откликов с вашей стороны о новом времени, действительно непростом, действительно противоречивом… Но… неужели нет ничего хорошего в окружающей действительности?

— А, вот ты о чем? Понимаешь, дружище Антон, не путай хрен с редькой: старческое брюзжание — это одно, а многообразие и красота нашего хрупкого и трепетного мира, нашей вечной природы — совсем другое. В юности, видишь ли, все вкуснее и моложе кажется, в то время как старость… Как говорится, старость — это еще не повод для оптимизма. Из хорошего… Экология наладилась слегка. У меня приятели, которые рыбу в Неве по полвека удят, идиоты бездельные, уверяют, что ее уже людям есть можно, не только барсикам… Производство-то свернули, одна торговля мыльными пузырями, кризис-шмызис, вот и вода чище стала…

— А друзья ваши, кстати, сверстники, они как смотрят на жизнь? Сходным образом, или у вас процветает плюрализм во взглядах?

— Полный разброд и шатания, как и всюду в этом хаосе. Но в главном — сохранилось чувство локтя, своего рода братство. Кое-что в душах и в головах мы сумели сберечь, и как знать, может быть, наша старость кому-нибудь в пользу будет, пригодимся еще…

— Старая гвардия не сдается, не стареют душой ветераны! Дай бог, как говорится. Впрочем, вы, вероятно, безбожник?

— Эх, Антон… Без бога — видишь, как оно все по-подлому получается! Сплошной беспросвет, вроде вечно пьяного пролетариата и поголовно тупого крестьянства. И примкнувшей к ним бесхребетной образованщины, вроде тебя, сиречь интеллигенции. Хоть у нас, хоть в Германии… Ладно, это вопрос совести каждого… Ты говоришь — что хорошего в этом мире? Белоруссия с Казахстаном и Молдавией все ближе и ближе к аншлюсу придвигаются — это добрый знак. Главное — этих сковырнуть, местных Ленек, и тогда все будет как надо… Наука и оборонные разработки — тоже, как оказалась, не дотла сгорели… Взять хотя бы «калошников»…

— Кого, Вадим Тиберьевич, какой калошников?

— Не важно. Мне нравится, что тротуары плиткой выкладывают, что дворик в Зимнем открыли для простых людей, с фонтаном, я там побывал недавно, буквально в четверг…

— Да, это замечательно! Я тоже там был несколько лет назад, репортаж делал. Но вот вы упомянули только что…

— Слушай, Антон! Хватит! Все, закончили интервью. Ты записывал?

— Да, Вадим Тиберьевич, конечно, без единой секунды перерыва, как договаривались.

— Очень хорошо. Значит, так. Ты остановись на позитиве, на том, что многолетняя мечта о воссоединении славянских земель плюс Казахстан — близка к осуществлению, так считает Вадим Тиберьевич, и на этом все, мелочевку с тротуарами и фонтанами опустим. Ясно?

— Но… Вадим Тиберьевич… Вообще говоря, я и сам взрослый человек, и у меня есть свое начальство… И мы уж как-нибудь сами решим, что оставлять, что публиковать, вы уж извините…

— То есть — это я не понял? Ты думаешь, что вправе кроить и искажать мои слова как тебе вздумается? Нарезку из моих фраз осуществлять произвольным образом?

— Стоп, Витя. Ну-ка, Даша, Витя, вопрос обоим: где главная ошибка возникла у Антохи?

— Зря он с этим старым маразматиком залупаться полез, пообещал бы, покивал бы, да и все дела.

— Согласна с Виктором: дискутировать на эти темы с интервьюируемым — нонсенс, пустое сотрясение воздуха.

— Ну… обоим по четверочке с минусом за ответ. А Антошке — кол. Дальше давай.

— Ни в коем случае, Вадим Тиберьевич! Ни в коем случае! Вы просто неправильно трактуете мои слова! Я подготовлю для публикации текст интервью и лично привезу его к вам на сверку. Любые вкравшиеся искажения или неточности, стилистические и смысловые, будут немедленно выправлены. Для того и нужна запись, чтобы нам с вами аргументировано сравнивать произнесенное и написанное, чтобы, так сказать, не было претензий ни с одной стороны.

— Понятно. Молодец, Антон, и спасибо тебе огромное, а то я действительно немного не так услышал… Значит, договорились: по сие место публикуешь, остальное — чик-чик.

— А что там остальное, погодите, я на память воспроизведу… Экология, местные Леньки, потом этот калашников… Кстати, что за калошников…

— Какие еще… Ты еще будешь мое заплетание языком на бумагу выплескивать? Я тебе четко сказал: аншлюс и экология, и всё! То, что я говорю осмысленно — вываливай, а все мои кашляния, гмыкания, чихания, пердежи и прочее — будь добр, вычеркни. Я немногое от тебя хочу, и добром прошу, заметь.

— Простите, уважаемый Вадим Тиберьевич! Вот вы сказали: «добром прошу». Вы мне что, угрожаете? В Смольный пойдете жаловаться? Главреду моему кляузу накатаете? За то что я адекватно и без искажений передал ваши слова? Так в добрый час, на то у нас и свобода, жалуйтесь. Может, вы опасаетесь, что ваши резкие высказывания о власть имущих… Но как раз здесь мы вполне можем почистить, смягчить…

— Ничего смягчать не надо, делай, как я сказал.

— Я буду делать то, считаю нужным, я не так как вы мне сказали, поймите это, дражайший Вадим Тиберьевич, а вы вправе написать на меня жалобу, я привык.

— Не буду я жаловаться. Но ты предупрежден.

— И вы, многоуважаемый Вадим Тиберьевич, предупреждены: как только текст интервью будет готов, вам позвонят, и я подъеду в любое удобное для вас время, на сверку текста.

— Сделаем проще. Текст твоего интервью… окончательный и согласованный с твоим начальством текст интервью, пришлешь мне по электронному мылу — так, кажется, у вас говорится. Про яндекс слышал что-нибудь?

— Обижаете, Вадим Тиберьевич!

— Запиши адрес: vadimtiberjevitchСОБАКАуandex.ru и еще один для страховки… пусть тоже с яндекса будет: nemezidаДЕФИСоldСОБАКАуandex.ru И я уже посмотрю — есть ли тебе смысл приезжать. Все.

— До встречи, Вадим Тиберьевич, спасибо за чай, извините, если что.

— Бог простит.

— Все?

— Все, Федор Петрович.

— Чего он так взъелся на Антона? Может, ухмылялся он не к месту. Ухмылочка у него та еще… Я ему всегда говорила…

— Не, Даш, ухмылки тут ни при чём. Эх, видео бы нам, аудиозапись нюансов не передает, мало ли как они там сидели, как друг на дружку глазели… А у Антохи теперь не спросишь — и что его, дурака пьяного, на красный свет понесло? Промиллей в крови не так уж много оказалось…

— Да, господа, Антона жалко, лучше бы, конечно, я его заживо уволил… Но почему я сам вынужден копаться в этом интервью, почему оно до сих пор не опубликовано? Сколько оно уже валяется?