Артур Смирнов - Девятый

- Я никого не бросаю... я вообще не понимаю, чего вы от меня хотите. Если так подкосила смерть сэра Флориса, то заменяй его сам - ты ведь его первым помощником был. Он ведь и сегодня тебя здесь за главного оставил, как обычно делал, если уезжал.

Увидев, что рубаха заляпана свежей кровью, не сдержал новый приступ рвоты - проклятый топор... неаккуратное оружие.

Арисат не уходил - так и стоял, неуверенно переминаясь с ноги на ноги, поглядывая на меня жалобно-растерянно.

Странные люди - готовы подчиняться первому попавшемуся чужаку, лишь бы не брать дело в свои руки.

- Ну чего вытаращился?! Сказано - сам бери командование над городком! Не думаю, что лучше тебя кто-то справится!..

- Так ведь...

- Ничего не ведь - берись за дело, и не ищи себе оправдания! Все! - уже спокойнее закончил: - В баню пойду - надо хоть немного отмыться... от всего...

* * *

Бесконечная ночь - мне казалось, что тьма тянется уже часов двадцать... не меньше. Но вода в бочке оказалась еще горячей - руку в такой не удержишь. Получается немного времени прошло с тех пор, как парился здесь, под веничком Тука. А сколько всего произошло с тех пор... Я ужинал с настоящим рыцарем, узнал массу удивительных вещей об этом мире, получил одежду, обувь и временное жилье, воевал, был ранен, ознакомился с местной медициной, и отрубил голову человеку, с которым вечером выпивал за одним столом...

Стоп - не надо об этом! Желудок пожалей!

Хорошо бы иметь кнопку отключения рвотного рефлекса - похоже, в этом мире, она пылью покрываться не будет...

И почему я не бывший спецназовец, прошедший сотню локальных войн и горячих точек? Во время обучения со мной проводили психологические занятия - пришлось даже прирезать барана и застрелить свинью. Но этого, оказывается, мало...

Осторожно, стараясь не намочить повязки из полос льняной ткани, смывал с себя пот и грязь, с остервенением оттирая места, куда могла попасть кровь Флориса.

Спокойно - не нервничай. Поговори лучше с Зеленым. Он, несмотря на глубокую ночь, до сих пор не спит - тоже переволновался. Залетел за мной в баню, сидит в проеме окошка, молчит - не в настроении. Наверное, обиделся, что налакаться ему не дали вволю...

- Зеленый - не дуйся. Попьешь ты еще вина - обязательно. И хорошего...

- Помочь убогому это не всегда честь, - лениво ответил попугай, занявшись перышками.

Странно - обычно на тему выпивки он очень даже связно отвечает: вопрос этот для него явно важный. А тут вдруг невпопад... Да уж... Похоже мне спать пора... Я ведь на русском это произнес - попугай, увы, великим и могучим не владеет. Научить, что ли? Хотя бы начать диктовать ему суточные отчеты, в форме докладов Ивану. Неплохая ведь идея, и для науки польза. Зеленый все это запомнит, а потом, когда я соберу резонатор, будет сутками воспроизводить мои ежедневные записи, от чего Иван быстро тронется: "День четвертый. Ознакомился с местной баней. Удалось установить, что в ней невозможно уронить мыло по причине его отсутствия".

Заскрипела отворяющаяся дверь. Зеленый от неожиданности зашипел, угрожающе раздулся, затем настороженно уставился на девушку, осторожно переступившую через порог. Опять Йена - я с ней постоянно пересекаюсь. Ей-то что от меня понадобилось?

Девушка не спешила давать пояснения. Подошла, замерла, уставилась на меня снизу вверх - я не великан, а она уж совсем миниатюрная. Света в бане не было, но луна, заглядывающая в дверной проем, четко очерчивала ее точеную фигурку. Затем Йена спокойно скинула платье на пол. Белья здесь не носили не только мужчины - сияния естественного спутника планеты вполне хватило, чтобы я оценил привлекательность ее женских достоинств. Не фотомодель из-под "фотошопа", но милое у нее не только личико, а и все остальное. Всесторонне милая...

В душе ничего не шевельнулось.... и вообще ничего не шевельнулось. От окна раздраженно прошипел Зеленый - видимо возмущался моим позорным столбняком.

- Зачем? - тупо спросил я.

- Ты уведешь нас отсюда? - вопросом на вопрос безжизненно ответила девушка.

- Понятно... Арисат прислал? - в ответ тишина, лишь глаза поблескивают в отблесках лунного света. Вздохнул, сжал кулаки до боли... чужой мир, но некоторые вещи ничем не отличаются от хорошо знакомых... - Йена, иди назад, и скажи, что утром с ним поговорю. А сейчас спать пойду... устал я сильно... И оденься.

Девушка исчезла так же безмолвно, как появилась - лишь птиц ей в спину шикнул на прощание. Что-то он разошелся сегодня... Взревновал, что ли?

Зачем я им понадобился? Сильно красивый и всем нравлюсь? Гипнотический авторитет стражей? Чужаку-юнцу матерые мужики готовы в ноги бухнуться просто так при первой возможности? Что-то тут явно нечисто... Что? Да откуда мне знать! Завтра - все завтра! Спать... спать... иначе эта ночь никогда не закончится.

Будильников здесь не было, вопли петухов я не услышал - разбудил меня Тук. Видимо, молчалив он был только с незнакомцами и чужаками, а меня, после совместного сражения против исполинской погани, решил признать своим:

- Сэр страж - не хотите ли выпить с утречка?!

- Хочет-хочет, - хрипло прокаркал моментально пробудившийся попугай.

Продрав глаза, заморгал от лучей поднимающегося солнца, отказался:

- Спасибо Тук, но будет лишнее.

- Ну а я выпью - подраненным не зазорно и с утречка. Птице вашей можно дать немного, а то она кружку глазами выдуть хочет?

- Только немного - он пьяный ведет себя некрасиво.

Пока горбун угощал попугая и угощался сам, выбрался из-под рогожи, потянулся. Рана на ноге саднила, лопатка неприятно зудела, но в остальном самочувствие прекрасное - похоже, здешняя медицина заслуживает уважения. И аппетит разыгрался - я ведь за четыре дня полноценно поужинал лишь один раз, да и то в желудке все не смог удержать из-за некоторых негативных ночных событий.

- Тук - а поесть у тебя не найдется?

- Почему не найдется? Яичек сейчас принесу, лучка подрежу, хлеб солью посыплю. Не взыщите - чего получше нету - по утрам у нас без стряпни обходятся. Молока еще принести могу - парного; и сметаны маленько есть.

- Сметану не надо, а молоко давай.

- Сейчас я мигом, вы и спуститься не успеете.

Спуститься успел, и даже сходить умыться к колодцу успел. Вернувшись, столкнулся с Туком - он как раз тащил пожрать. Яйца грязные и теплые - их явно только что вытащили из-под курицы, но я выпил их с огромным удовольствием, не думая о сальмонеллезе и прочих возможных неприятностях. Вкус прекрасный, настоящий - это в местной еде заметил еще вчера. Здесь тоже не все ладно, но уж по части чистоты и натуральности нашему миру фору дать может.

"Продолжение отчета добровольца номер девять. День пятый. Питаюсь по-прежнему нерегулярно. Позавтракал яйцами. Пока что не своими".