Владимир Ильин - Самые странные существа

– Это звоним мы.

Это был удар ниже пояса. Теперь Шенкурцев молчал, потому что не мог прийти в себя- дыхание у него перехватило, в горле пересохло. Наконец, он кое-как выговорил:

– Ну что ж… Идущий на смерть приветствует вас.

Он снова осекся. До него дошло, что впервые за последний год удалось хотя бы иносказательно намекнуть на предстоявшую кончину свою. Значит, заклятие молчания было снято…

– Так уж и на смерть? – почти по-человечески усомнился Голос.

– Но ведь я сегодня должен умереть, не так ли? -осведомился язвительно Шенкурцев, наслаждаясь тем, что хоть напоследок сможет говорить без всяких там дурацких ограничений. – Разве не вы сами предвещали мне это, сволочи?

– Не надо употреблять ругательных слов, – сказали в трубке. – Выслушайте нас внимательно. Но прежде всего успокойтесь… Вы не умрете сегодня. Мы дали вам ложную информацию. Как и сотням других землян. Это был наш эксперимент… Мы приносим вам извинения за то, что намеренно ввели вас в заблуждение, но иначе не была бы обеспечена чистота эксперимента…

Голос стал монотонно рассказывать о том, как их цивилизация, стоявшая на более высокой ступени развития, чем Земля, долгое время наблюдала за собратьями по разуму – людьми, жившими на третьей планете от Солнца. Цивилизация эта действительно располагала возможностями перемещения во времени, а следовательно – и знанием будущего. Речь, правда, шла только о вероятном будущем, потому что, зная его, в развитие событий всегда можно было вносить определенные коррективы. Инопланетяне искренне хотели помочь землянам достичь высот прогресса, но не могли прийти к единому мнению по поводу того, в какой форме должна быть оказана эта помощь. Результаты многолетних наблюдений привели их к выводу, что люди тратят попусту то драгоценное время, которое отпущено им природой, потому что просто-напросто не знают, сколько времени для жизнедеятельности остается каждому из них. Инопланетяне довольно логично предположили, что если землянам – каждому человеку – будет с детства известна точная дата смерти, они не будут зря расходовать свое время. При этом пришельцы старались учитывать и психологию людей. Они изучили горы литературы, где описывалось отношение землян к концу существования. Книги, другие произведения земной культуры свидетельствовали о том, что люди, в своем большинстве, стоически относятся к мысли о предстоящей смерти… Здесь Голос вдруг начал сыпать, словно пулеметными очередями, цитатами из классиков. Ссылаясь при этом и на пушкинское "Нет, весь я не умру…", и на знаменитый монолог датского принца, и даже на изрядно затасканные отечественной средней школой патетические размышления о том, как следует прожить, "чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы"…

Одним словом, данные предварительного анализа были расценены как благоприятные для осуществления запланированной программы. Однако, чтобы иметь гарантию успеха, инопланетянами было решено провести эксперимент над представителями разных рас, народов, социальных групп, полов, возрастов и темпераментов… Всем землянам, подвергающимся эксперименту, была тем или иным способом сообщена некая дата как день их смерти, а чтобы избежать лишнего шума, на этих людей было наложено, как выразился Голос, "информационное гипнотабу"…

– И что же дальше? – спросил Шенкурцев.

– Наши прогнозы не оправдались, -сказал Голос. – Странные вы существа, люди. Самые странные из всех известных нам существ, а мы их знаем уже немало, можете нам поверить… Вместо того, чтобы посвятить всего себя настоящим, полезным человечеству делам, вы впадаете в рефлексию, начинаете метаться, мучиться, страдать, употреблять наркотики и алкоголь, пытаетесь покончить с собой – в общем, еще более неразумно и бессмысленно тратите свое время. Вы слишком подвержены эмоциям, тем более – отрицательным…

Шенкурцев почувствовал, что краснеет от стыда и одновременно от гнева и возмущения.

– Теперь послушайте вы, господа экспериментаторы, – грубо сказал он. – Кто вам дал право вмешиваться в нашу жизнь? "Чистота эксперимента", "информационное гипнотабу"… А пришло ли вам в вашу твердокаменную башку – если она у вас, конечно, вообще есть – что вы сломали жизнь объектам ваших опытов, вашим так называемым "собратьям по разуму"?'… Да, мы, люди, подвержены эмоциям, в том числе и отрицательным… Да, мы ведем себя зачастую не как те герои, о которых пишутся книги… Но мы такие, какими нас создала природа, эволюция, и не надо пытаться нас изменить воздействием извне, тем более – путем экспериментов!.. Эмоции, конечно, порой могут затмить разум, но один только разум, без эмоций, – бесчеловечен!

Тут у Шенкурцева кончились слова и пыл, и он опустошенно умолк. Я все равно не объясню им так, чтобы они меня поняли, подумал он с горечью. Чтобы понять меня, нужно быть человеком…

– То, что вы нам сообщили, лишь подтверждает итоги и выводы эксперимента, – после паузы произнес Голос. Может быть, Шенкурцеву лишь показалось, но в Голосе появились какие-то странные нотки, словно он сочувствует человеку. – К сожалению, мы не можем больше продолжать Контакт. Мы вас понимаем, и нам хотелось бы компенсировать вам участие в эксперименте. В конце концов, вы не виноваты, что наш выбор пал и на вас… Чего вы хотите? Мы способны исполнить практически любое ваше желание, удовлетворить любую вашу просьбу, ответить на любой ваш вопрос.

– Совсем как в сказке, – недоверчиво усмехнулся Шенкурцев.

– Это реально, – возразил Голос, и на этот раз Шенкурцев почему-то поверил ему. -Только поторопитесь, у нас опять мало времени…

"Что же мне надо?", спросил мысленно себя Шенкурцев. Горы золота, славу, власть, любовь красивых женщин?.. Ничего мне, пожалуй, не надо от этих нелюдей… Самое главное, у меня теперь есть – жизнь. Годы, а если повезет, то и десятилетия жизни… Пусть не всегда правильной, пусть с ошибками и заблуждениями, но все-таки наверняка полезной и самому себе, и людям… Что еще может быть ценнее этого? Чего еще можно пожелать человеку?

И тут, неожиданно для себя, он сказал:

– Что ж, если на то пошлo, скажите мне одну вещь… Я все-таки хочу знать… – Он почему-то разволновался, как ребенок, у которого отнимают игрушку. – Теперь, после всего, что было, мне будет легче… В конце концов, может быть, вы и правы… Может быть, это действительно необходимо?.. Только не каждому, далеко не каждому… Во всяком случае, я теперь не смогу иначе… Понимаете? Я же не смогу отныне жить как раньше!.. И вы не имеете права не сказать мне этого! Черт побери, да вы просто должны сказать мне это!.. Ведь я хочу это знать!..

– Что вы имеете в виду? – не понял Голос.

– Я хочу знать истинную дату моей смерти, – спокойно сказал Шенкурцев.