Алексей Грушевский - Игра в Тарот

Всё было кончено. Остались доли секунды. Увы, его сознанию всё ж таки было суждено погаснуть.

— Вот она смерть, смерть, смерть… — единственная мысль наполняла его неизмеримым ужасом.

Всюду вокруг него была лишь холодная тьма, а там, в чудовищном провале, куда через мгновение должен был упасть, рассыпаться и погаснуть, смешавшись с другим пеплом, его прах, было такое сосредоточение ужаса и небытия, что казалось, что он умрёт раньше, чем крупицы того, что когда-то было его телом, рассеявшись, достигнут дна.

Прах заструился вниз тонкой лентой. И он, не в силах ничего изменить, цепляясь за него, полетел вместе с ним в разверзнувшуюся бездну, вбирая в себя, стремительно тающие, последние остатки тепла, дающие возможность просуществовать ещё одно мимолётное мгновение.

Но тут откуда-то сверху что-то сверкнуло, обдав его настоящим жаром. Он тот час же, ещё не веря в удачу, развернулся навстречу этой внезапно появившейся надежде, и увидел, что к краю страшной могилы подошёл какой-то человек. Он держал в руках маленький карманный компьютер, и как ему показалось, глядя прямо в него, открыл некогда созданный им блог, в тепло и свет которого он тот час же устремился, скорее прочь от чуть не настигшей его окончательной погибели.

Николай очнулся перед экраном своего ноутбука.

Морок не прошёл бесследно. Измучивший его кошмар, полный ожидания неминуемой смерти, настолько глубоко овладел им, что, потрясённый, он долго не мог прийти в себя. Голова кружилась, изображение на экране плыло перед его глазами. Он никак не мог сфокусироваться, ещё не веря, что это, что он только что с такой поразительной ясностью пережил — всего лишь сон, только лишь кошмар, иллюзия.

Наконец обрывки ужаса постепенно оставили его, вместе с ними куда-то растворился и экран монитора, и Николай снова очутился в старом кресле перед потускневшим от времени зеркалом, на котором плясали, словно играя в неведомую игру, неверные блики свечей.

Николай оглянулся и тут же встретился взглядом с незнакомцем из своего сна. Тем, что появился в самом конце, и благодаря которому пердунер смог спастись от впадения в полное небытиё на дне могилы невостребованных прахов. Незнакомец сидел в кресле, положив перед собой на стол маленький налодоник. Он, улыбнувшись Николаю, взглянул на экран и сказал:

— Однако какая шельма, этот пердунер! Надо же выскользнул в самый последний момент.

— Выскользнул? Кто? Как? Что это значит? — пролепетал в ответ, ещё не пришедший в себя до конца, Николай.

— Как кто? Разве Вы только что не пережили его историю? Ему удалось остаться живым, сохранить свой разум.

— Остаться живым? Сохранить свой разум? А разве он умер? — как эхо отозвался Николай.

— Умер? — незнакомец саркастически улыбнулся. — Как же он умер, если он по-прежнему, если так можно выразиться, мыслит. Я мыслю — значит, я существую. Не так ли? Нет, он в отличие от большинства несчастных, каким-то чудом смог использовать свой последний шанс, и остался навсегда существовать в качестве сетевого фантома. Ну, стал чем-то вроде барабашки. Знаете, есть такие приведения, они стучат, стучат… никак не могут остановиться. Вот и он как бы стучит по клавишам, конечно метафорически. Где-то в процессоре возникла комбинация замыканий, запечатлевшая его сознание, а верней набор стандартных синтаксических конструкций, это записалось в памяти, потом продублировалось на жёсткие диски, и теперь он будет бесконечно копировать и воспроизводить себя, попутно обновляя свой блог.

— То есть он продолжил свою жизнь в виде программы?

— Ну да, можно и так сказать. Ну а какое ещё может быть бессмертие для программиста? Куда же ещё ему вкладывать свою душу? — незнакомец, усмехнувшись, как-то пристально посмотрел на Николая, именно туда, где, как он почувствовал, всё ещё лежала во внутреннем кармане плаща, его последняя бомба.

Николай невольно поёжился под этим пронзающим взглядом, но всё же решился задать вопрос:

— Но ведь он же, верней она, умела. Получается, душа не бессмертна? После смерти душа может умереть?

— Вы знаете, я не пользуюсь эпитетом душа. Мне больше нравиться сознание. Сознание может умереть, а может — и нет. Оно живёт дольше тела. И то, как сознание распорядиться своей судьбой после освобождения, зависит только от неё.

— После освобождения от тела? — уточнил Николай.

— Ну, как бы это правильней выразить? Вот смотрите, Вы допускаете, что сознание может существовать без тела?

— Да — промолвил Николай, ещё раз вспомнив злоключения пердунерки.

— Но тогда возникает вопрос: если сознание может существовать без материальной составляющей, то, что тогда такое материя?

Николай лишь недоумённо пожал плечами.

Незнакомец подождал некоторое время, но так как ответа не было, продолжил:

— Ответ только может один — материальный мир это лишь ограничения, наложенные на свободу сознания. Иными словами, это иллюзии, навязанные сознанию, чтобы оно могло себя осознать. Понимаете, чтобы сознание существовало оно должно что-то осознавать помимо себя. Но что оно может осознавать, если ничего нет кроме него самого? Только себя. Вспомните, как спасся пердунерка — он нашёл нечто созданное им, свой блог. Теперь он будет вечно и дальше осознавать самого себя, бесконечно компилируя однообразные тексты. То есть он осознаёт себя через осознание сотворённого им блога. Но, как сознание могло, что-либо создать, если бы изначально не было бы ничего кроме него самого?

— Я не очень понимаю — только и мог вымолвить Николай.

— Ну, смотрите, представьте этот круг весь мир. — Незнакомец провёл пальцем по поверхности пыльного стола. — Если этот круг, всё что есть в мироздании, то он не будет двигаться и развиваться. Ему просто некуда двигаться. Он застыл. А вот если, мы выделим часть из него. Ну, вот начертим в нём маленький кружок. Смотрите, он может двигаться куда угодно. Начертим стрелки, туда, сюда… Более того он может расширяться, а расширяясь познавать.

— И всё ж таки, где же тут материя?

— Помните, я сказал — материя, это ограничения, наложенные на сознание. Нарисуем рядом с маленьким кругом ещё несколько. Посмотрите, теперь, если они захотят двигаться, они будут вынуждены сталкиваться, толкаться, бороться…

Видите как просто? Если бы не было ограничений, то маленький шарик мгновенно заполнил собой всё пространство большого, и всё бы остановилось, а так жизнь кипит — незнакомец саркастически ухмыльнулся.

— По вашей схеме, получается, что наши сознания разные части чего-то большего. Тогда при чём тут иллюзии? — Николай пытался хоть что-то возразить, чтобы не потерять нить этого заумного разговора.