Глеб Соколов - Адам & Адам

Он начал дрожать, но только теперь не от холода. «Ну же! Приди! Появись! Некто во фраке и цилиндре! Убийца! Я чувствую, ты по-прежнему где-то рядом. Ты должен быть где-то здесь, иначе никакой тайны виллы Смерть не существует. Но она есть и до сих пор не раскрыта!.. Я уверен, ты затаился поблизости!»

Жук вздрогнул: странно, он не позаботился об оружии!.. Он начал шарить в салоне джипа, но ничего подходящего не находилось… Неожиданное равнодушие охватило его: все выдумал, убийца не появится…

Довольно долго Жук неподвижно сидел, всматриваясь в туман и представляя, как некто мог бы медленно появиться из него, повернуться. Как и в тот раз, боком. Подойти к забору…

Ничего не происходило… Наконец Жуку надоело сидеть в машине. Он вылез на шоссе, закрыл двери и медленно пошел к воротам. Туман и темнота усилились…

Жуку страшно хотелось обернуться, но он не делал этого. Какое-то суеверие владело им: он полагался на судьбу. Достал пульт, нажал кнопку — ворота открылись. Закрыв их, двинулся к дому… Окно прихожей тускло и призрачносветилось в тумане. Жук поднялся по ступенькам, подошел к двери. Сунул ключ в замочную скважину, провернул, потянул за ручку. Вот он в прихожей. Не снимая ботинок, оставляя за собой мокрые и грязные следы, Жук, как и в ту ночь, прошел по всем комнатам, включая свет. Обойдя первый этаж, стал подниматься по лестнице… Вдруг он остановился… Какой-то необычный звук донесся с улицы, со стороны ворот. Он бесшумно взлетел по ступенькам на второй этаж и, не зажигая люстру, подошел к окну.

Как ни вглядывался — ничего! В задумчивости Жук отвернулся от окна. Глаза его, привыкшие к темноте, уперлись в кровать. Сбитое в ком, на ней лежало одеяло…

Жук спустился вниз и погасил на всем первом этаже свет. Поднялся наверх, не раздеваясь, повалился на кровать… Он знал — не уснет, но едва прикрыл глаза, тут же провалился в забытье…

Должно быть, он спал совсем немного — каких-будь десять — пятнадцать минут. Открыв глаза, медленно поворачивая голову, осмотрелся. По-прежнему он был один в комнате, с первого этажа не доносилось ни звука. Некоторое время продолжал лежать, затем приподнялся, сел на кровати…

Прошло еще десять-пятнадцать минут… Нужно бежать из этого проклятого дома! И как можно быстрее!.. Но Жук вместо этого спустился вниз и опять вышел за дверь. Она была открыта — забыл запереть. Влажный, прохладный воздух подействовал на него освежающе…

Он подошел к соседскому забору, попытался вскарабкаться. Не удалось.

Опрокинул бочку с дождевой водой, — с шумом она хлынула на землю, окатив ботинки… Когда бочка была пуста, Жук подвинул ее к забору, поставил. Вскарабкавшись на торец, уцепился за край забора, перебрался на другую сторону, прыгнул вниз.

Медленно пошел по соседскому участку. Впереди, за невысоким проволочным забором была вилла Смерть…

Жук подошел к черному и безжизненному соседскому коттеджу. Хозяева давно жили за границей… Постояв некоторое время возле дома, не приметив ничего подозрительного, Жук двинулся дальше. Вот забор виллы Смерть.

Невысокий, но, перелезая через него, Жук расцарапал ногу о проволоку… Дальше шли густые заросли. Он очень медленно, непрерывно останавливаясь и прислушиваясь, начал пробираться сквозь них. С листьев на него обрушивалась вода, так что он мгновенно вымок до нитки. Наконец впереди забрезжил просвет.

Хотя туман был по-прежнему густ, а ночная мгла не стала светлей, подобравшись поближе, Жук различил очертания коттеджа покойного. Вилла Смерть! Этот небольшой дом и убийца жены как-то связаны!

…Он долго вглядывался в темноту, но ничего не различал за черными окнами. Цепенея от страха подошел ближе. Вдруг за углом послышались торопливые, энергичные шаги. Он бросился в густую траву, но из-за угла никто не появлялся, шаги стихли. Жук пополз вперед. Угол коттеджа… Лежал, прислушиваясь, не осмеливаясь выглянуть. Потом все же осторожно высунулся: у двери стояла какая-то фигура. Испугавшись, Жук, толком не рассмотрев неизвестного, спрятался за угол.

Раздался шум, сверху — скрип и звяканье оконного стекла. Некто, должно быть, лез в дом через окно. Почему же,черт возьми, Жук не прихватил мобильник!

Он быстро пополз в сторону зарослей… Казалось, будет пробираться вечно. Но вот проволочный забор. Вот он на другой стороне. Быстро перебежал соседский участок… Забор, а выручившая бочка — на той стороне!..

Поздний ужин в загородной штаб-квартире Бухенвальда продолжался. За столом теперь были только сам хозяин и Кожедуб.

— Хочу подарить тебе значок члена нашей партии — ее эмблему…

Жора вытащил из кармана красивую бархатную коробочку, вынул из нее значок и протянул его Кожедубу.

Значок был очень похож на тот, который носил на лацкане пиджака Юсеф: такой же тускло поблескивавший черный кружок, только в его центре был не профиль зубастого серебряного волка, а четкие серебряные буквы «НЕРО».

Смысл аббревиатуры публике до сих пор не ясен: то ли «Общероссийская партия „Нет дьяволам!“», то ли «Единая националистическая организация России».

Кожедуб вертел в руках значок, раздумывая, как бы ему подипломатичнее отказаться от такого подарка.

— Знаешь, что означает черный круг?.. Это символ солнечного затмения, времени, в которое мы живем. Все вокруг померкло, лишь темнота окружает нас, ничего нет, что было раньше: население наше вымирает и сокращается, огромные территории отторгнуты, армия больше не так сильна — Что же осталось?!.. Только НЕРО. Я дарю тебе этот символ. Поверь, таким, как ты, всегда найдется место в наших рядах!.. Давай я приколю тебе его на пиджак…

Кожедуб не дал Норицыну продырявить ему лацкан.

— САГЕН существует под эгидой всего парламента! Не какой-то одной его части! — сказал он.

Жору ответ не смутил.

Подобно змею-искусителю, про которого Кожедуб читал в брошюре теозоологов, Бухенвальд принялся его обрабатывать… При этом усиленно подливал из бочонка, но Кожедуб пил мало, памятуя, насколько печально закончилась для мифических «ариев» скоропалительная неразборчивость в связях.

Угодить из рая в ад не спешил…

Бухенвальд совсем не походил на «гориллу-дьявола», но после того, как перешли с пива на водку, Кожедубу начали мерещиться над головой разговорчивого сотрапезника маленькие остренькие рожки…

Однако в конце вечера змей-искуситель стал больше напоминать собой зеленого, а с зеленым змием Кожедуб до сих пор успешно справлялся, не испытывая по утрам похмелья. В конце концов, так и не добившись от Кожедуба идеологической солидарности, Георгий был вынужден отправить его с шофером домой…

«Ситроен», в салоне которого сидел Артуро Леон, на бешеной скорости мчался по окраинному району Санкт-Петербурга. Тот, кто находился за рулем, выжимал из двигателя максимум. Но все равно — преследователи — это были люди-дьяволы — на прямых участках стремительно сокращали расстояние до машины ученого, — спортивное купе — «БМВ» восьмой серии — было далеко не новым, но его мощнейший двигатель работал как часы.