Владислав Задорожный - Защита от дурака

— Есть!

— Запомните, что нехватка двух пуговиц — очень и очень грубое нарушение.

Куско внимательно посмотрел на меня.

— Очень и очень?

Я энергично кивнул. Куско остановил шиману и вышел. Я разъяснил Бриду, что надо прочесать Охвостье внутри квартала, пока окончательно не стемнело. «Он парень бедовый, сам справится…»

Да, я понял, что Языкантий не преувеличивает. Мы сидели уже третий час; воздуха стало недоставать. Дышать стало трудно. Языкантий взял мой фонарик, чтобы починить системы, но выронил его и разбил. Своего фонарика у этого олуха не было. Я наощупь попытался восстановить коммуникации, по только хуже сделал — включился какой-то насос, который стал стремительно выкачивать воздух из дуракоубежища, внезапно даже подумал: «Дуракоубежище — это ведь убежище для дураков!», — но тут же одернул себя и мысленно произнес: «Я ошибся и извиняюсь, вина моя и только моя, воистину вина.»

Языкантий хрипел, у него начался бред. Я разорвал комбинезон на груди, но это не помогло. Я хотел сорвать решетку вентилятора — и упал… И вдруг распахнулся огромный прямоугольник яркого света. Я с трудом приподнялся и увидел жену Языкантия, которая стояла на пороге — да, на пороге! С ней вместе в помещение врывался свежайший, прелестнейший воздух.

— Что вы тут делаете, в темноте? — удивленно поинтересовалась жена Языкантия.

Ее супруг не пришел в себя. Она бросила пакеты и стала приводить его в чувство. Наконец он сказал:

— Как же так, ведь запасной выход был намертво закрыт? Я сам проверил пробу назад. Черный ход — это ход для Дурака.

— А я открыла. Я тут продукты держу, вместо холодильника.

— Значит, дверь была постоянно открыта? — спросил я.

Языкантий ужасно смутился.

— Значит, так-то вот крепко ты от Дурака защитился, сказал я и ушел от них к галактике собачьей…

Включилась рация.

— Это Куско. Докладываю: только что отправлен на Г/А прохожий. Я зафиксировал отсутствие двух пуговиц на его комбинезоне. Спрошенный о причинах непорядка в костюме, подозреваемый ответил, что плевал на этот факт. Все. Продолжаю патрулирование.

Брид уставился на меня.

— У того параноика не было двух пуговиц, это я заметил.

— У какого параноика? — деланно удивился я.

— Да ладно уж…

Я даже едва не смутился, потому что то выражение лица Брида, словно заготовленное дома и принесенное на службу в фольге, исчезло, сменилось молодым, задорным, тем, к которому я привык в первые ступени нашего знакомства. Хотелось ему «ты» сказать. Но я знал, что это только иллюзия, на мгновение, не больше.

— Я не понимаю, на что вы намекаете, — сказал я.

— Ни на что. — Я видел, как от его подбородка ко лбу пробежала невидимая волна и на лице установилось то самое выражение.

Вскоре после того, как мы подобрали Куско, прохожих стало намного меньше. Шли любопытные программы по ласкателю, да и официальная ночь приближалась. Мне пора было осуществить задуманное. Я тихонько сдвинул движки на панели, пока Куско, ответственный за маршрут, зевал по сторонам.

— Ну-ка, притормози, — сказал Брид лениво. По тротуару брел, качаясь и нелепо размахивая конечностями, невысокий агломер в забрызганном грязью комбинезоне. Он время от времени касался перил, они отшвыривали его мощным ударом тока. Он приходил на дольку времени в себя, потом опять погружался в черную реку.

Мы вышли из шиманы. Куско и Ейча остановили грязнулю и обнюхали.

— Нанюхался, — констатировал Куско. — А в кармане еще одна книга. Непочатая.

— Сволочи, — скривился Брид. — Нанюхаются дрянейших книг, вообразят галактика знает что, и начинают ходить на головах. Один идиот битый час позавчера доказывал мне, что так жить дальше нельзя, что в книгах пахнет не тем, чем на улицах.

У Брида было философское настроение. Он отлучался по разным поводам — значит, таблеток шесть уже принял. Он повернулся к Ейче, который обыскивал грязнулю.

— Ейча, вы могли-бы прочитать книгу?

— Однова дыхнуть, — кивнул Ейча весело.

— Вот, а какой бравый молодец! — поучительно сказал Брид. Это он мне. Он почему-то вообразил, что я книги читаю, а я их и не нюхал. — Продолжай так и дальше, Ейча, станешь надначальником оранжевых!

— Однова дыхнуть.

Брид приказал оттащить грязнулю в ближайший подъезд. Пусть проспится.

В шимане Брид стал нахваливать какую-то книгу.

— Вот вы, Куско, знаете эту книгу? Чем от нее пахнет?

— Потом? Она стоила автору пота.

— Вздор. Потом! Фу! С чего вы взяли?

— Потому что читал ее.

— Ч-читали?.. Ну, что ж… Чтение — дело полезное… судя по вашему грязному замечанию о поте.

Куско стал прозрачно-серым. Он понял, что вызвал недовольство начальства, — что может быть страшней!

— Я читал исключительно по инициативе Джеба, — сказал он.

— Опять этот Джеб, — поморщился Брид. — Вечно он просвещает своих подчиненных.

Мне было неприятно, что Брид позволяет себе отзываться так о вышестоящем начальнике.

— Вы усомнились в целесообразности действий своего высшего начальства, — сказал Брид, — а именно Джеба.

— Д-да? — пролепетал Куско.

Ну и хмырь этот Брид. И нашим, и вашим.

— Эх, Куско, — устало сказал Брид, — закройте рот. Вы и без того глупо выглядите. На сей раз я прощаю вас. Но впредь взвешивайте свои слова… Надо было этому нюхальщику дрянной литературы продырявить треугольник.

— Кто этого сейчас боится? — заметил я. Треугольник — право работать всю попытку. Пять дырок-замечаний лишают права приносить пользу обществу в течение ступени.

Мы вернулись в свой сектор восемнадцатого города. Но я вспомнил о главном деле и опять незаметно изменил маршрут — мы передвинулись в девятнадцатый город. По рассеянности и благодаря похожести улиц, никто ничего не заметил. Шимана медленно прочесывала сектор, но сектор, нужный исключительно мне. Куско и Ейча вглядывались в редких прохожих. Брид сидел насупившись, ни на кого не глядя. Да, ночь может быть решающей в моей карьере. ТОГО АГЛОМЕРАТА, КОТОРОГО ПОКАЗЫВАЛИ ДНЕМ ПО ЛАСКАТЕЛЮ, Я ОТЛИЧНО ЗНАЛ. У меня было предчувствие, что я смогу найти и обезвредить его.

— Шимана идет странно, — сказал Куско, — шестой раз проезжаем незнакомой улицей.

Я торопливо придумывал какую-нибудь ложь, прикрытие, чтобы она не была ложью и нарушением условий Победившего Разума. Но тут я увидел того агломерата. Он быстро шагал в сторону именно того дома, возле которого я и предполагал засечь его. Заметив патрульную шиману, он — только для меня уловимо — сбился с шага.

— Обождите, я должен проверить кое-что, — неопределенно бросил я Бриду и выскочил из медленно двигающейся шиманы.

Агломерат уже вошел в подъезд. Я — за ним. Пахло всякой дрянью. Едва я взбежал на второй этаж, слыша его шаги где-то выше, — погас свет. Я ждал этого и мгновенно нащупал включатель. Из сотен тех, что густо поднимались один за другим, следуя за подъемом лестницы. Я включил свет. И свет тут же погас. Значит, тот воспользовался одним из сотен отключателей, линия которых шла параллельно включателям. Все это часть ЗОД. Я включил, а он выключил. Я включил, он… ни у одного из нас нет преимущества… ЗОД перестраховывается даже от себя, гвоздь в галактику!.. Я выхватил фонарик и побежал, перепрыгивая по три ступеньки. Фонарик выхватил из тьмы фигуру агломерата. Он остановился. Я включил свет.