Евгений Гуляковский - Мир в латах (сборник)

Ели торопливо, невольно подстраиваясь под детей. Линга, маленькая, круглолицая, подкладывала мужу кусочки митая. Она знает, что Муну требуется больше пищи. Сегодня Линга принесла и сунула ему тайком от малышей большой сладкий корень.

Когда кончился ужин, все население поселка собралось на большой поляне. Заканчивался обычный день, поэтому из Говорящих никто к инчам не спустился. От их имени выступил Хвалитель Афан. Он напомнил, что через восемь дней наступает праздник — День Почета. Будет сварена мясная похлебка из жирной козы. Тем, кто хорошо работал, вручат почетные ожерелья из морских ракушек, а возможно кто-то получит в награду право проживать в отдельной хижине. Все посмотрели на длинноносого Карка, который стал с шумом надувать щеки. “Тоже мне разящий топор! — презрительно подумал Мун. — Да он его не поднимет!”

Тем временем Афан стал читать стихи, завывая и стуча кулаками по жирной груди. Это была его единственная работа, за которую он получал каждый день ячменную похлебку, и мяса ел куда больше, чем любой другой обитатель поселка.

Стихотворение получилось очень длинным. Мун от скуки стал подсчитывать, сколько раз повторяется имя мудрого Лича. Оба малыша спали. Линга, привалившись к нему теплой грудью, тоже посапывала. Мун заснуть боялся. Если Афан или Карк заметят, то не видать ему завтрашней охоты.

Хвалитель Афан вдруг закашлялся и махнул рукой, показывая, что закончил. Он тоже устал.

Когда расходились, Мун поискал глазами Хэнка. Как и певец Соц, он, конечно, не явился на чтение стихов. Рассказывают, что Афан уже жаловался Говорящим на Хэнка Но никто не приносит с охоты столько жирных коз и белых горных индюков. Хэнку многое прощалось…

Они вышли из поселка рано утром. Шуршал мелкий дождь, каменистая тропа стала скользкой, и раза два Мун, поскользнувшись, едва не упал. Хэнк в своей кожаной куртке быстро шагал впереди, безошибочно находя тропу.

Миновали заросли карликовых берез и шли по ущелью, вдоль порожистого горного ручья.

Каменные клыки поднимались вверх, оставляя узкую осветленную полоску неба. Это ущелье и в солнечные дни было сумрачным и угрюмым.

Как и большинство инчей, Мун редко уходил далеко от поселка. Покидать его разрешалось только с ведома Говорящих. В ущельях скрывались остатки кровожадного племени горцев, коварно нападающих на инчей из засады.

Хэнк остановился и подождал Муна.

— Устал?

— Нет, нет, — поспешно замотал тот головой.

Они дошли до небольшого водопада, откуда начинался ручей. Присели отдохнуть. Хэнк, растирая ногу, пожаловался, что карабкаться по скалам становится все труднее.

— Хорошее место для засады, — оглядев поросшие лишайником скалы, заметил Мун.

Он постеснялся спросить о горцах. Вдруг Хэнк подумает, что он трус. Но Хэнк догадался о его опасениях.

— Горцев здесь нет.

— Но иногда они нападают Помнишь, прошлой осенью горцы убили твоего друга Тиуна и его семью?

— Их почти не осталось, да и прячутся они в самых глухих местах.

— А как же Тиун?

Хэнк не ответил и показал рукой в сторону расщелины, почти незаметной среди камня.

— Нам сюда. Шагай по моим следам.

Он не хотел продолжать разговор о своем погибшем друге.

Ральф достал из зажимов автомат и выбрался наружу через боковую дверцу. Двигатель густо чадил горелым маслом, в любой момент могли взорваться остатки горючего, и Ральф торопливо зашагал прочь. Возле разлапистой ели он опустился на траву. Надорвав зубами медицинский пакет, перебинтовал голову, потом стянул куртку, слипшуюся от крови рубашку и перебинтовал плечо.

Ральф знал, что искать его начнут лишь через несколько часов Там в океане сейчас не до пропавшего пилота Спасательный гидроплан вышлют позже, когда корабли сумеют связаться с авиабазой.

Но Ральф ошибался. Его уже искали. Коричневый глайдер, раскручивая спираль, скользил из облаков вниз, нащупывая подбитый истребитель. Наверное, он израсходовал свою торпеду и теперь на обратном пути решил отыскать и прикончить истребитель или хотя бы сфотографировать его обломки — только в этом случае выдавалась премия за уничтоженный самолет.

Глайдер прошел над истребителем. Он не мог его не заметить — яркий оранжевый парашют был виден издалека. Сейчас он развернется и огнем своих шести пушек разнесет распластанную машину. Ральф лежал за стволом ели. Запоздало подумал, что надо было спрятаться дальше, хотя бы вон в том кустарнике, рядом с обломками скалы. Впрочем, если не шевелиться, то здесь его, пожалуй, тоже не видно.

Глайдер почему-то не стрелял. Тяжелый аппарат, уменьшая скорость, завис над истребителем и медленно пошел на снижение. Коричневые хотели убедиться, что пилот истребителя мертв. Это вдвое увеличивало сумму премии. Голова неприятельского морского пилота, обученного летать в условиях севера, ценилась высоко. Глайдер спустился на все четыре мягко спружинившие амортизатора. Из люка над крылом выбрался летчик в матово блеснувшем металлическом шлеме. Держа у плеча короткий автомат, он пытался разглядеть, есть ли кто-нибудь в кабине истребителя. Через матовое армированное стекло разглядеть было трудно, и коричневый, посоветовавшись со своим напарником, спрыгнул вниз. Командир глайдера откинул верх стеклянного колпака и страховал его, положив на борт ствол автомата.

Коричневый приблизился к истребителю и осторожно заглянул в кабину. Потом знаком показал: там никого нет. Нагнувшись, стал рассматривать следы и быстро отыскал направление, в котором скрылся пилот сбитого истребителя.

Наверное, он не ожидал, что Ральф спрячется где-то рядом. Коричневый шел, перебросив ремень автомата через плечо, вглядываясь в следы. Его напарник, в колпаке глайдера, сидел вполоборота к Ральфу. Если он повернет голову еще немного, то наверняка увидит его. Коричневый сбился со следа и закружил на месте. До него было с полсотни шагов. Ральф понял, что стрельбы не избежать, хотя шансов победить у него гораздо меньше, чем у экипажа бронированной машины.

Прячась за елью, он привстал на колено. Зная, что автоматы этого образца дают большое рассеивание при стрельбе очередями, Ральф перевел кнопку на одиночный огонь. Он долго целился, рискуя быть увиденным, но от первого выстрела зависело слишком многое.

Трассирующая пуля, разбрызгивая искры, ударилась о край колпака и рикошетом прожгла плечо пилоту. Колпак мгновенно захлопнулся. Тот, который шел по следам, пытался сорвать автомат. Пуля сбила его с ног. Сдвинув кнопку на автоматическую стрельбу, Ральф одной длинной очередью выпустил магазин в решетчатые жалюзи, прикрывающие двигатель. Теперь быстрее к тому обломку скалы, единственному укрытию. На бегу оглянулся. Глайдер медленно поднимался, разворачиваясь в его сторону. Ральф, задыхаясь, повалился к подножью скалы. Глуша вой двигателя, ударила шестиствольная установка. Снаряды взрывались совсем рядом, осыпая голову и спину каменной крошкой. Сейчас глайдер облетит вокруг скалы и расстреляет его, как в тире.