Андрей Мелехов - Analyste

— Мы есе встлетимся, кослы!

— Ага, только сюбы встафь снацяла, падла! — радостно поиздевался Капитан.

После этого обмена бывшие идеологические противники и теперешние якобы союзники перешли к конструктивному сотрудничеству в деле послевоенного устройства: Капитан вытащил из окна «Фольксвагена» бесчувственную задницу в китайских джинсах и даже оказал первую помощь жертве брошенного им ножа, на ходу оценив, что скоро в Луанде станет на одного люмпена меньше. Когда в качестве ответного жеста доброй воли американцы предложили Майору наложить гипс на распухшую руку в клинике своего посольства, тот отказался, пошутив, что «мы, в спецназе, добиваем своих раненых сами!». Естественно, он понимал, что как раз при оказании медицинской помощи его карманы опять попытаются обчистить, а в гипс попробуют вставить «жука».

Наконец американская сторона покинула поле брани и оставила русских наедине со своими увечьями.

— Ну что, даем отбой Аналитику и катим домой? — спросил Капитан.

— Да, на сегодня явно хватит.

— Как ты думаешь, не швейцарец ли их навел?

— Нее, не думаю. Это мы сами, дятлы, виноваты. Привыкли к красивой жизни, поперлись в «Барракуду». А они, наверное, на всякий случай следили после нашего с тобою путешествия на Юг. Надо быть скромнее.

— Все равно: что-то они обнаглели — так грубо лезть к союзникам. Забыли, наверное, засратое детство.

— Ладно, надо будет подумать, чего теперь у них потребовать за нанесенный ущерб. Возьмем-с борзыми щенками-с?

— Ну да, денег-то все равно не дадут, пусть хоть поделятся информацией. Хотя можно и валюты потребовать: если бы я так облажался, то не пожалел бы и собственных сбережений, не говоря уже об оперативных фондах.

Вдруг что-то изменилось во влажной атмосфере ночи: может быть, это была неожиданная струя прохладного и сухого воздуха, а может, внезапное молчание цикад и птиц. Это могли бы не сразу заметить люди, не обученные чутко реагировать на изменения в окружающем мире. Двое офицеров, однако, провели столько времени в лесу, горах, пустыне, в темноте и успешно пережили столько спецопераций, что постоянно напряженное внимание сделало их восприятие похожим на восприятие диких животных. Так или иначе, Капитан шестым чувством определил присутствие рядом кого-то еще. Почему-то он сразу понял, что этот кто-то или что-то гораздо опаснее, чем только что ушедшие американцы. Он никогда бы не смог до конца объяснить внезапно возникшее чувство тревоги, но почему-то знал, что нельзя терять ни секунды. Его учили стрелять на звук, но не звук заставил «Глок» материализоваться в его вытянутых руках и захлопать глушителем в направлении назад и вверх. Ему хватило отведенного времени жизни ровно настолько, чтобы мозг зафиксировал попадание и тут же поставил самому себе удовлетворительную оценку за стрельбу. Но в следующее мгновение его глаза ослепли от невиданно яркого луча света, который прошил его грудь и испарил его сердце.

За эту пролетевшую секунду Майор успел увидеть нападавшего, мысленно проститься с Капитаном и понять неминуемость собственного конца. Он не мог и не стал медлить над телом старого друга: если уж им суждено было умереть здесь и сейчас, он был готов, как был готов все эти два десятка лет. «Пора в Валгаллу, мать-перемать!» — философски подумал профессиональный убийца, разряжая свой «Скорпион» в силуэт, с шумом распоровший воздух чем-то похожим на растопыренные в торможении огромные крылья. В следующее мгновение он, вслед за своим товарищем, отправился в страну бесконечной рыбалки и добрых молодух с незаконченным средним образованием.

Когда спустя минуту облаченный в черный гидрокостюм Аналитик прибыл на сцену боя с антикварным немецким пулеметом «МГ» у бедра, он нашел там лишь два изувеченных трупа своих соратников. Держа добытый на складе трофейного оружия шедевр немецких оружейников, он несколько раз повернулся вокруг своей оси, тщетно пытаясь найти хоть что-нибудь заслуживающее отпора и возмездия. Берег был пуст. «МГ» вынужденно молчал. Не особенно надеясь на положительный результат, он проверил тела двух офицеров на предмет наличия признаков жизни. После этого он печально закрыл глаза Капитана и попытался сделать то же с глазами Майора. Это ему не удалось. По какой-то загадочной причине глаза отсутствовали: их просто не было, и его пальцы наткнулись на чистые и влажные от крови проемы в лице. Послышался звук автомобильных моторов и возбужденные голоса. По-видимому, местные стражи порядка решили, что окончание стрельбы означает возможность безопасно приблизиться к месту вероятного происшествия. Аналитик подобрал оружие погибших, наскоро осмотрел их карманы, взвалил на плечо пулемет и тяжело побежал к воде и ждущему его у кромки воды надувному «Зодиаку».

Видимо, отдавая дань старой традиции, Аналитик, как и немалое количество других представителей бывшего коммунистического блока, жил в облезлом здании, в просторечии называемом «Кука». Здание это представляло собой многоэтажку в форме замкнутого квадрата. На его крыше каким-то чудом уже двадцать шесть лет держалась некогда светившаяся неоном реклама местного пива — «Cuca», от которого, собственно, и пошло название самого дома. Как и все в этой жизни, огромные буквы когда-то должны были свалиться вниз, на чьи-то безвинные головы. Но жители «Куки», как и все живущие в Анголе, были фаталистами, а потому обращали на эту вполне вероятную опасность гораздо меньше внимания, чем на самок мелких малярийных комаров, тучами вылетавших вечерами из подвалов. По какой-то причине комары обычно не поднимались выше десятого этажа и потому, несмотря на неработающий лифт, высоко расположенные квартиры пользовались повышенным спросом. К тому же сюда долетало меньше миазмов от постоянно заливаемых дерьмом из проржавелых труб подвалов и куч гниющего мусора, в которых неплохо себя чувствовали стаи худых и живучих африканских крыс.

Аналитик помылся в самодельном электрическом душе (бензобак от «Волги» с торчащим из него гигантским кипятильником — наследие советского офицера-танкиста, оставившего также самогонный аппарат и груду просроченных презервативов), включил древний кондиционер, сделал себе привычный джин с тоником и, сев за стол, задумчиво уставился на оружие погибших соратников. Конечно, как всегда, простое объяснение должно было быть и самым близким к действительности. Кто-то сумел вычислить его вояк, по старости допустивших промах. То, что у них было, они, конечно, не стали отдавать по-хорошему и поплатились за это жизнью. При имевшихся у них нехороших наклонностях и чрезмерной жадности это было во многом ожидаемым событием. Аналитик коротко пожалел, что не заложил двух шпионов начальству раньше и тем самым не избавил их от смерти. Но тут же решил, что это все равно ненадолго продлило бы их полную приключений жизнь.