Кэтрин Фишер - Инкарцерон

В семилетнем возрасте Джайлз был помолвлен с дочерью Смотрителя Инкарцерона, надменной девчонкой, которая, однако, нравилась ему...

Клодия улыбнулась. Глянув на Элис, она высунулась в окно. Экипаж отца катился следом, должно быть, там же находился и Эвиан. Она прокрутила текст вниз.

...празднование дня рождения, ночь, когда мы гребли по озеру под звёздами, и он говорил мне, как он счастлив. Никогда не забуду его слов, обращённых ко мне.

Смерть короля-отца потрясла мальчика. Он превратился в отшельника. Отказывался от танцев и игр, стал усиленно учиться. Не знаю, начал ли он бояться королевы. Об этом он никогда не говорил.

Заканчиваю свой рассказ. За день до несчастного случая я получил весточку из Казы, от моей сестры, о том, что она больна. Я испросил у Джайлза день, чтобы навестить её; дорогой мальчик, он сильно огорчился, и настоял, чтобы кухарка приготовила пакет со вкусной едой для моей сестры. И убедился, что мне предоставят экипаж. Он помахал мне на прощанье с крыльца внешнего двора. Я видел его тогда в последний раз.

По прибытии я обнаружил сестру в отменном здравии. И она не имела понятия, кто послал мне записку.

Сердце моё на миг зашлось. Я подумал о королеве. Собирался тут же вернуться, но возница – должно быть человек королевы – отказался, сказал, что лошади устали. Я давно уже не наездник, но оседлал гостиничную кобылу и поскакал обратно, мчался галопом всю ночь. Не могу описать, как душили меня дурные предчувствия. Я поднялся на холм, и моему взору предстали тысячи шпилей дворца, на каждом из них по чёрному траурному флагу.

Что было потом, помню плохо.

Они уложили его тело на катафалк в Главном Зале Совета, а потом, когда прощание закончилось, я испросил разрешения приблизиться к нему. Королева позволила, прислав сопровождающего – секретаря Смотрителя, высокого молчаливого мужчину по имени Медликоут...

Клодия присвистнула от удивления. Всхрапнула и заворочалась Элис.

...Сломленный, полумёртвый, я взобрался по ступеням. Мой мальчик лежал там. Они сделали из него красавца. Я наклонился, чтобы поцеловать его, глаза мои застилали слезы.

И тут я замер.

О, они потрудились на славу! Кто бы ни был этот мальчик, он подходил по возрасту и цвету волос, а косметическая палочка довершила остальное. Но я знал, я знал!

Это был не Джайлз.

Кажется, я расхохотался. Я задохнулся от радости. Я молился, чтобы никто не заметил, чтобы никто не узнал. Я поплакал, покидая зал, изображая вассала с разбитым сердцем, сломленного старика. Но теперь я знал тайну, которую королева и, возможно, Смотритель, хотели от всех скрыть.

Что Джайлз жив.

И где ещё ему быть, как не в Инкарцероне?

Элис всхрапнула, зевнула и открыла глаза.

– Гостиница уже близко? – сонно поинтересовалась она.

Клодия уставилась на планшет, широко распахнув глаза. Перевела взгляд на няньку, словно впервые в жизни увидев её. Вернулась к тексту и перечитала последнее предложение снова.

И снова.

***

Прошла вечность, прежде чем Клодии удалось увидеться с Джаредом наедине. Пришлось пережить льстивое мельтешение постоянно кланяющегося хозяина гостиницы, суматошные поиски нужных комнат, бесконечные замечания Эвиана, неотступную наблюдательность отца, жалобы Каспара на свою лошадь.

И вот, наконец, уже за полночь, она постучала в дверь чердака и проскользнула внутрь.

Учитель сидел у окна, глядя на звёзды, птичка склёвывала крошки с его ладони.

– Ты когда-нибудь спишь? – спросила Клодия.

– Какое безрассудство, Клодия, – улыбнулся учитель, – Ты же знаешь, что они подумают, если застанут тебя здесь.

– Знаю, что подвергаю тебя опасности. Но нам нужно поговорить о том, что он написал.

Он немного помолчал, потом выпустил птичку, затворил окно и обернулся. Под его глазами залегли тёмные тени.

– Да.

Они смотрели друг на друга. В конце концов Клодия не выдержала.

– Джайлза не убили. Его заключили в Тюрьму.

– Клодия…

– Они бы не посмели пролить кровь Хаваарна! Или, возможно, королева побоялась. Или мой отец… Да, всё верно. Отец должен знать.

Уныние в её голосе потрясло обоих. Она опустилась на стул.

– И ещё кое-что. Этот юноша, Финн. Узник. Его голос... кажется мне знакомым.

– Знакомым?

Он бросил на неё острый взгляд.

– Мастер, я слышала его раньше.

– Ты это себе вообразила, Клодия. Избегай таких предположений.

Клодия притихла ненадолго, потом пожала плечами.

– В любом случае, нужно попробовать ещё раз.

Джаред кивнул, запер дверь, прикрепил к ней маленькое устройство и настроил его. Затем обернулся.

Клодия уже подготовила Ключ: активировала голосовой канал, за ним – визуальный, обнаруженный ими недавно. Джаред стоял у неё за спиной, наблюдая, как орёл на голограмме беззвучно взмахивает крыльями.

– Ты удалила текст?

– Конечно. Полностью.

Когда Ключ засветился, учитель тихо сказал:

– Они без колебаний пролили кровь старика, Клодия. Возможно, они уже знают, что мы обыскали его дом. Они, должно быть, боятся того, что мы там нашли.

– Под «ними» ты подразумеваешь моего отца. Он не причинит мне вреда. Потеряв меня, он потеряет трон. А тебя я защищу, Мастер. Клянусь.

Его улыбка была полна печали. Конечно, он не верил, что Клодии это под силу.

– Ты меня слышишь? – очень тихо заговорил Ключ.

– Это он! – воскликнула Клодия. – Финн, коснись панели! Ты её нашёл?

– Да, – неуверенно проговорил тот. – А что случится, если я это сделаю?

– Думаем, мы сможем друг друга увидеть. Ничего страшного не произойдёт. Попробуй, пожалуйста.

В эфире воцарилось молчание, изредка прерываемое слабым треском. А потом Клодия чуть не подпрыгнула – из Ключа вырос столб света, развернулся в квадратный экран, и в центре его сидел на корточках юноша, испуганный и чумазый.

Высокий и очень худой, голодный и встревоженный. Гладкие длинные волосы были стянуты на затылке обрывком верёвки. Его одежда – Клодия никогда не видела таких унылых красок, грязно-серых и зелёных – была до невозможности изношенной. На поясе висели меч и ржавый нож.

Юноша в изумлении уставился на неё.

***

Финн узрел королеву. Принцессу.

Чистое, ясное лицо, блестящие волосы. Она была одета в платье из ослепительного шёлка, а красовавшееся на шее жемчужное ожерелье стоило целое состояние, если бы она, конечно, нашла достаточно богатого покупателя. Сразу видно – она никогда не голодала, она умна и изысканна. За её спиной маячил мрачный темноволосый мужчина в мантии сапиента, кажущейся роскошной по сравнению с лохмотьями Гильдаса.