Василий Егоров - Стратегия на доверии

Усмешка на губах парня играет злорадством.

— Судя по реакции, ты догадалась, в чем состоит задача, — Пятый лениво потягивается, насмешливо подмигивая Анастасии. — Закон сохранения энергии! Не хочется умирать, а?

Не дождавшись ответа, парень продолжает издеваться.

— А ведь придется. Ты уж извини, ничего личного, просто один очень сильный боец для нас важнее, чем два просто сильных. Интересы государства и все такое. Смерть во благо так сказать.

— Ублюдок. Настя бьет кулаком о крышку, вложив в удар всю силу. Крышка деформируется, прогибаясь наружу отчетливым неровным выступом, при этом выдерживая агрессию. С лица Георга на мгновение сползает улыбка.

"Если выберется, объясняться времени не будет. Не факт, что я справлюсь".

Пятому вспоминается полученный накануне удар, и ушибленное место тут же отзывается ноющей болью.

— Стучи, стучи, все равно не выберешься, — парень пытается замаскировать проскользнувший страх новой порцией страшилок для девушки. — Гроб специально сконструирован таким образом, чтобы из него не смог выбраться кто-то вроде нас.

— Не надейся, — Настя начинает методично лупить кулаками по крышке. Сдаваться девушка не умеет. — Я выберусь, и буду уничтожать тебя долго и больно.

Пятый смеется в полный голос.

— Долго и больно говоришь. Ну-ну.

Георг делает шаг в сторону, выпадая из поля зрения девушки, продолжающей яростно наносить удары. Порой, кажется, крышка поддается, и замок вот-вот слетит подавленный мощью человеческой ненависти, но время идет, гроб терпит.

Установленные на максимальном удалении мишени поражены "в яблочко" одна за другой. Полковник Йорн и присутствующие поблизости гвардейцы кричат "Браво" вызывая у далеко не стеснительного Ацтека приступ смущения. До сих пор за любыми успехами в его карьере стояли долгие и утомительные тренировки, получать признание за достижения не связанные с упорной работой странно и не совсем приятно.

— С вами не тягаться ни одному эльфу. Стреляете вы так же точно, но с удобного вам расстояния стрела эльфа не пролетит и половину пути, — в словах Йорна нет подхалимажа. Полковник искренне верит в силы герцога.

— Возможно, только мне надоело, — Ацтек раздосадовано отбрасывает лук в сторону. — Все равно, что играть в карточную игру наперед зная карты противника. Я заранее вижу, куда попадет стрела, и чувствую себя шулером.

— Природный талант дается нам свыше, и отказаться от него не в нашей власти, — полковник не желает поддерживать самоуничижительный порыв герцога. — При этом никакой талант не будет развит, попав к человеку ленивому и недостойному.

— Все, пошли на конюшни, — Эдуард безнадежно махает рукой.

По словам Эрна, герцог слывет отличным наездником. Ацтеку предоставляется отличная возможность проверить данное утверждение, а заодно наконец-то посмотреть на лошадей, животных пока абсолютно незнакомых.

— Это довольно далеко.

— Ничего, проветримся.

Путь к конюшням занимает немало времени, размещать более сотни отборных скакунов поблизости от места проживания правителей, никто не решился. Лошади существа благородные, но навоз от этого лучше не пахнет. Конюшни выстроили в черте охваченной крепостной стеной, на самой ее границе перед дальними северными воротами.

Расположение выгодное с любой точки зрения. Поблизости выезд из города, следовательно для прогулок верхом не обязательно часами пробираться через людские потоки узких каменных улиц. Совсем недалеко река и крепостной ров, что позволяет быстро очищать конюшни, обеспечивая животным максимальный комфорт.

Сплошные преимущества и никаких недостатков. Если вам по душе пешие прогулки.

Всю дорогу Йорн не перестает восхищаться талантами Эдуарда, чем существенно опускает себя в глазах последнего. Командир спецназа должен сохранять хладнокровие, как минимум в присутствии начальства и подчиненных.

Встречу со старшим конюхом Игониусом парень воспринимает как спасение, в присутствии крепкого старичка с орлиным профилем полковник прерывает поток похвал.

— Ваша светлость, — старик хищно улыбается, протягивая жилистую руку. — Наконец-то. Бедняжка Хан заждался хозяина. Пока никто не смог справиться с его крутым нравом, и конь до сих пор скучает в загоне.

— Постараюсь не разочаровать, но боюсь, я пока плохо представляю, о чем речь.

— Не волнуйтесь, Хан вас приятно удивит.

Ряды одинаковых загонов напоминают душевые в тренировочном зале. Ацтек с интересом рассматривает красивых животных, оценивая рельефность мышечного каркаса и скрытую энергию.

"Пожалуй, мне нравятся лошади!"

Рыжие, белые, черные. Статные и грациозные, резвые и мощные.

— Обратите внимание на белогривую красавицу, младшая сестра Хана, последняя из семейства Вольного ветра, Белоснежная Луна.

"Надо же! Сила красоты и красота силы!"

Эдуард задерживается на пару минут, наблюдая за величественным дефиле вдоль вольера. Белоснежная Луна прекрасно знает себе цену.

Когда перед парнем появляется иссиня черный Хан, Ацтек и вовсе теряет дар речи, столько гордости и затаенной мощи таит в себе темноглазый гигант.

— Жаль, ваш прежний конь не дожил, до возвращения хозяина, — Игониус скорбно опускает глаза. — Зато, жеребца более могучего, чем Хан не сыскать во всем белом свете.

Конь резко мотает головой, вздымается на дыбы, яростно оглядываясь по сторонам и словно специально подтверждая слова конюха.

— Он прекрасен, — парень медленно приближается, забыв на время о спутниках. — "Он такой же, как я, только не притворяется…"

— Осторожнее, конь своенравный, не каждый кочевник рискнет подойти, — полковник с опаской наблюдает за Эдуардом. Хан прекрасен, Йорн не спорит, но в душе боится за герцога.

Парень осторожно приближается вплотную к коню, глядя в пылающие яростью глаза, гипнотизируя. Ладонь касается разгоряченной шеи животного. Легкое дуновение в ноздри. Жеребец замирает в нерешительности. Ацтек перемещается ближе к уху, шепча успокоительную чепуху. Все как во сне.

Конь, ошеломленный странным поведением незнакомца, не понимает, как поступить. Горячая степная кровь, требует свободы, ударить нахала копытом, укусить за руку, вырваться в открывшиеся ворота, перемахнуть невысокий забор….

Хан поднимает голову, грустно наблюдая такой близкий и желанный выход, не в силах понять, почему не может сдвинуться с места. Что-то держит крепче веревок.

Глаза человека, такие близкие и знакомые.

Хан переминается на месте.

"Этот человек. В нем та же кровь, жажда свободы и уважение к незапятнанной, чистой силе".

Громким ржанием конь подбадривает Эдуарда, приняв решение.

"Почему встал, запрыгивай, посмотрим, чего стоит твой взгляд, так ли ты хорош, как хочешь казаться".