Шон Мерфи - Время новой погоды

Но как только Бадди шагнул из степи в свет костров, ему тотчас же стало ясно, что его план захватить циркачей при переходе от одного уровня опьянения к следующему не сработает. Летучие Братья Фердыдурке, как всегда, кувыркались повсюду, отбрасывая огромные тени, время от времени останавливаясь, чтобы вытащить колючки из тыльных частей друг друга, если сальто-мортале заносило их слишком далеко в колючий кустарник пустыни. Луиджи напрягал бицепсы, энергично накачивая свой аккордеон, и распевал меланхолические песни о гондольерах старой Венеции. Он довел Грустных» Клоунов до такой ностальгии, что те расплакались: их невероятные носы, так похожие на картофелины, стали еще краснее, и клоунам приходилось то и дело сморкаться, издавая столь трубные звуки, что все вокруг вздрагивали. Гермафродитти, с лицом наполовину бородатым, наполовину по-девичьи гладким, в свете костров увлеченно отплясывала «казачок» и то и дело пускалась вприсядку, уперев руки в бока и порой издавая восторженные вопли. Огромные кошки Феликса подвывали в тон музыке, мулы аккомпанировали им траурным ревом, породившим панику в стайке койотов, собравшихся невдалеке. Взгляд Бадди был неожиданно привлечен к небесам – у него над головой раздался самый яростный кошачий концерт из всех, слышанных до сих пор. Там, наверху, он разглядел покачивающийся из стороны в сторону силуэт Арни – Короля Канатоходцев, нестойко пробирающегося по краю крыши одного из фургонов; в каждой руке у него было по бутылке мескаля, [16]и он завывал в лад с койотами.

Тем временем Фредди – Пожиратель Огня, который еще раньше намекал, что готовится вскоре испробовать новую смелую идею для своего номера, присел поблизости от Гермафродитти у костра, так что Бадди подумал: уж не собирается ли и он присоединиться к танцу? Вместо этого Фредди, раздуваясь от гордости и вдохновения, громко произнес:

– В каждом цирке есть Пожиратель огня… А найдется ли хоть один, где имеется Огнеизвергатель?

– Огне… – что? – начала было Гермафродитти, но ее голос заглушил ужасный громоподобный взрыв, который сопровождался ревом пламени, вырвавшегося из нижних областей тела Фредди. Пламя подожгло креозотовый куст на противоположной стороне костра. Бадди услышал, как за фургонами затрубил в ответ Бимбо. Позже он узнал, что Фредди поглощал бобы, фасоль и зеленый горошек двадцать четыре часа в сутки, чтобы поддерживать свой исполнительский аппарат в наилучшей форме, и понял, что раздувался пожиратель огня не только от гордости и вдохновения.

Посреди всей этой суматохи Бадди было очень трудно привлечь внимание всех и каждого.

– Это что же, мы теперь будем не только «Уродцы», но еще и «Очнутые»? – отреагировал Шпенёк, как только Бадди удалось объяснить суть своего предложения. Карлик снова наполнил три выстроившихся перед ним наперстка узо, [17]опрокинул свой в рот и протянул другие два Пеньку и Крохе.

– Посмотри на это вот с какой точки зрения, – сказал Бадди. – Мечтатели предлагают нам бесплатную аренду на территории их лагеря в Майл-Хай-Сити…

– Бесплатная аренда – это хорошо, – проворчал Луиджи, прекратив петь, чтобы глотнуть из бутылки лимончелло; в то же время свободной рукой он по рассеянности поднял к небу Пенька. – Только кто наш новый хозяин? – Тут он снова принялся петь: «О Sole di Amore del More [18]…»

– Луиджи прав, – сказала Ирма (эта сестра была наиболее общительной из соединенных близнецов). Она выхватила бутылку лимончелло из руки Самого Сильного и тоже сделала огромный глоток. – Мы только-только обрели свободу действовать так, как сами захотим.

– Притормози, сестренка, – запротестовала Эдна, убежденная трезвенница. – У меня из-за тебя уже голова кружится.

– Да речь вовсе не о том, чтобы мы поступились своей свободой, – продолжал убеждать их Бадди. – Речь идет о партнерстве. Посмотрите на это вот с какой точки зрения: у них уже есть инфраструктура…

– Ш-ш-што жа штруктура? – крикнул Арни – Король Канатоходцев с крыши фургона. Он приступил уже ко второй бутылке мескаля, и теперь канаты у него в голове весьма туго натягивались между любыми структурами, какие только он мог вообразить.

– Я хочу сказать, у них уже есть организация, связи с прессой и телевидением, есть свой веб-сайт, компьютерные системы…

– А как насчет еды? – спросил Генри – Самый Тощий Человек На Земле, у которого был лошадиный аппетит.

– А место для моих кошек у них будет? – спросил Феликс – Укротитель Львов.

– Насколько я мог понять, у них полно и того и другого, – ответил Бадди.

– Минуточку, – вмешалась Гермафродитти, бросившая отплясывать «казачок» после мощного выброса Фредди: продолжать поблизости от него стало слишком опасным делом. – Что уж так торопиться? Ты даже места этого еще не видел.

– Ага, – сказала Кроха, которой вдруг овладела подозрительность. – А где же ты все-таки пропадал целый день?

– И о чем на самом деле речь идет? – с напором спросил Шпенёк.

Присцилла-Предсказательница, которая все это время изучала свой хрустальный шар, сидя в густой тени, а татуировки на ее руках и ногах, казалось, переползали с места на место в отсветах костра, вдруг подняла голову и объявила:

– Ты влюблен в эту женщину.

– Дело вовсе не в любви… – запротестовал Бадди, хотя чувствовал, что его щеки пылают, и был благодарен окружавшей его относительной тьме.

– Послушай, большой мальчик, – сказала Гермафродитти, – дело всегда в любви!

– Дитти-правдитти! – с трудом выговорила Эдна, которой никогда не удавалось остаться трезвой, если пила сестра.

Она покачнулась и уронила голову на плечо Ирмы.

– Все у нас пррравдитти! – каркнул сверху Арни – Король Канатоходцев. Ему каким-то образом удалось взгромоздить себе на плечи Пенька, и теперь он снова шел, пошатываясь, по краю крыши, но в обратном направлении.

– Тр-р-р-р-пт! – извергнул Фредди, словно огнемет выпуская из себя вспышку пламени; от этой вспышки загорелся угол близстоящего фургона. Все в спешке бросились тушить огонь.

– А ну слезай с меня, ты, дубина стоеросовая! – Шпенёк колотил Луиджи по голеням, между которыми как-то ухитрился застрять.

– Сам убирайся у меня из-под ног, наглец мелкопузый! – кричал в ответ Луиджи, тщетно пытаясь сбить пламя шляпой.

Арни, увидев, что внизу необходимо что-то сделать, поспешно расстегнул молнию и, прибегнув к не вполне принятому, но эффективному способу проявить героизм, принялся заливать пламя сверху. Ему вполне успешно удалось залить и пламя, и всех тех, кто внизу присутствовал при этом процессе. Пенёк, стоявший на плечах Арни, был не из тех, кто остается в стороне: он поспешил было присоединить свою струю к потоку Короля Канатоходцев, но молнию у него заело, и он, опрокинувшись назад, с громким воплем приземлился прямо на куст кактусов.