Юрий Козенков - Реванш России. Преодожение

Только здесь они смогли расслабиться и унять чувство гадливости за совершенный ими поступок, ибо всегда были в жизни честными людьми и добропорядочными гражданами. Выпитая ими бутылка водки помогла снять напряжение, не отпускавшее их все это время. Перекусив, они раскрыли сумки и пересчитали добычу. Всего оказалось 37 упаковок со сторублевками, то есть 7,4 миллиона рублей, и 42 тысячи 210 долларов США. Фантастический улов. А когда они услышали по телевидению объявленную сумму ограбления, то окончательно убедились в правоте своего поступка, так как поняли: деньги они отобрали у самого настоящего ворья и жулья, которое воспользовалось случаем и само решило грабануть свой банк, заявив милиции о краже 30 миллионов рублей и 220 тысяч долларов. А "ручная" милиция спокойно приняла эту липовую версию номенклатурных детишек, смолоду быстро освоивших науку своих папаш, как грабить народ. Хотя легко было прикинуть: чтобы украсть 30 миллионов, нужно было не 4 сумки, а 16, не говоря уже о весе такого количества банкнот, которых 2 человека унести не смогли бы.

Они приняли решение месяц деньги не трогать, пусть все уляжется, а потом поменять их на валюту, тем более что у Жаркова были каналы во Внешторгбанке, ведь не зря он служил раньше в КГБ СССР. Поэтому Жаркова на это время оставили в Москве сторожем, а сами двинулись в Калугу. Через два месяца Жарков сумел несколькими партиями обменять рубли на доллары. И несмотря на то, что при официальном курсе в 60 копеек за доллар, а при рыночном 3-4 рубля, ему обменяли по курсу 5:1. Сумма у них получилась огромная — 1,48 миллиона долларов за рубли и 42 тысячи, которые они прихватили из банка. С такими деньгами они могли смело приступать к реализации своего плана.

Четвертой задачей была организация процесса-подготовки и обучения детей. Во-первых, они обязательно должны были учиться, как обычные дети, чтобы получить образование и войти потом в жизнь полноценными людьми. Было решено, что Сенько возьмется за их общефизическую подготовку и обучит системам выживания в любой ситуации. Рукатов займется обучением стрелковому делу, снайперской стрельбе и стрельбе из любого положения, днем и ночью, левой и правой рукой. Обучит их взрывному делу, а также использованию подсобных средств для своей защиты. Более того, он вернулся к своему афганскому увлечению — арбалету и владел им виртуозней, чем стрелковым оружием. На Страхова возлагалась подготовка по каратэ и ушу, которыми лучше него из всего контингента в Афганистане никто не владел, и общая воспитательная работа в духе беспредельной преданности Родине и своим товарищам. А Жарков должен был обучать детей владению холодным оружием и всем премудростям, которым его обучили в КГБ для выполнения спецопераций.

Оставалась незаполненной еще одна ниша, о которой подсказал Жарков, — обучение иностранным языкам. Он как специалист КГБ смотрел шире на всю проблему подготовки, понимал, что они берутся за подготовку не просто народных мстителей, а супербойцов, подготовить которых даже в рамках КГБ сложно, а у них будет индивидуальная работа, а не поток. Да к тому же они этой подготовке отдадут всю свою жизнь, а это совершенно другое, отличное от работы преподавателей и тренеров КГБ, работавших за зарплату и пайки. А если они подготовят супербойцов, то грех будет замыкаться только на своей стране, врагов у Советского Союза много. Но здесь, в этой Калужской глуши, они вряд ли найдут преподавателей, профессионально владеющих иностранными языками, а вот среди беженцев это не проблема, надо только, чтобы таких людей начали искать.,

И, наконец, расширяясь, им потребуется много кадров: тренеров, воспитателей, учителей. Этим нужно заняться уже сейчас. Чтобы их "Ангелам России" выйти на тропу борьбы полноценными бойцами, необходима как минимум четырехлетняя подготовка, а потом можно будет подключить и ПГУ КГБ и Главное Разведывательное Управление Генштаба. Так зарождалась идея очищения общества от хищников и в то же время стремление сделать своих подопечных полноценными людьми для общества.

Со дня знаменитого ограбления миновало ровно два года. Неделю назад по настоянию Жаркова они все-таки решили, что надо будет выйти на спецструктуры в Москве, ибо поняли, что пришедшее к власти кодло не только разрушило Советский Союз, но и начало уничтожать Россию. Но решили действовать осторожно: не выходить сразу на КГБ, которое терзали демократы, пытаясь ликвидировать, а на военных, тем более что у Страхова оказался знакомый в Генеральном штабе, подполковник Марченко, который по просьбе командира дивизии помог Страхову забросить ребятишек из Москвы в Калугу в 1988 году.

Страхов с Жарковым приехали в Москву и разыскали Марченко, который, заказав пропуска, принял их у себя. Они сумели заинтересовать его, и он согласился приехать посмотреть его ребят. Уговорили его взять 3-4 десантников, чтобы посмотреть ребят в деле. Марченко расхохотался при одной мысли о поединке десантников с детьми и, естественно, счел это за шутку, но они все-таки уговорили его, на что он сказал:

— Разве что как зрителей.

И вот сегодня, 11 мая, в воскресенье, Марченко, заехав рано утром на "волге" к десантникам в Подмосковье, захватил капитана и трех десантников, как он сказал — "на экскурсию". Капитан сел в "волгу" к подполковнику, а десантники расположились в "газике". В 11 часов 20 минут они уже были в Калуге по указанному адресу. Их в старенькой военной форме встречали три капитана и прапорщик.

Марченко тогда, в 1988 году, не встречал Страхова в Москве, но сразу чутьем выделил его из всей четверки. Поздоровавшись, Марченко пожурил, что тот не подавал признаков жизни все это время. Гости осмотрели интернат, зашли в спортивный зал, где их ждали шесть мальчиков и четыре девочки, лет так по 16-17. Но дети, это Марченко отметил сразу, были крепенькие, плотные такие, чувствовалась в них какая-то спортивная собранность.

Вступить в состязание с девочками десантники категорически отказались, посчитав это оскорбительным для себя. Даже мальчишки у них ничего, кроме жалости, не вызывали. И тем не менее, когда один из десантников все же решил посостязаться с одним из них, то уже через шесть секунд лежал, оглушенный, на матах, разложенных на полу зала. Прошло еще несколько поединков, и во всех воспитанники Страхова укладывали десантников на пол молниеносными приемами. Десантники, в общем крепкие ребята, были явно сконфужены, но на повторное предложение посостязаться с девочками отказались. Тогда Страхов предложил посмотреть два поединка их ребят. В первом Лена, которой уже было 16 лет, за полторы минуты четыре раза бросила на пол неуловимыми приемами одного из мальчиков, пока в последнем броске не сделала ему болевой захват — и он запросил пощады.