Артем Белоглазов - Живи!

Алекс недобро покосился на Йозефа, и тот, словно ребенок, застигнутый отцом за кражей варенья из буфета, отчаянно замотал головой: нет, нет, это не я. Разумеется, отец не поверит сыну, ведь улики налицо; и с гвоздя будет снят ремень с тяжелой пряжкой, дабы наказать воришку. Не виноват — не оправдывайся.

— …Но ты ничего не переносил на домашних, держал в себе, и я молчал. Можно сказать, покрывал тебя. Я хотел поговорить, всё выяснить. Да что-то мешкал, ждал — может, образумишься. И вдруг ты как с цепи сорвался. Какая муха тебя укусила?

— Ты прекрасно знаешь какая. Имя этого ядовитого насекомого я называл тебе полчаса назад. Целитель Влад Рост! Какого дьявола ты опять сворачиваешь разговор на него?!

— Тот парень, который ночевал у нас… э-э… позапрошлым летом? — уточнил Кори. — Его разыскивали какие-то люди, и ты с соседями присоединился к погоне. Не поймали, правда.

«Власть, — думал Йозеф, — просто ему нужна власть. Необходима. Он без нее не может. И… личные счеты к Владу Росту. По большому счету, ему плевать на целителей, подвернется — вздернет. Он ищет Влада. Игра никогда не кончится, земля не станет прежней. Я старый слепой дурак».

— …вскоре частенько стал уходить неизвестно куда. — Матеуш на диване хрустнул пальцами. — Теперь-то ясно.

— Не ваше дело, — внезапно успокоившись, сказал Алекс. — Вас это не касается. Вы бы и дальше жили, ничего не подозревая, не сглупи я так. Досадно, всего-то не переодел рубашку с погонами. Ну ладно, оставим лирику. Раз уж тебе, Жоржи, известно про оружие, возьму с твоего ведома треть боезапаса и кое-какую провизию, ее надо доставить в штаб-квартиру в Вышках. Зерно нынче дорого. Мешков пять выделишь, не поскупишься? — добавил саркастически.

— Выделю, — сухо ответил Жоржи. — Не пять, поменьше. Оружие и патроны не получишь. Даже не надейся. И не думай, что мы такие недогадливые.

— Значит, патроны не дашь? — криво улыбнулся Алекс.

— Нет. И уедешь ты — навсегда.

— Уеду. Но патроны дай — позарез надо!

— Не слышал, что старший сказал?! — вспылил Марек. Пожалуй, он больше всех был зол на Алекса.

— Старший? — Охотник развернулся и, как фехтовальщик шпагой, проткнул Марека взглядом.

Жоржи промолчал.

— Вечером зайду к тебе. Потолкуем. Без этих. — Алекс кивнул Жоржи и стремительно вышел из зала. По лестнице застучали каблуки.

— Проклятая игра никогда не кончится, — шептал про себя Йозеф. — Никогда…

Жоржи услышал, взял Йозефа за плечи.

— Кончится, — сказал. — Обязательно кончится. Но не сейчас. Игра — не благо, но и не кара. И для того задумана, чтобы помочь нам в самих же себе разобраться. Отмерить одинаковой мерой все наши теперешние поступки и помыслы.

— Кто… отмерит? — спросил Петер. — Чужак? Целители?

— Нет, хотя целители тоньше игру чувствуют и наверняка связаны с человеком-тенью. Не так, как мы думаем, — оборвал Жоржи посыпавшиеся вопросы. — А отмерим — мы сами.

После неудачных попыток договориться с Жоржи наедине, Алекс, улучив минутку, отвел Йозефа в сторону.

— Давай-ка со мной, — сказал. — Что тебе здесь? С этими.

— Нет, — ничуть не раздумывая, отказался Йозеф.

— Нет?! — возмутился Алекс. — Да ты… ты понимаешь, чтó я тебе предлагаю? Какую честь оказываю?! Да они ж тебя сожрут. Кто за тебя вступится-то?

— Нет. — «Завхоз» дернул острым подбородком. Лицо его напряглось. — Зовут меня, слышишь? Пойду.

Алекс смотрел вслед пожилому, мелко семенящему коротышке и чувствовал себя оплеванным. Униженным, растоптанным, никому не нужным человеком.

На заре, когда все еще спали, Алекс стал собираться. «Жаворонок»-Йозеф, встававший по обыкновению до рассвета, помогал ему по просьбе Жоржи. Тот бродил на кухне, заспанный, в трусах и майке с широченным вырезом, из-под которого выбивались росшие на груди волосы. Терзая всклокоченную бороду, он вполглаза приглядывал за сборами и отхлебывал горький желудевый кофе из щербатого бокала. С Алексом они не перекинулись ни словом.

Оружие и патроны охотнику взять не разрешили; винтовки, пистолеты, боеприпасы, а также канистры с бензином остались в подвале. Мрачный и сосредоточенный Алекс загрузил в бричку три мешка с зерном — всё, что удалось выпросить — и кое-какое продовольствие. Жоржи наблюдал за ним через окно, на душе было мерзко и пусто. Дождевые капли уныло щелкали по откидному верху брички; черный плащ охотника мокро блестел в сумрачном свете утра. Алекс взял лошадь под уздцы и повел к мостику, который уже опустил Йозеф.

— Прощай… — едва слышно прошептал Жоржи. И будто устыдившись собственной слабости, быстрыми шагами покинул кухню. Скрип-скрип — отдавалось под ногами, когда взбегал по лестнице. В комнате повалился на кровать, с головой нырнув под подушку. Сердце, не желая успокаиваться, часто стучало, и пульс шумел в ушах многоголосым прибоем.

Уже до обеда обнаружилось, что Йозеф исчез. Обычно он всегда был на виду: разводил кипучую деятельность, определял список работ на сегодня. В доме ощущалась какая-то странная пустота: никто не подгонял детей и не прикрикивал на них, никто не давал поручений взрослым и не следил за их выполнением. Народ вяло слонялся из комнаты в комнату, не зная, чем заняться. На улице по-прежнему моросил нудный дождь.

Жоржи сиднем сидел у себя в комнате, похоже, исчезнувший «завхоз» мало его волновал.

— Сбежал, точно вам говорю. С Алексом утек, да, — выдвинул версию Кори. — Никогда он мне не нравился. Ходит-бродит, весь себе на уме. Ко мне, бывает, на чердак подымется — и ну ругать, всё ему не так и не этак. Беспор-рядок, говорит, у тебя, Кори. Безалабер-рный ты, говорит.

— Да пес с ними обоими, — ругнулся Марек.

— Эй, Жоржи, — Кори затарабанил в запертую дверь, — подтверди, что Йоська сбежал!

Жоржи не откликался.

— Сбежал, и ладно, — подытожил Ярослав. — Ну кому он нужен? Кому? Предатель.

— Легко человека за глаза бранить, — упрекнула мужчин проходившая мимо Лидия. — Йозеф-то работник хоть куда был, не то, что некоторые. Считайте, — Лидия начала загибать пальцы, — два флигеля при нем отстроили, забор вон высоченный, ров…

— Ишь, заступница выискалась, — хмыкнул Кори. — Твое дело маленькое, бабское, — обед варить, белье стирать. Ты к нам не лезь, мы ж тебя стряпне не учим.

— И не надо! — обиделась женщина. — Чайник-то, поди, вскипятить не сумеешь.

«Предателя» нашли случайно: дом собирались протопить пожарче, от сырости, и Ярослав, таскавший дрова из поленницы, обратил внимание на кружащих за забором ворон. «И мост-то не поднят», — удивился запоздало. Он подошел к мостику, обеспокоенно присмотрелся к вороньему скопищу. «Корова, что ли? — подумалось. — Чья?»

— А ну! — замахнулся свободной рукой. Вороны, тяжело хлопая крыльями, снялись с места.