Павел Комарницкий - Прошедшая сквозь небеса

Надо срочно вмешаться, пронеслась в голове у Дины лихорадочная мысль. Иначе будут сказаны непоправимые слова.

— Скажи, Джанго, отчего ты всегда называешь раханов отдельно, а чьё отдельно? Разве вы не из одного корня, и нет у вас общего названия?

Уловка сработала — молодой жрец в замешательстве прервал гневную обвинительную речь.

— Но… госпожа… что же между нами общего? Раханы есть раханы, чьё есть чьё… низкая чернь… а руки да ноги есть даже у Водяных…

— Ну вот и готовый ответ, — усмехнулся Клик-Клак. — И вообще, какие же нам ещё нужны враги, когда у нас уже имеется Тайная служба?

— Ребята, прекратите ссориться, — как можно убедительнее произнесла Дина. — Не знаю насчёт Тайной службы и прочего, но врагами друг другу нам сейчас уже точно становиться не стоит. А хотите, я вам спою? — резко изменила она ход беседы.

Пауза, последовавшая вслед за предложением, была гораздо длиннее, чем можно было предположить.

— Прости, госпожа… — первым обрёл дар речи географ. — Что ты хотела сделать?

— Ну спеть. Песню, — захлопала глазами девушка. — Песню, ну… чего тут непонятного?

Вновь пауза, довольно неловкая. Что-то тут не так, лихорадочно думала Дина, такое впечатление, что я предложила им продемонстрировать танец ню на барабане… как минимум…

— Прости, моя госпожа… — вновь трудно заговорил Кёркир. — Это слово у нас почитается неприличным.

— Подождите, ребята… — теперь Дина хлопала глазами как заведённая. — Как это? Песня — неприлична? Любая?

— Конечно, — взаимная обескураженность нарастала как снежный ком. Да что ж такое-то, в смятении думала девушка… впрочем, о чём-то подобном она вроде как слышала… где?

В памяти вдруг всплыло:

«Что касается обычаев, всё идёт хорошо. Последняя попытка исполнения музыки пресечена более пятисот сон-явей назад, попыток стихосложения и написания неестественных текстов не замечено.»

Она почувствовала поднимающуюся откуда-то из глубины отчаянно-весёлую злость. Да что ж это за мир такой, прямо инферно… А ну-ка!

В ухе торопливо забормотал голос коммуникатора, сообщающий репертуар песен и музыки, содержащийся в бездонной памяти прибора. Так… где же это… ага, вот!

Коммуникатор коротко пискнул, переходя в громкоговорящий режим. И спустя секунду под сводами очередной пещеры, через которую тёмный поток нёс лодку, возникла, будто со всех сторон, волшебная музыка.

Вообще-то Дина пела очень неплохо, и даже пару раз брала главный приз на конкурсах самодеятельности. Однако сейчас она вдруг испугалась… а сможет ли спеть «Колыбельную» Гершвина так, как надо?

Но сомнения длились миг, а на второй голос сам собой попал в тон. И песня пошла. И не осталось под мрачными сводами уже ничего, кроме той песни…

… Когда музыка смолкла, Дина вернулась из мира звуков в надувную лодку, и увидела слёзы, катящиеся по лицу всех троих.

— Ну вот… — несмело улыбнулась она. — А вы говорите, песня, это неприлично…

— Готово, господин капитан!

Капитан Крумц опустил подзорную трубу, через которую разглядывал близлежащие джунгли, не спеша оглядел пулемёт, установленный на низенькой раскоряченной треноге. Блок вращающихся стволов угрожающе таращился десятком зияющих дульных отверстий. Собственно, пулемёт представлял собой десять собранных воедино раскуроченных винтовок, с магазином на полсотни патронов каждая. Мощная пружина, навитая на центральный стержень, позволяла «карусели смерти» сделать нужные полсотни оборотов, выпустив все пятьсот пуль. Эти машины изготавливали оружейные мастерские Повелителя, и хотя использовались для этого дела уже не новые винтовочки, механизм обладал впечатляющей огневой мощью, прекрасно дополняя Длинную Руку при массированном нападении не слишком крупных тварей.

Крумц ещё раз оглядел близкие заросли. Слишком близкие, спору нет… но вырубать джунгли некогда. Если господин начальник Тайной службы сказал правду — а уверенности в словах любого особиста не может быть никакой — то преступники вынырнут здесь уже нынешней явью. Или не вынырнут вовсе, пройдя по подземным лазам Лабиринта дальше, уже к самой Стране Дождя.

В любом случае более удачную позицию здесь выбрать невозможно. Дыра вот она, как на ладони. Шесть бойцов и сам капитан Крумц, да при пулемёте… право, это даже излишне щедро против кучки загнанных беглецов. А возле той промоины пусть подежурит господин Дригц. Право, особистам порой вовсе не вредно помокнуть под ливнями в джунглях.

— Ну в общем так… Ты и ты, наблюдать за окрестностями. Тебе смотреть на дырку, как на лоно девицы, неотрывно и старательно. Остальным отдыхать, готовить еду. Вопросы? Вопросов, как всегда, не имеется.

— Дальше прямой дороги нет.

Дина озиралась кругом. Своды пещеры, в которую путников занёс поток, уходили вверх на головокружительную высоту. Берег подземной реки был усеян крупной, хорошо окатанной галькой, сам же поток исчезал под нависающим скальным выходом.

— И что дальше? — Кёркир тоже оглядывался, не выпуская из рук самострел.

— Есть несколько путей. Можно попробовать нырнуть под скалу… это неприятно, сифон довольно длинный, но при хорошей сноровке вполне безопасно. Мы же не зря взяли с собой эти наряды, — контрабандист ткнул рукой в свёрнутый тючок гидрокостюма.

— Да, но как же груз? — подал голос Джанго.

— Вот и я про то. Есть второй путь, посуху через пещеры. Но тогда придётся славно потопать ножками… а кое-где и поползать.

Клик-Клак подкинул на руке тяжёлый арбалет.

— Однако есть и третий путь. Здесь немало дыр, ведущих наверх. И мы уже, считай, прошли под Границей. Осталась полоса ничейных джунглей. Один хороший переход, ну пусть два, и мы выйдем к реке, а это будет уже, считай, в Стране Дождя. Имперские погранцы туда не суются. Сухие шкуры берегут, — контрабандист ухмыльнулся.

— Можно подумать, к нашим шкурам отношение будет иное, — географ всё озирался. — Я бывал в Пограничье, не раз и не на одну сон-явь. С джунглями шутки плохи.

— Если ты заметил, почтеннейший, нам в последние сон-яви вообще не везёт на шутки, — в полутьме пещеры глаза контрабандиста сверкнули. — И нет никаких оснований думать, что в Стране Дождя нас ожидает мамкина юбка. Давайте-ка выгружать имущество, вот что. На загорбок мешки и потопали… Чего ты всё оглядываешься?

— Скажи, Клик-Клак, в здешнем Лабиринте точно никто не водится? — географ поводил арбалетом из стороны в сторону.

Контрабандист принюхался.

— Ты прав, старик, а я идиот. Это блэр. Водяные называют его Бродящий во мраке. А ну-ка живо!

Трое мужчин принялись выгружать имущество, которого, кстати, набралось не так уж мало. Лодку спустили, скатали в тугой рулон и завалили камнями у самой стены.