Ирина Крупеникова - Застава

– Всеволод Васильевич, – улучив момент, Оля придвинулась к хирургу, – у меня складывается впечатление, что у всех здесь ослаблен иммунитет. Честно скажите, мы ищем СПИД? Поэтому вы постоянно напоминаете мне проверять перчатки?

– Почему вы решили, что мы что-то ищем? – осторожно осведомился доктор Полозов.

– Потому что единичные случаи гепатита не требуют таких масштабных проверок, – девушка смело взглянула на врача. – Я сама в детстве переболела желтухой. Родители сдали анализы, квартиру обработали хлоркой, но соседей и ребят из нашего двора не проверяли. И даже в школе ничего похожего не проводилось.

– Молодец, – похвалил медсестру Всеволод Полозов. – Верно подмечено. Но СПИД тут не при чём.

– А что тогда? – большие серые глаза студентки озадаченно распахнулись. – Или мне нельзя это знать?

Всеволод Полозов был сражён наповал. Оля смотрела на него просто и открыто. На юных круглых щёчках играл румянец, густые чёрные ресницы невинно подрагивали, алый бантик приоткрытых губ расцвечивал лицо узором детской непосредственности, но взгляд оставался по-взрослому серьёзным.

– Можно, девочка, – тихо сказал доктор Полозов. – Но любое знание требует ответственности. Особенно в медицине.

Она ждала. Тур видел, что даже отказ в информации будет встречен с пониманием, однако отказать не мог. Слишком мало было на этом свете людей, которым братья Полозовы рисковали доверять, а интуиция, вопреки рассудку, выдвинула Олю на первое место в коротком списке.

– Хлоранке.

Девушка недоумённо заморгала, несколько раз беззвучно повторила незнакомое слово и сникла.

– «Акне» вроде бы «угорь» по-латыни, – неуверенно произнесла она. – «Хлорные угри»? Я никогда не слышала про эту болезнь.

– Девяносто процентов дипломированных врачей про неё не слышали, – успокоил студентку доктор Полозов. – А название вы расшифровали абсолютно верно.

– Можно? – в машину заглянул запоздавший мужичок.

– Проходите, пожалуйста, – Оля деловито достала стерильный пакет и обернулась к пациенту.

Всеволод Полозов внимательно следил за выражением её лица. Ничто не выдало смятения, охватившего юную медсестру: ни глаза, ни мимика, ни движения тонких проворных рук. Тракторист, на щеках и шее которого обильно рассыпались чёрные угри, сел на предложенное место и закатал рукав.

Пока доктор Полозов беседовал с немногочисленными жителями деревни, норовившими немедленно узнать всё о своем здоровье, и раздавал рекомендации, сводившиеся большей частью к рецептам фитотерапии, Владимир Полозов в качестве разминки прошёлся по улице. И чем внимательнее он разглядывал сельские строения, тем тяжелее становилось на сердце. Заборы, дома, а иной раз даже сараи блестели свеженькой разноцветной краской. Заглянув за штакетник крайней избы с яркими наличниками и таким же вызывающе пёстрым крыльцом, он заметил в огороде три печально знакомые бочки, приспособленные под резервуары для полива грядок.

Попытавшись завязать разговор с хозяйкой на тему её образцового домишки, «должностное лицо» получило бесцеремонный отпор.

– Как могём, так и благоустраиваемся, – проворчала пожилая толстая бабёха. – От вас, властей, дождёшься! Поселковый магазин и тот закрыли. Наши мужики вон сами привозят, чо надо, и продают.

Владимир Полозов оставил на месте свои очки и вернулся к «шестёрке».

– Лис, как я выгляжу? – вполголоса спросил он, расслабив узел галстука.

Борис Полозов, скучавший в роли шофёра, поднял глаза.

– Как представитель областного аппарата, – усмехнулся он, уловив, откуда надуло несвойственный старшему брату вопрос. – Сидел бы ты в машине. А то спутаешь Туру все карты.

– Встречают, как говорится, по одёжке. А одеты мы сегодня по-разному, – нравоучительно сказал Ворон, но предложение Лиса принял: устроился на пассажирском сиденье. – На кого ты там любуешься? – осведомился он, заметив, что юноша опять уставился в окно.

– А? – Лис вздрогнул. – Ни на кого.

Ворон быстро перехватил его взгляд. Оля закрывала дверцу медицинской машины.

В следующей деревне забор анализов прошёл не столь гладко, как предполагалось. Версия с гепатитом в этом населённом пункте не проходила, поэтому Владимир Полозов выдал вторую заготовку о якобы полученных «сверху» указаниях провести плановые профилактические исследования. Моложавая дачница устроила скандал, наотрез отказавшись сдавать кровь «неизвестно зачем». Однако именно её чадо среднего школьного возраста вызвало у доктора Полозова вполне обоснованное беспокойство. Под воздействием холодящего взгляда «должностного лица» дачница сдалась, а Тур с помощью Оли убедил её показать ребёнка участковому врачу без промедления. Оля при этом проявила поразительные способности ладить с детьми и по завершении конфликта шёпотом сообщила доктору Полозову.

– Всеволод Васильевич, мальчик мне рассказал про какую-то свалку. Это как-то связано с тем, чем мы занимаемся?

– Увы, да, – на сей раз он не стал вдаваться в подробности.

В село, стоявшее по плану братьев Полозовых третьим пунктом, решили не заезжать. «Круговая оборона» под напором горластой горожанки и поддержавших её деревенских соседок довела Ворона до жестокой головной боли. К тому же солнце давно перевалило за полдень, и самое время было подумать о забытом обеденном перерыве. Обе машины – белая «шестёрка» и медицинский «рафик» – свернули с грунтовки на просёлок и заехали в лес.

– Возьми Олю на себя минут на десять, – сказал Ворон Лису, отлепив затылок от валика заднего сиденья автомобиля. – Оклемаюсь, потом обед устроим.

Борис Полозов с готовностью кивнул и выскочил из машины.

– Видал, как припустил! – хитро прищурился Ворон, когда близнец подсел к нему, снимая перчатки.

– В его возрасте мы бы тоже за ней припустили, – улыбнулся Тур и опустил ладонь на лоб брата. – Расслабься пока. Массовый гипноз без личных последствий тебе не удаётся.

Без белого халата, в джинсах и лёгкой кофточке Оля казалась на фоне огромных медноствольных сосен робкой дюймовочкой. Она с наслаждением вдыхала прохладный лесной дух, с затаённым восторгом рассматривала едва-едва побелевшие лепестки зацветшей земляники на солнечном пригорке, с любопытством искала глазами трудолюбивого дятла в хвойном поднебесье. Борис Полозов наблюдал за девушкой издали. По негласному соглашению они отправились на эту короткую прогулку вдвоём, но он не смел вмешаться в ностальгическое уединение Оли ни словом, ни движением. Даже старался ступать так, чтобы не хрустнул ни один сучок. А она впитывала лес всем существом. И чем дольше Лис любовался девушкой, тем глубже убеждался, что Оля здесь не случайная гостья, а вернувшийся к истокам путник своей судьбы.