Коллектив авторов. Составитель С. Лукьяненко - Гуманный выстрел в голову

Позже говорили, что Ливий слишком доверял своему молодому помощнику. Конрад стал бывать в доме Ваниша, познакомился с его семьей. Из-за частых отлучек советника, на многочисленных акциях и партийных мероприятиях жена и младшая дочь Ваниша появлялись в сопровождении верного Лина, не успевшего еще обзавестись собственной семьей. Поначалу это вызывало определенный интерес, в кругах политической элиты протектората даже курсировали пикантные слухи, учитывая несколько игривую ориентацию самого Ваниша. Но полуофициальные запросы и «расследования» вездесущих папарацци не обнаружили ничего предосудительного — преданный Конрад просто заменял советника там, где тот не успевал засветиться, погрязнув в партийных делах.

На самом же деле связь Конрада и Инессы продолжалась уже полгода. Жена Ваниша, по утверждению многих, особа импульсивная и темпераментная, чуть ли не каждый день уверяла себя, что в любой момент может отделаться от этого нагловатого выскочки. После третьего, особенно бурного разрыва и не менее бурного примирения, когда Инесса ползала перед Конрадом на коленях, умоляя простить, Лин понял: дело сделано. Даже не взглянув на распростертую на полу женщину, бросил:

— Я подумаю. Приезжай завтра в секретариат, поговорим. И не бойся, никто ни о чем не узнает. Ливий хочет на тебя благотворительный грант повесить, просил уговорить. Вот я завтра и буду уговаривать.

И уехал.

Зловещий смысл его слов Инесса поняла только следующим утром, когда Лин закрыл дверь, усадил ее в кресло, налил прохладительного и приглашающим жестом указал на большой проекционный экран:

— Смотри.

Она сразу узнала время и место — их третья встреча, в дешевом номере загородного мотеля. Соблазнительная обнаженная женщина на экране призывно двигалась в такт популярной мелодии. Потом перед объективом появился мужчина. Инесса его, конечно, знала, но посторонний зритель никогда не разглядел бы в молчаливом партнере Конрада Лина — лицо ни разу не попало в кадр. Даже фигура показалась ей чужой, хотя, казалось бы, уж она-то должна была знать тело бывшего любовника во всех подробностях. Инесса не поняла в чем было дело — то ли в неудачном расположении ночника, то ли в искусном монтаже.

— Сволочь! <���…>! Мразь! — она кричала, прекрасно сознавая, что попалась, что ничего уже нельзя доказать. И что теперь уже точно никогда не удастся вернуть Конрада, даже если она и сможет все простить.

Инесса просто избавлялась от лишних эмоций. Жена политика, она понимала, что сейчас последует некое предложение, которое нельзя будет не принять.

Конрад щелкнул пультом, кадр на экране остановился: широко расставив ноги, женщина самозабвенно мастурбировала искусственным фаллосом.

— Ну, дорогая, ты все поняла?

— Убери… — прошептала Инесса.

— Я спрашиваю: ты поняла?

— Да, да… убери, ради Богов… и скажи, что ты хочешь.

— Пусть пока останется. Тебе полезно будет иметь это, — он брезгливо ткнул рукой в экран, — перед глазами. И помни — у меня два десятка, по меньшей мере, столь же интересных записей. А теперь, слушай, кошечка, слушай и не перебивай.

Инесса не смогла даже кивнуть.

— …вся эта затея с благотворительным фондом очень нужна нашему манерному мальчику. Зачем — не знаю. Но, хочу узнать. Он просил тебя уговорить возглавить фонд, мол, его ты не послушаешь. Так вот — с этой минуты начинай считать, что я тебя уговорил. И чтоб без халтуры мне! Возьмешься за дело со всей своей неуемной энергией, ясно? И каждую неделю будешь класть передо мной отчетец о движении средств. Не официальный, понятное дело, официальный я и так получу. Истинный. Посмотрим, что там затевает Ливчик-красавчик…

Возглавляемый женой популярного политика фонд получил широкую известность в Республике. Ваниш и вся партия в целом заработала в свой актив немало новых голосов. Лорд Габорио был доволен.

Поэтому, когда пришло время выборов протектора, НКП почти не имела реальных соперников. Партии оставалось только выбрать достойнейшего из своих рядов. Старый лорд традиционно отказывался от всех постов, храня верность уставу партии, и самым реальным кандидатом все аналитики называли Ливия Ваниша. СМИ подсчитывали рейтинги доверия, немногочисленные соперники едва ли не в открытую признавались в заведомом поражении.

Заявление пресс-службы НКП о выдвижении кандидатом Конрада Лина прозвучало громом среди ясного неба. Практически следом за ним последовало публичное выступление Ваниша, где он призывал избирателей отдать голоса Конраду:

— …Республика вступила в новое время — время молодых и сильных! Только они смогут продолжить освященные временем традиции народного консерватизма, только они смогут защитить интересы граждан! Лучший из них — Конрад Лин. Много лет он был моим заместителем и теперь без лишнего пафоса я могу смело назвать его своим преемником и лучшим учеником. Как это часто бывает, ученик перерос своего учителя, только мне, в отличие от многих, хватило смелости это понять и уйти, уступая дорогу лучшему.

Граждане протектората встретили заявление восторженно. Физическое бессмертие только-только обрело реальные черты, но уже вовсю звучали гневные голоса о «старых маразматиках у власти». Относительно молодой, тридцатисемилетний кандидат воспринимался многими, как «наш человек в доме престарелых». Рейтинг доверия Конрада вырос до отметки семьдесят один процент.

Примерно за неделю до этого Конрад показал записи своему патрону.

— Узнаете, Ливий?

— Сукин сын! Откуда это у тебя?!

— Ну-ну, патрон, без эмоций! Вы же политик. Спокойнее… Узнаете?

Ваниш скрипнул зубами.

— Да, узнаю. Это Инесса. Что тебе надо, ублюдок?!

— Тише, не волнуйтесь. Подумайте о том, что скажет лорд Габорио, когда увидит эту запись. Его и так постоянно корежит от вашей манерности. Особенно если эту запись одновременно с ним увидят три миллиона граждан протектората.

Падкая на сенсации пресса разнюхала, что в тот же день вечером, в доме Ваниша случился грандиозный скандал. Жена политика прямо посреди ночи якобы уехала из дома, взяв с собой дочь. Вспомнили изрядно подзабытый уже слушок о нестандартной ориентации Ваниша, поглумились: вот, мол, и до жены, наконец, дошло.

Некоторым СМИ пришлось извиняться в прямом эфире — информация оказалась уткой: уже в выходной, на презентации новой программы благотворительного фонда, Ваниш вместе с женой лучезарно улыбались в объективы. Большинство комментаторов «желтой» прессы вынуждены были признать, что супруги Ваниш выглядели счастливыми и довольным друг другом.

Все объяснялось просто — еще утром Конрад связался с обоими и пригрозил показать запись дочери, если они намерены и дальше вредить своими разборками имиджу партии. Лин знал, куда бить, — домашнюю и немного инфантильную Кристину и Ливий, и Инесса любили без памяти.