Юрий Самсонов - Стеклянный корабль

– Нет! – сказал он. – Лучше уж мне держаться подальше.., если позволите, господин Дамло! При всем моем уважении. Бессмертие души, господин Дамло…

Тут Дамло взорвался.

– Душа! – зарычал он. – Свихнулись, что ли, как аптекарь? Чихать мне на вашу душу, ишь, не хватало заботы! За вами знай Доглядывай, чтоб тело не нарушало!..

Ругань Дамло придала сыщику каплю бодрости.

– Господин Дамло, вы не могли бы осенить себя крестом?

– Чего не осенить, осеню, пожалуйста! Ну? Что скажете?

– Но все-таки поклянитесь еще по-христиански, что не связаны.., сами знаете с кем, и, я полагаю, мы сможем потолковать.., об условиях!

Дамло поклялся.

– Только не воображайте, что я из кожи лезу с вами сторговаться! – перешел он вслед за тем в наступление. Хотите – покупайте, хотите – нет, только живее, вон что вокруг делается, пока я с вами тут рассиживаю!

Сыщик назвал сумму – довольно внушительную – и попросил бумаги, чтобы написать расписку, но Дамло остановил его.

– Не надо. Хватит честного слова. Даете?

– Конечно!

– Не "конечно", а "даю честное слово"! Так и говорите. А теперь поклянитесь выплатить деньги, невзирая ни на какие обстоятельства… Вот так. И не забудьте: вы дали слово, вы поклялись. Вы находитесь в здравом уме и твердой памяти, верно? А то начнете потом говорить…

– Лучше бы взяли расписку! – произнес обиженно сыщик.

Дамло захохотал.

– Предложите еще взять наличными! Ох, хорош бы я был! Посмотреть на вас – добропорядочный человек, а что запоете, когда… – Он помрачнел. – Отбрешется наверняка! Ничего, примем меры. Ничего не поделаешь, придется вам кое-что показать, господин сыщик. Иначе не видать мне ваших денежек!

– Господин Дамло!..

– Нечего ерепениться. Мое слово твердое, а вашему какая цена – увидим. Следуйте за мной!

Хрустальная пивная кружка, новехонький стол, превосходное кресло, сверкающие решетки, сияющие полы – экая жалость! Прощайте, прощайте, прощайте, никто вас больше не увидит никогда! Дамло подавил вздох и наложил на дверь пластилиновую печать.

Они вышли.

Избитый до бесчувствия, г-н Эстеффан пришел в себя посреди переломанных колючих кустов. Поблизости стонал г-н Жюстип, которому досталось ничуть не больше, только для него это не приняло еще характера системы, и страдал он сильнее. Г-н же Эстеффан – увы! – успел обрести что-то вроде привычки.

Он валялся в траке, глядел в небо и размышлял о судьбе вероучителей и пророков, которыми приходилось туго во все времена. Тот факт, что сегодня ему всыпали, собственно говоря, за участие в надувательстве, он игнорировал. Искушению доступен каждый. Кто не бывал вознесен на гору силою Сатаны? Чей дух не бывал смущен? Даже те, кто уж, кажется, должен был знать свою роль назубок. Предназначение же г-на Эстеффана открылось с такой внезапностью, что стесняться ему решительно не стоит. Провидение, избравшее его орудием своим, в час предназначенный само и вознесет его до нужной высоты. Его дурные поступки станут кому-то уроком, хорошие – примером. Обойдется! Можно не хлопотать о дальнейшей судьбе души.

Г-н Эстеффан принялся думать о разных типах рая и выбирать для себя подходящий. Нирвану он сразу ответил не с кем будет общаться. Он колебался между добропорядочным, но пресноватым раем христиан и не, лишенным пикантности, мусульманским… А лучше бы его взяли на небо живым, и если ему там не понравится, дали бы возможность вернуться.

Г-н Эстеффан весьма живо представил себе, как он почтительно, однако твердо спорит на эту тему с апостолом врат: тот его выпускать не желает, тогда предъявляется пропуск, подписанный на самом верху…

И тут его окликнули:

– Эстеффан!.. Господин Эстеффан, вы оглохли?

– Нет, – со смирением ответствовал г-н Эстеффан. – Нет, господин Жюстип, я вам внемлю. А что?

– Посмотрите сами!

– Если приближаются гонители наши, – произнес г-н Эстеффан, не размыкая век, – с копием и тернием, я не тронусь с места, господин Жюстип, да и вам не советую. Я заметил, что вы слишком напрягаете мышцы, когда вас бьют, а этого делать не следует, говорю как специалист.., я хотел сказать, как медик!

– Разуйте глаза! – простонал Жюстип.

Г-н Эстеффан исполнил совет – и что же предстало взору? Зрелище было рассчитано явно на более здоровое тело и дух. Три коленопреклоненные фигуры склонились над ним, сложив молитвенно длани. Взоры всех – того, что ошуюю, того, что одесную, того, что в ногах, – исполнены были Тайны…

– Как? Уже?! – пробормотал г-н Эстеффан, подумавший, что пробил час душе расстаться с телом. – Но, господа, я не могу так.., я не хочу, не готов совершенно! Нельзя же так сразу!.. Без всякого предупреждения!..

– Прости нас, владыко! – почтительнейше произнес он, что одесную. – Не гони!

– Прости! – подхватили хором остальные. Жюстип озадаченно наблюдал эту сцену. Взглянув с торжеством, Эстеффан возгласил;

– Ладно, прощаю! Пришельцы возликовали.

– А теперь, – сказал г-н Эстеффан, – возьмите меня и слугу моего, – он указал на Жюстипа, – отведите в место злачне, место прохладно, омойте раны наши и дайте нам чего-нибудь поесть!

Жюстип задыхался как рыба…

Г-н Эстеффан, конечно, был озадачен. Однако высшие силы, направив посланцев своих, поди, знали, что делали.

Они же, надо полагать, вложили в уста его процитированные слова. Ничего лучше нельзя было придумать.

Двое посланцев бережно подняли с земли г-на Эстеффана, третий сгреб за шиворот Жюстипа, взвалил его на спину. Ноги тайного агента в одних только драных носках нелепо и трогательно подрыгивались посреди бахромы, в которую были обращены его новые брюки.

Вся эта сцена имела никем не замеченных зрителей, и один из них был крайне удивлен.

– Сколько чести нашему аптекарю! – прошептал он не без зависти. – С чего бы это, господин Дамло?

Профессиональный азарт завладел его грустной востренькой физиономией.

– То ли еще увидите, господин сыщик! – отвечал Дамло, не понижая голос. Но никто не обернулся. Процессия двинулась в путь.

– Что за люди, господин Дамло? – настойчиво допытывался сыщик.

– Вам лучше знать, – снова полным голосом ответе говорил Дамло, заставив вопрошающего съежиться.

– Мне? – сказал сыщик. – Гм!.. – В самом деле, он ведь где-то видел что-то похожее на эти лица – не чертами, выражением. – Неужели, – прошептал он, – это сотрудники оккультного отдела? Неужели?.. Они получили задание?

– Уверовали! – с ухмылкой отвечал Дамло. – И крепко! Он, видать, что-то священное думал, этот Эстеффан. Они состоят теперь при нем вроде в апостолах, ясно? Сменили, черти драповые, хозяина: оставил их без присмотра!.. Ну, ему поделом, – размышлял он и дальше вслух, – да только произойдут из-за этого беспорядки… Ой, произойдут!..