Нил Шустерман - Неизведанные земли

Она погибла в первом же бою, такое часто случалось с необстрелянными солдатами. Ее разорвало снарядом. К счастью, смерть оказалась мгновенной и почти безболезненной. Оставалось проделать путь по тоннелю, ведущему к свету — быстро и незатейливо, но по дороге Цин пришло в голову, что сообщить, что с ней случилось, отцу и братьям будет некому. Немного найдется вещей, способных заставить человека свернуть на пути к свету в конце тоннеля. Эгоистические мотивы для этого не подходят, слишком ничтожны они по сравнению с зовом вечности. Но мысли о близких могут наполнить человека, особенно наделенного сильной волей, такой энергией, что он сможет сопротивляться чему угодно.

Цин догадалась, куда лежит ее путь. Она понимала, что умерла, и знала, что поделать уже ничего нельзя. Проще всего было смириться с судьбой и устремиться к свету. Но ее не покидали мысли о семье, которая будет горевать о ней, даже не зная, куда она пропала.

Она сбилась с дороги и вскоре очнулась в Стране — на пороге между двумя мирами. Но прежде чем покинуть тоннель, Цинния Китнер сделала нечто такое, что сама Вселенная и высшие силы были одновременно расстроены и изумлены. Цинния достигла того места, где горел свет, схватила его частичку, зажала в кулаке и повернула назад, унося искру божественного света с собой. Проникнув сквозь стену тоннеля, девочка оказалась в Стране затерянных душ.

Как и большинство призраков, девочка со временем забыла подробности земной жизни, но войну она помнила отлично. Она оставалась на службе в течение более ста пятидесяти лет. Она собирала оружие, и это занятие придавало смысл ее существованию. Что из того, что время от времени другие призраки пытались объяснить ей, что война давно закончилась? Она не слушала их, считая, что военная служба — единственная цель ее жизни. На ней была форма, но Цин никогда не забывала о том, что она — девочка. Ей никогда не хотелось стать мальчиком, просто много лет назад этого потребовали обстоятельства. Ее ужасно раздражала фуражка, которую нельзя было снять, и волосы, упорно не желавшие отрастать. Еще больше девочку бесило, когда кто-нибудь называл ее Заком Потрошителем. Впрочем, военная форма и это прозвище давали ей некоторые преимущества, так что со временем Цин смирилась.

Все было хорошо, пока не явился Шоколадный людоед, разрушивший всю ее жизнь.

Цинния упала на колени и заплакала. Ничего не осталось, все, что было нажито непосильным трудом, все пропало. Девочка столько лет собирала коллекцию, и вот теперь она исчезла. Что осталось на ее долю? Рядом стоял Кудзу и прижимался к лицу хозяйки холодным носом, пытаясь утешить, но это было невозможно.

— Ты разрушил всю мою жизнь…

Она с удовольствием порвала бы в клочья эту противную физиономию, испачканную сладкой липкой гадостью, но Цин уже знала, что это бесполезно — башка этого мерзкого типа наполнена шоколадом.

Ник отлично понимал, в каком состоянии девочка, и старался не подходить слишком близко. Да уж, думал он, шансы заключить дружественный союз с Потрошителем, вернее, с Потрошительницей, равны нулю. Но тут в голову Нику, как это часто с ним случалось, пришла светлая мысль. Он понял, как можно вынудить Циннию встать под их с Джонни знамени, нужно только подать все надлежащим образом.

— Пошли, — сказал он Джонни-О, стараясь говорить громче, чтобы Потрошительница его слышали. — Мы зря сюда явились. От нее на войне толку мало.

— Вот, вот! — огрызнулась Цинния. — Проваливайте ко всем чертям!

Ник развернулся и сделал вид, будто собирается уходить. Все это время он мысленно считал мгновения.

— Раз… два… три…

— Какая еще война? — спросила Цинния.

Ник незаметно ухмыльнулся — все выглядело так, как будто после молнии грянул гром, с небольшой задержкой, как это обычно и происходит. Он обернулся и оглядел девочку с головы до ног, неодобрительно покачивая головой.

— Ну, скажем так, не та война, на которой ты, как тебе кажется, до сих пор находишься.

Цинния отвела взгляд; на лице ее отразилась гремучая смесь стыда и ярости. Да, она определенно была человеком взрывоопасным, в самом широком смысле этого слова, но Ник решил, что с этим можно смириться. Возможно, ей, как всякому новобранцу, не хватало дисциплины. Кроме того, девочка давненько не видела офицеров. Джонни-О потянул Ника за рукав, чтобы переговорить с ним с глазу на глаз.

— Что-то меня в ней пугает, — признался Джонни шепотом.

— Наверное, то, что она тебя чуть без мозгов не оставила?

— А что, если она опять начнет?

— Я постараюсь тебя от этого оградить.

Все время, пока мальчики разговаривали, Цин следила за ними, пытаясь уловить смысл их беседы. Ник повернулся и подошел к ней.

— Посовещавшись, мы решили принять тебя на службу.

— А в каком звании? — осторожно спросила Цинния.

— Ефрейтор. Будешь отвечать за тактические полевые операции.

Ник, понятное дело, импровизировал на ходу, но получилось довольно неплохо, по крайней мере, Цинния задумалась над его словами всерьез.

— Я могу добывать оружие?

— Ты будешь добывать то, что тебе прикажет непосредственный начальник. Если ты имеешь что-то против субординации, можешь вернуться на корабль и отправиться в космос.

Цинния сердито посмотрела на Ника, но вскоре лицо ее приобрело более спокойное выражение. Она повернулась и посмотрела на шаттл.

— Кстати, я один раз пробовала эту штуку запустить, но ничего не вышло, — сообщила Цинния. — Я так поняла, ее запускают откуда-то со стороны. И этот пульт управления в Страну не попал.

Она еще несколько секунд смотрела на гигантский космический корабль, потом повернулась к Нику:

— Прикажете называть вас «сэр»?

— Так точно, — ответил Ник, сообразивший, что девочка приняла его правила игры. — Я твой генерал, ко мне нужно обращаться по уставу. Это мистер Джонни-О. Он твой начальник.

— Меня зовут Цинния, — сказала ему девочка. — Но обычно меня называют Цин.

Джонни-О демонстративно сложил руки на груди.

— Я ей руки не пожму.

Цин выпятила нижнюю губу, демонстрируя отвращение.

— Да я бы тебе даже руки не подала. У тебя такие мерзкие непомерные лапы.

Рассерженный, Джонни-О сжал кулаки, которые тоже особым изяществом не отличались.

Ник вклинился между ними, чтобы избежать развития конфликта.

— Твой первый приказ, — обратился он к Цин. — Достань что-нибудь из мира живых.

— Да она уже кое-что достала, — заявил Джонни-О с отвращением.

Он приложил руки к голове, вероятно, для того, чтобы удостовериться, что мозги на месте.

— Я же сказал — из мира живых, — пояснил Ник.

Цин усмехнулась:

— Я думала, ты меня в наряд сортиры драить отправишь.

Она осмотрелась и увидела лежащую на асфальте рваную салфетку. Ветер все время норовил унести ее. Цин протянула правую руку к салфетке. Воздух вокруг руки заискрился, из него соткались края небольшого отверстия, за которым, как понял Ник, начинался другой мир. Цин схватила подброшенную ветром салфетку и втянула ее в Страну сквозь отверстие, которое сразу после этого затянулось.