Клиффорд Саймак - Зарубежная фантастика

— У нас гость, — предупредил он Дилис через щель. Ему не хотелось, чтобы поднос упал из-за бесполезного удивления.

— Но как…? — начала она и, когда он пошире открыл дверь, действительно чуть не выронила поднос. Стивен забрал его, пока она стояла, уставясь на человека посреди комнаты, и осторожно поставил на столик.

— Дорогая, это мистер Бэтриэл. Моя жена, — представил он.

Бэтриэл, до сих пор стоящий не шелохнувшись, теперь выглядел смущенно и скованно. Он повернул голову в направлении Дилис и слегка кивнул.

— Очарован, мадам, — произнес он, — вам придется извинить меня за манеры, но к несчастью мои движения ограничены. Если бы ваш муж оказал мне любезность, разбив эту пентаграмму…

Дилис продолжала глядеть на него, смерив оценивающим взглядом его одеяние.

— Я… боюсь, я не понимаю… — жалобно ответила она.

Стивен постарался объяснить ситуацию. Под конец она сказала:

— Ну, я даже не знаю… Придется поломать голову, что можно тут сделать. Сложновато, конечно, не то что с обычным профессором философии, — она продолжала задумчиво разглядывать Бэтриэла и потом добавила, — Стив, если бы ты в самом деле растолковал, что ничего не подпишешь, как ты думаешь, сможем мы его отсюда услать? Похоже, что ему здесь так неудобно.

— Благодарю, мадам. Мне действительно неудобно, — с благодарностью сказал Бэтриэл.

Стивен соображал.

— Ну, раз он все равно здесь, и мы знаем, на чем мы стоим, от этого вреда не будет, — уступил он, и, наклонившись, раскидал несколько магнитофонных лент на полу.

Бэтриэл ступил из разорванное пентаграммы. Правой рукой он снял шляпу, левой коснулся шарфа. Он повернулся отвесить поклон Дилис, и сделал это превосходно: носок вперед, левая рука на несуществующей рукоятке шпаги, шляпа прижата к сердцу.

— Ваш слуга, мадам.

Тот же маневр он повторил и в направлении Стивена.

— Ваш слуга, сэр.

Стивен ответил ему также вежливо, хотя он и сознавал, что все это явно не соответствует стилю гостя. Последовала неловкая пауза. Ее нарушила Дилис, сказав:

— Я лучше поставлю еще чашку.

— Вы… э-э… вы давно не были в Англии, мистер Бэтриэл? — приветливо осведомилась она.

Бэтриэл мягко говоря изумился.

— С чего вы так думаете, мисс Трэмон? — спросил он.

— Ох, да я… я только подумала… — рассеянно сказала Дилис.

— Моя жена подумала о вашей одежде, — пояснил ему Стивен.

— Более того, вы уж извините что я этого коснусь, вы несколько спутали эпохи. Стиль вашего поклона, к примеру, опережает одежду по крайней мере, ну, на два поколения.

Бэтриэл, казалось, слегка смешался. Он окинул себя взглядом.

— В последний раз, когда я был здесь, я особенно много внимания уделял моде, — разочарованно сказал он. Тут вмешалась Дилис.

— Не разрешайте ему огорчать вас, мистер Бэтриэл. Такая чудесная одежда — и какое качество ткани.

— Но не совсем в тон сегодняшней моде? — кисло спросил Бэтриэл.

— Ну, не совсем, — согласилась Дилис. — Вы, наверное, не часто сюда наведываетесь из… оттуда, где вы живете?

— Скорее всего — да, — сознался Бэтриэл. — У нас было много хлопот в этих краях до 17 и 18 столетий, но в течении 19-го бизнес почти сошел на нет. Конечно, что-то есть всегда, но кого в какой район вызовут — вопрос случая, вот и получилось, что сам я побывал здесь за 19 век только раз. И до сих пор вообще ни разу в 20-м. Поэтому, вообразите мою радость, когда до меня долетели призывы вашего мужа, с наилучшими надеждами на взаимовыгодную сделку я предоставил себя…

— Ладно, хватит об этом… — вмешался Стивен.

— Ах да, конечно. Мои извинения. Старая боевая лошадь, почуявшая запах битвы, вы же понимаете…

Воцарилось молчание. Дилис задумчиво разглядывала гостя. Для того, кто знал ее так же хорошо как ее муж, было ясно, что в ее сердце идет борьба, и что любопытству дозволено превозобладать. Под конец она сказала:

— Надеюсь, ваши командировки в Англию не всегда приносили вам разочарование, мистер Бэтриэл?

— О, ни в коем случае, мадам. О визитах в вашу страну у меня наисчастливейшие воспоминания. Помню вызов от астролога жившего под Винчестером — это было где-то в середине 16 века, кажется, — он желал процветающее поместье, титул и родовитую красавицу жену. Мы смогли удовлетворить его чудесным местечком недалеко от Дорчестера — его потомки, уверен, владеют им и по сей день. Потом был другой, довольно молодой человек, в начале 18 века, который был настроен на хорошенький доходец и возможность жениться в светских кругах. Мы удовлетворили и это и, вы не поверите, где теперь струится его кровь. Всего несколькими годами позже был другой молодой человек, довольно скучная особа, который хотел только стать известным драматургом и острословом. Это было потруднее, но и это мы устроили. Не удивляюсь, если его имя известно до сих пор. Это был…

— Все это просто великолепно, — вмешался Стивен. — И прекрасно для потомков, но что случилось с главными действующими лицами?

Бэтриэл слегка пожал плечами.

— Сделка есть сделка. В контракт вступают по свободной воле… — сказал он с укором. — Хоть я и давненько здесь не бывал, — продолжал он, — я понял от моих друзей из представителей, что требования клиентов, хоть и различаются в деталях, в принципе все те же. Так же популярны титулы, особенно что касается жен клиентов. То же с “допуском” в общество — таковое, каким оно теперь стало. Также силен спрос на чудесные загородные дома, и сегодня мы обеспечиваем их всеми современными удобствами, а также “временными пристанищами” в самом фешенебельном районе Лондона Там, где мы обычно предоставляли целую конюшню, мы теперь обеспечиваем автомобиль марки “Берт-Ролси”, да в добавок частный самолет… — продолжал он с мечтательным видом.

Стивен почувствовал, что пора вмешаться.

— “Бент-Ролсли”, еще бы! В следующий раз внимательнее прочтите ваш справочник Исследований клиента. А теперь буду премного обязан, если вы прекратите искушать мою жену. Она не из тех, кому придется за это платить.

— Да, — согласился Бэтриэл. — Такова особенность женской доли. Ей вечно приходится за что-нибудь платить, но чем больше она получает, тем меньше это ей стоит. А тут ваша жена обрела бы жизнь куда легче, чем теперь, никакой работы, слуги для…

— Прекратите это, пожалуйста! — сказал ему Стивен. — Вам следовало бы понять уже, что ваша система устарела. Мы поумнели для нее. Свой соблазн она давно потеряла.

Бэтриэл с сомнением посмотрел на него.

— В соответствии с нашими сводками, мир все еще очень порочен, — возразил он.

— Осмелюсь сказать, что самая порочная его часть вовсе не нуждается в ваших старомодных условиях. Она, в основном, предпочитает получать много за мало, если не удается что-нибудь за ничего.