Альфред Ван Вогт - Библия Пта

— Это все, — сказал он раздраженно.

— Но с какого кота и каким способом ты собирался содрать шкуру? — спросил Руузб, лукаво взглянув на покрасневшего Дуулдна.

— Прости, что я использовал это сравнение, — сказал Модьун, который сидел за столом в столовой против человека-ягуара. — Мои извинения, Дуулдн.

— Ладно, — пробормотал большой человек-кот. — Я напуган, но не потерял голову. Так вот каков тот Зувгайт!

Иггдооз покачал головой, сердито посмотрел на Модьуна и сказал:

— Друзья, он не боится, но я уверен, что он просто не умеет драться.

— Я собирался начать учиться, — запротестовал Модьун.

— Тогда ты говоришь что-то не то. Ты сказал Зувгайту, что ничего не можешь сделать. А нам теперь говоришь, что можешь.

Все они с осуждением смотрели на Модьуна.

— Ну, где же правда? — спросил Неррл.

Руузб сказал:

— Мы всегда ценили тебя за честность. А теперь ты сказал ему пустые слова. Пойми меня правильно, — поспешно закончил человек-медведь. — Мы хотим победить этих сукиных детей.

— Я собирался напасть на них с помощью единого психического пространства, — объяснил Модьун, — и единственным честным способом, который открыт для меня. Послушайте…

Когда Модьун закончил объяснение, Дуулдн сказал решительно:

— И ты думаешь, это то, что ты должен был сделать?

— Да.

— Но в тот момент, когда ты сделал это, закончились твои воспоминания об этих событиях.

Модьун должен был согласиться, что, действительно, так и случилось.

— Думаю, они должны были предпринять контратаку.

Неррл вступил в разговор:

— Энергия единого психического пространства могла бы убить Зувгайтов?

Модьун был потрясен.

— Конечно, нет. Это было бы убийство.

Дуулдн вскинул руки.

— Послушайте его! — зарычал он.

С усилием он взял себя в руки и сказал:

— Ты можешь обнаружить другую энергию, подобную энергии единого психического пространства?

Модьун покачал головой.

— Наверное, такие существуют. Но я знаю только об одной. Вы должны помнить, что единое психическое пространство так же велико, как космос, только в нем нет времени.

— Ты говоришь, что использовал все, что знаешь? — настаивал человек-ягуар.

— Так я собирался сделать, — защищаясь согласился Модьун.

Лицо Дуулдна стало кирпично-красным, когда он отклонился на спинку стула.

— Я лучше не буду больше ничего говорить, — пробормотал он. — Величайшая возможность в истории галактики, упущенная из-за мягкосердечия.

Модьун казался побежденным и закончил слабым голосом:

— Друзья, возьмите бразды правления в свои руки!

Руузб заговорил дипломатично:

— Хорошо, Модьун, почему ты не активизируешь свои системы восприятия? Мы могли бы также узнать, что случилось.

Модьун провел испытание. Он провел его на самом деле. Понимая, что у него не будет второй возможности, он провел эксперимент до конца. Как генерал, у которого появилась новая идея о том, как выиграть битву, он проверял ее не на предварительных маневрах, а в бою.

Очевидно, он не может атаковать тысячу могучих умов, соединенных с его мозгом линией односторонней связи, когда несколько гипнотизеров объединяются вместе, чтобы победить одного человека. Поэтому он действовал не прямо. Вместо этого Модьун использовал свою систему восприятия, чтобы узнать, нет ли в едином психическом пространстве уже существующего источника энергии, включенного в соответствии с неизменными законами.

Так как процесс поиска был фактически мгновенным, Модьун не удивился, когда ночную тишину комнаты разорвал Зувг, заявив:

— Если верить нашим приборам, вы активизировали систему восприятия. Но еще ничего не случилось.

Зувг продолжал тем же раздраженным тоном:

— Мы все ощущаем незначительные физические воздействия на уровне единого психического пространства. Но все знают, что в едином психическом пространстве ничего не может начаться без предварительного планирования. Естественно, на это не требуется время, но оно требуется на переход в наш пространственный мир. А у вас нет столько времени.

Итак, они что-то почуяли. И Модьун смог, вдобавок, узнать, что его попытки неизбежно обнаружат.

Модьун сказал с намеком на прежнюю вежливость:

— То, что постепенно происходит, это, конечно, физиологический процесс. Пусть он ускорится, не нужно волноваться. Но нужно сказать, что, когда произойдет изменение направления, сдвинутся химические связи. Это создаст особое…

Модьун замолчал, почувствовав внезапное напряжение в комнате. Из темноты зловеще зазвучал голос:

— Вы говорите, что вы физически управляете мной — нами — каким-то способом?

— Все, что я делаю, — вежливо признал Модьун, — это пытаюсь использовать энергию, которую вы первоначально заложили в единое психическое пространство; использовать ее в качестве носителя для активизации биологической перестройки. Это подействует на всех существ, связанных с вами. Теперь…

— Какую первоначальную энергию?

— Взрыв в едином психическом пространстве, посредством которого вы уничтожили людей за барьером, — сказал Модьун. — Откуда вы узнали о едином психическом пространстве?

— От расы, которая теперь вымерла, — неохотно сказал Зувгайт.

— Другое неправильное эволюционное развитие, я полагаю, — сказал Модьун. — Я собираюсь рассказать вам, что их знания о едином психическом пространстве были правильными. Поэтому я смог использовать реактивную энергию взрыва, которая включает в себя все комбинации жизненных энергий, и вы должны будете со мной согласиться.

— И для чего используется эта энергия? — грубо прервало существо.

Модьун глубоко вздохнул.

— Теперь раса Зувга пойдет вперед по правильному эволюционному пути. В течение нескольких следующих тысячелетий продолжительность жизни каждого будет — я думаю — семьдесят — восемьдесят земных лет.

Когда Модьун говорил, он постепенна начал чувствовать, как растет эмоциональное напряжение существа, которое возвышается над ним в темной комнате. Вдруг…

Зувгайт сказал неестественным голосом:

— Это изменение направления в нас, которое вы включили… Один из моих коллег только что спросил, можно ли отменить эту настройку и восстановить первоначальное направление?

Модьун колебался. Его испугала скорость реакции. Он нанес им такое сильное поражение — и все же еще можно было мгновенно все исправить.

Он подумал, что контратака пришла с опозданием. Модьун уже использовал преимущество, которое появилось у него только из-за их незнания. Теперь дело сделано, и больше ничего не оставалось. Осталась только его ловушка, которую они теперь осознали.

Естественно, он должен был честно ответить на их вопрос.