Стивен Джонс - Монстры

Все, кто в тот день дежурил на смотровой башне, столкнулись у окон и махали нам с Рортом на прощание, когда мы выходили, нагруженные поклажей, а несколько человек, свободных от дежурства, даже провожали нас милю-другую, прежде чем пошутить напоследок и вернуться назад. Когда мы остановились, чтобы отдышаться после первого подъема, я оглянулся и увидел бледное, встревоженное лицо Карлы, пристально смотревшей нам вслед из окна своей комнаты. Ее тревога странным образом противоречила моему собственному настроению, и я несколько раз бодро помахал ей рукой, но она не ответила и даже виду не подала, что заметила мой жест.

Мы шагали в молчании, слегка подавленные непередаваемо странной атмосферой, жутковатой даже для этого выморочного острова при таких печальных обстоятельствах. Рорт предоставил мне руководить нашей «экспедицией», но я знал, что, несмотря на угнетенное состояние, это был человек, на которого можно положиться в самой сложной ситуации, — почему я, собственно, и выбрал его. К тому же он отличался молчаливостью — неоценимое благо для тех стесненных условий, в которых нам придется сосуществовать бок о бок некоторое время на блокпосту № 1.

Нам пришлось сделать довольно солидный крюк, огибая болото, в котором то и дело кто-то погибал, хотя жители деревни по возможности обходили его стороной. Мы шли вдоль болота, и от зеленоватой стоячей воды исходили ядовитые испарения, переливавшиеся фиолетовым, зеленым и красным цветом, создавая своего рода декорации, от которых бросало в дрожь.

Я предполагал, что мы задержимся на блокпосту № 1 на одну, максимум две недели, потому что к тому времени должно было прибыть пополнение, и мне совсем по-детски хотелось оказаться на станции, когда появятся новые люди и вести из большого мира и хоть немного порадуют нас. К тому же анализы займут всего несколько дней. Я смогу привести женскую особь на блокпост для медосмотра, поскольку у меня был ее номер, а Мак-Ивер пообещал обеспечить все остальное.

Я думал об этом и о многом другом, в частности о растущей напряженности на К-4, судя по тревожному состоянию Карлы и Рорта. А тем временем мы, спотыкаясь и оступаясь, с трудом продвигались вперед, преодолевая подъем от болота в гору, потом снова спустились на плато и наконец добрались до блокпоста.

Все выглядело так же, как во время моего краткого визита. Запасы уложены, смотровая башня светила то красным, то зеленым глазом на восток и на запад, освещая неприветливый ландшафт. Мы направились к ней. Рорт вошел первым, а я немного задержался у входа, чтобы бросить взгляд на сумрачный пейзаж с зубчатыми скалами и бледно-зеленым морем, который неизменно находил отклик в моей душе. В пределах видимости ничего не бросалось в глаза, не было видно никаких признаков деревни за прибрежной полосой, даже дыма не было.

Я направился по ровной дорожке к входной двери и внезапно поскользнулся, так что только оградительные перила спасли меня от более крупной неприятности. А так я только ударился о стену и ушиб голень. Я громко выругался, и Рорт тут же выскочил наружу. Я всмотрелся в поверхность дорожки и увидел, что поскользнулся на какой-то желеобразной массе. Я пригляделся и заметил другие похожие следы. Вообще вся дорожка была запачкана комьями слизи. В свой прошлый визит я не заметил ничего подобного, и теперь я не знал, что и подумать. К тому же в воздухе чувствовался неприятно едкий, удушливый запах. Рорт нахмурился, когда я рассказал ему о своих наблюдениях. Он промолчал, но настороженно всмотрелся в густевший сумрак и через несколько минут вышел с портативным огнеметом и тщательно обработал пламенем дорожку. Слизь на глазах съеживалась, превращаясь в споры, и они, кружась словно в танце, неслись в сторону моря. Ветер усилился.

Внутри блокпоста было чисто и уютно, и вскоре я уже установил с помощью передатчика связь с Мастерсом. Его спокойный голос, прилетевший из-за темного гребня холмов всего в нескольких милях от нас, как-то разрядил обстановку и дал нам ту поддержку, в которой мы, отрезанные от всего мира, так нуждались. Я доложил ему о прибытии согласно установленному порядку и не стал упоминать о слизи. В любом случае я и сам еще не во всем разобрался, и не стоило давать ему повод сожалеть о том, что он предоставил мне такую самостоятельность.

Я выключил радиопередатчик — мы собирались установить видеосвязь позднее, когда Рорт разберется с аппаратурой. Проголодавшиеся после тяжелого перехода, мы с Рортом набросились на ужин. Ветер, постепенно нараставший, теперь уже с грохотом обрушивался на зеркальные стекла смотровых отверстий. Гостиная и наши спальни располагались на втором этаже, довольно высоко над землей, а нижний этаж отводился под склад — это обстоятельство впоследствии сыграло свою роль.

Вскоре после ужина Рорт молча вышел из комнаты, и я услышал звук его шагов по металлическим ступеням, хотя не мог определить, направился он вниз или наверх. После небольшой паузы раздался лязг массивных запоров на главной двери, что вела в помещение блокпоста, — весьма разумная предосторожность, и я подосадовал, что мне самому не пришло это в голову. Он вернулся с кривой ухмылкой — пояснений не требовалось. Мы убрали остатки ужина, а потом Рорт распаковал и собрал большой огнемет и, прихватив его с собой, отправился наверх инспектировать смотровую площадку.

Он присвистнул при виде состояния некоторых приборов и протер стекла смотровых отверстий, и теперь мы смогли более четко разглядеть зеленоватую, волнистую громаду моря. На юге, востоке и западе нас окружала непроглядная тьма, но слабое свечение моря исчезало только в дождь или густой туман.

Заняться нам больше было нечем, но мы не торопились уходить со смотровой площадки. И дело было не только в зловещих звуках ветра, которые господствовали над скалами и башней. Дело было в нас самих: так настораживает тень, мельком увиденная краем глаза, от которой почему-то волосы встают дыбом, — болезнь, распространенная среди исследователей. Мы вглядывались в сторону моря и в горную долину, но так ничего и не заметили. Было уже поздно, и мы спустились вниз, сварили кофе и отправились спать. Ночью ничего не случилось, и мы прекрасно выспались.

К утру похолодало, и мы с Рортом потратили часа два, налаживая систему отопления, что потребовало значительных усилий, так что мы едва не пропустили сеанс утренней связи с К-4. Я особенно торопился обустроиться в помещении блокпоста, чтобы незамедлительно приступить к работе; когда все системы будут установлены, Рорт сможет присматривать за ними, поскольку он великодушно согласился оставить на время свои собственные исследовательские проекты и сопровождать меня в качестве исполнительного ассистента, считая, что пара недель более подвижной деятельности ему не повредит.