Боб Шоу - Миллион завтра. На последнем берегу. Космический врач

Особого эффекта его слова не произвели, но люди Бриггса с беспокойством переглянулись и опустили импровизированные дубинки. Курикка шагнул вперед и протянул руку к револьверу, так что генералу пришлось отступить на несколько шагов.

— Назад, или я пристрелю вас, — произнес он все так же решительно.

— В таком случае вам будет предъявлено обвинение в убийстве, и вы проведете в тюрьме остаток жизни. Бросайте револьвер!

— Дойль, уберите его! — не оборачиваясь, приказал генерал. Дойль, размахнувшись, опустил дубинку на плечо старшины и повалил его на пол.

— Нас не остановить! — произнес Бриггс. — Мы — люди решительные!

Сопротивление было сломлено. Лежа на полу, старшина тщетно пытался подняться, а из коридора тем временем вошла еще одна вооруженная группа пассажиров.

— Так вы далеко не уйдете, — сказал Дон. — Об управлении кораблем вы ничего не знаете, да и на помощь экипажа не можете рассчитывать.

— Ошибаетесь, — рот Бриггса скривился в холодной усмешке, — у нас есть один человек, знающий достаточно много. Не занятые на вахте члены экипажа будут под стражей, а двое моих людей будут постоянно дежурить возле вахтенного. Они согласятся работать, поскольку отказ ставит под угрозу не только наши, но и их собственные жизни. В этом затруднений не будет, доктор, как и с моим первым помощником. Вы ведь знакомы с доктором Учальде?

Держа в руке нож, в рубку вошел Учальде. Коротко кивнув, он сел в капитанское кресло. Дон был потрясен: он и в мыслях не держал, что мексиканец способен предать их. Его охватило отчаяние, и он повернулся к генералу.

— Что ж, Бриггс, кораблем вы завладели, но что вам это дает?

— Шанс благополучно добраться до Марса.

— Это даст вам тюремный срок, — вмешался Курикка, поднявшись на ноги. — Незаконный пронос оружия на борт корабля — серьезный проступок.

— Несмотря на все запреты, я не расстаюсь с оружием.

— Ваше оружие и даже ваши пиратские действия меня не волнуют, — гневно закричал Дон. — Меня волнует жизнь остальных пассажиров. Я обязан вытащить этот метеорит.

— Нет, доктор, вас ждут ваши пациенты. Я не собираюсь повторять.

— Как вы не поймете, что мне нечем их лечить. Если же мы найдем метеорит, то я, вероятно, смогу получить…

— У берите его, — приказал Бриггс, давая знак двоим пассажирам. — Я слышал эту дурацкую теорию и уверен, что она так же безумна, как и остальные ваши планы. Как только прибудем на Марс, я потребую психиатрической экспертизы над вами, сейчас же попробуйте оставаться врачом, если только сможете.

Дон позволил двум рослым пассажирам вывести себя в коридор и провести в лазарет. Его конвоиры остались у дверей.

— Что случилось? — испуганно спросил Рама, увидев Дона, а выслушав его объяснения, испугался еще больше. — Мы обязаны сопротивляться, бороться! Вы спасли им жизнь, а что получаете в награду? Как в этом мире может существовать такое зло? — он начал искать оружие, не обращая внимания на попытки Дона успокоить его.

— Это не выход. Эти люди вооружены и постоянно начеку. Они никогда бы не позволили Бриггсу поднять мятеж, если бы не были так испуганы. Какое имеет значение, кто командует кораблем, если мы сумеем достигнуть Марса? Важно другое: смогу ли я найти лекарство против болезни, но Бриггс мне в этом мешает. Поэтому нам необходимо предпринять что-нибудь.

Но все было бесполезно: стража за дверью сменялась через равные промежутки времени. В борьбе за корабль Бриггс отключил телефоны; связь была восстановлена только после того, как генерал почувствовал себя в безопасности. Попытка Дона дозвониться в двигательный отсек кончилась неудачей, так как трубку сиял один из людей Бриггса. С другими постами произошло то же самое.

Члены экипажа содержались отдельно друг от друга, и мятежники почти вдвое превосходили их численностью.

Дон, сдавшись, вернулся к своим пациентам, их теперь стало уже четырнадцать. А самые первые быстро сдавали. В тщетной надежде наткнуться на необходимое лекарство, он перепробовал разные комбинации антибиотиков с другими препаратами, но все напрасно.

Сломленный напряжением и усталостью, Дон лег и попытался заснуть, на корабле была ночь. Солнце светило им круглые сутки, но по корабельному времени происходила постоянная смена «дня» и «ночи» — это благотворно влияло на здоровье людей. На сбой привычного ритма бодрствования и сна человеческий организм реагирует очень болезненно, поэтому «ночью» на корабле все спали, кроме вахтенных, естественно.

В четыре часа утра по корабельному времени Дона разбудил звонок вызова. На экране появился Дойль, секретарь генерала.

— Я хочу поговорить с охранниками. Позовите их, — приказал он.

У Дона мелькнула мысль отключить связь, чтобы хоть в этом не помогать им — пусть сами решают свои проблемы, — но потом решил, что ничего этим не добьется, и подошел к двери. Охранники были осторожны — пока, один разговаривал по телефону, второй не спускал глаз с Дона.

— Доктора требуют в рубку, — сказал первый, положив трубку. — Ты оставайся здесь, я его провожу.

— А зачем он там понадобился?

— Заболел кто-то. Док, берите свой чемодан и пошли. Дон умылся, взял укладку и отправился в рубку, сопровождаемый охранником. Еще один случай лихорадки? Кто бы это мог быть? Позабыв на минуту о профессиональной этике, он пожелал, чтобы этим больным оказался Бриггс: если генерал выйдет из строя, мятеж исчерпается сам собой.

Стоявший у рубки охранник кивнул им и открыл дверь. В капитанском кресле сидел доктор Учальде, Дойль с оружием в руке стоял в другом конце комнаты, а на полу, держась за живот, стонал Спаркс.

— Позаботьтесь о нем, — приказал Дойль. — Он болен, а другого радиста у нас нет.

— Он весь пылает, — произнес Учальде.

Обычно лихорадка начиналась не так, но Дон знал о ней мало, так что было вполне возможно и такое начало. Дон открыл укладку и склонился над Спарксом. Он положил руку ему на лоб и достал электронный термометр. Температура была абсолютно нормальной. Не успел Дон удивиться, как Спаркс открыл глаза и подмигнул ему. В этот момент дверь распахнулась, и прозвучал голос старшины:

— Во избежание ненужного кровопролития бросайте оружие, Дойль.

Дон оглянулся. Ситуация в корне изменилась. В дверях стоял Курикка, направляя в сторону Дойля большой автоматический пистолет, а рядом… рядом с другим охранником, приставив к его шее свой острый нож стоял доктор Учальде.

— Бросайте оружие, — прорычал он, — или я вам глотку перережу.

На пол с грохотом упал металлический прут. Ошеломленный Дойль переводил взгляд с одного на другого, потом поднял пистолет.

Раздался высртел Курикки, и Дойль, застонав от боли, схватился за руку, выронив пистолет. Кровь побежала по его пальцам.