Филип Дик - Порог между мирами (сборник)

Ответ напрашивался сам собой. Одна лишь сумма счета говорила об удручающей серьезности проблемы.

«Пятнадцать лет назад я бы сказал, да и на самом деле говорил, что наших совместных доходов хватает на вполне приличную жизнь для любой пары в меру разумных взрослых людей, — подумал Эрик. — Даже учитывая инфляцию, типичную для войны».

Однако дела пошли несколько иначе. Эрика не оставляло предчувствие, что к лучшему они не изменятся уже никогда.

В здании корпорации он свернул в коридор, ведущий к его кабинету, с трудом подавив желание подняться к Кэти и сразу же выложить ей все, что он о ней думает.

«Позже, — решил он. — Вечером, может, за ужином. Господи, сколько же работы ждет меня сегодня!..»

Ему, как всегда, не хватало энергии на неустанный тяжкий труд.

— Доброе утро, доктор.

— Привет, — ответил Эрик и кивнул своей секретарше мисс Перт.

На этот раз она опрыскала свои всклокоченные волосы блестящей голубой краской с искрящимися вкраплениями, в которых отражался свет ламп.

— Где Химмель?

Главного контролера качества нигде не было заметно, а Эрик уже видел, что на парковке приземляются сотрудники филиала.

— Брюс Химмель звонил и сказал, что на него подала иск публичная библиотека в Сан–Диего, так что ему придется явиться в суд. Скорее всего, он опоздает на работу.

Мисс Перт услужливо улыбнулась Эрику, продемонстрировав безупречные зубы из синтетического черного дерева — обескураживающее приобретение, которое она привезла год назад из Амарильо в Техасе.

— Вчера копы из библиотеки вломились в его квартиру и нашли двадцать книг, украденных им. Вы же знаете Брюса, его постоянное желание проверить все самому… Как это называется по–гречески?

Эрик вошел в кабинет, принадлежавший только ему одному. С точки зрения Вирджила Эккермана, это являлось определенной привилегией, заменявшей повышение по службе.

В кабинете, возле окна, стояла его жена Кэти. Она курила мексиканскую сигарету со сладким ароматом и смотрела на суровые желтые холмы калифорнийского побережья к югу от города. Этим утром он еще не видел ее. Она встала за час до него, оделась, позавтракала и поехала на работу на своей машине.

— В чем дело? — сухо бросил Эрик.

— Войди и закрой дверь.

Кэти повернулась, все еще не глядя на него. Ее привлекательное лицо приобрело задумчивое выражение.

Он закрыл дверь.

— Спасибо, что встретила меня в моем кабинете.

— Я знала, что тот чертов сборщик денег тебя сегодня прихватит, — безразлично проговорила Кэти.

— Почти восемьдесят баксов. Вместе со штрафом.

— Ты заплатил?

Она впервые посмотрела на него. Подкрашенные ресницы затрепетали, выдавая беспокойство.

— Нет, — язвительно ответил он. — Позволил роботу застрелить меня на месте, прямо на парковке. — Он повесил пальто в шкаф. — Конечно заплатил. Никуда не денешься, с тех пор как Моль ликвидировал возможность покупок в кредит. Знаю, что тебя это мало волнует, но если не заплатить в течение…

— Только без лекций, пожалуйста. Что он тебе сказал? Что я строю Питс–тридцать девять? Он соврал. Я купила зеленые «Лаки страйк» в подарок. Без твоего согласия я не стала бы строить никакую страну детства. В конце концов, она принадлежала бы и тебе тоже.

— Только не Питс–тридцать девять. Я не жил в Питсбурге ни в тридцать девятом, ни когда–либо еще. — Он сел за стол и набрал номер на интеркоме. — Я уже на месте, миссис Шарп, — сообщил он секретарше Вирджила. — А у вас как дела? Без проблем вернулись вчера вечером с того антивоенного митинга? Никакие пикеты поджигателей войны на вас не напали? — Он выключил интерком и повернулся к Кэти. — Люсиль Шарп — страстная сторонница мира. Пожалуй, корпорация поступает весьма любезно, позволяя сотрудникам участвовать в политической агитации, правда? Более того, это ни цента не стоит. Участвовать в политических митингах можно бесплатно.

— Но нужно молиться и петь, — заметила Кэти. — Еще там требуют покупать всякие обязательства.

— Для кого была та пачка сигарет?

— Для Вирджила Эккермана, конечно. — Она выпустила две одинаковые спирали дыма. — А ты что, думаешь, мне хотелось бы сменить работу?

— Ясное дело, если бы ты нашла что–нибудь получше…

— Вопреки тому, что ты думаешь, Эрик, меня вовсе не держит здесь высокая зарплата, — многозначительно проговорила Кэти. — Сам же знаешь, что мы помогаем бороться с ригами.

— Здесь? Каким образом?

Дверь кабинета открылась, и на пороге появилась мисс Перт.

Секретарша задела косяк объемистой грудью, повернулась к Эрику и сказала:

— Прошу прощения, доктор, но с вами хочет увидеться мистер Джонас Эккерман, внучатый племянник мистера Вирджила, из Ванн.

— Как там Ванны, Джонас? — спросил Эрик, протягивая руку родственнику владельца фирмы. — Что–нибудь вынырнуло в ночную смену?

— Даже если и вынырнуло, то приняло облик рабочего и ушло через главные ворота, — ответил Джонас и только теперь заметил Кэти. — О, доброе утро, миссис Свитсент. Я видел тот новый предмет, который вы приобрели для нашего Ваш–тридцать пять, горбатый автомобиль. Как его там… «Фольксваген»? Так он назывался?

— Аэродинамический «крайслер», — объяснила Кэти. — Хорошая машина, но слишком уж много грохотало в ней металла. Из–за этого технического недосмотра она и провалилась на рынке.

— Господи! — восхищенно воскликнул Джонас. — Это просто фантастика — столь основательно в чем–то разбираться! К черту дилетантизм эпохи Возрождения. Лучше уж специализироваться в какой–то одной области, пока… — Он не договорил, увидев мрачных Свитсентов, молчащих словно изваяния. — Я вам помешал?

— Сперва дела фирмы, а уж потом всякие животные удовольствия, — сказал Эрик, радуясь, что их посетил член запутанной династии владельцев корпорации, пусть и не занимающий в ней высокого положения. — Катись отсюда, Кэти, — обратился он к жене, не пытаясь даже изображать вежливость. — Поговорим за ужином. У меня и без того хватает работы, чтобы тратить время на пустые рассуждения о том, способен ли технически робот–сборщик денег лгать или нет.

Эрик проводил ее до двери. Она шла молча, не пытаясь сопротивляться.

— Он ведь над тобой просто насмехается, как и все остальные, верно? — мягко добавил Свитсент. — Все про тебя постоянно сплетничают.

Он закрыл за Кэти дверь.

— Что ж, таковы уж сегодня супружеские отношения, — пожал плечами Джонас Эккерман. — Узаконенная ненависть.

— Почему ты так считаешь?

— Мне пары фраз хватило, чтобы почувствовать, как в воздухе повеяло смертельным холодом. Надо бы издать какой–нибудь указ, запрещающий человеку работать в одной фирме с женой, черт возьми, даже в одном городе с ней.