Виктор Беньковский - Анахрон (полное издание)

Он удержал ее за руки и вздернул обратно. Еще раз нажал. К своей ладони поднес, показал. В лоб себе упер. Нажал. Русская рулетка. Черные гусары, блин. «Утро генерального директора–2». Или уже «-3».

Девке на висок наставил. Совместно нажали. Девка все косила глазом.

— Ну, поняла?

Конфорки показал. А дальше — по методу ученой обезьяны (кстати, бананы кончились, надо купить): эту ручечку поворачиваешь, здесь зажигаешь. Вот так.

А вот так выключать. Выключать обязательно. Иначе — смерть.

И поджигать обязательно. Иначе тоже смерть. В общем, кругом смерть, но если увернешься, то быстро и надежно согреешь воду.

Лантхильда откровенно затосковала.

— Ик охта.

Сигизмунд выпустил ее и повернул к себе лицом.

— Что — Охта? — спросил он.

— Ик охта, — повторила девка, пятясь от плиты.

— Хво Охта? — построил Сигизмунд сложную конструкцию на неизвестном языке.

Девка обхватила себя руками, выпучила глаза, затряслась. А потом расслабилась и пояснила спокойно:

— Ик охта.

И еще несколько раз повторила. Для закрепления знаний.

Тогда Сигизмунд тоже затрясся, как припадочный, пуча глаза. Потом остановился, вопросительно глядя.

— Зу охтис! — радостно объявила девка.

Наконец–то Сигизмунд понял, какую роль играл в девкином мире старинный питерский район Охта. Никакой. В тайге этим словом боязнь обозначали. То–то Лантхильда поначалу все твердила: «Охта, охта…» Боялась, стало быть. Всего.

…А тут и чайник закипел. Приготовили кофе, как положено, позавтракали. Сыр ничуть не хуже, если его кусками накромсать. Даже, может быть, и лучше. А то Наталья вечно порежет, как украла. А буржуи в импортных упаковках типа «нарезка» режут как Наталья.

Лантхильда с удовольствием уписывала сыр за обе щеки. Печенье «Октябрь» в кофе макала и со свистом обсасывала. Так уходили последние свидетели эфемерного очарования перестройки. Под стоны кобеля.

Надо бы заехать в банк. Деньги снять. Хрен с ним, с радиотелефоном. Глаза Лантхильде надо ремонтировать.

Сигизмунд вдруг почувствовал, что у него резко поднялось настроение. Сообразил: это из–за охтинского изверга. Нет никакого изверга. И, стало быть, костоломы за лунницей не придут. Ладно, пусть себе висит в шкафу. Есть–пить не просит.

Сигизмунд вывел кобеля. Побродил с ним по двору. Кобель обнюхивал следы, появившиеся за ночь, с деловитостью английского лорда, пролистывающего какую–нибудь утреннюю «Флит–стрит Тайм».

У крыльца Сигизмунд повстречал Мать–героиню. Бока у нее уже опали, и глядела она голоднее обычного. Видать, ночью обогатила двор очередной партией котов. Завидев человека, хрипло взмяукнула, угрюмо выпрашивая подаяния.

— Ну–у, — строго сказал ей Сигизмунд, — где котят прячешь?

Мать–героиня не успела ничего ответить. Налетел кобель, и киса спаслась в оконце подвала. Кобель несколько раз жлобски гавкнул в подвал, развязно вильнул Сигизмунду хвостом — мол, здорово я ее! — и был взят на поводок.

Охмуренная рекламой Лантхильда вылезла напомнить Сигизмунду, чтоб купил зубную пасту. Такую, какая летает. Трехцветную.

Сигизмунд строго наставил на нее палец и спросил:

— Охта?

Девка удивилась.

— Нии…

Сигизмунд засмеялся, чмокнул ее в щеку, сказал:

— Лантхильд нэй охта.

И гордо удалился, сопровождаемый задумчивым взглядом девки.

* * *

— Какой ты, на хрен, «новый русский», Сигизмунд, если даже радиотелефона купить себе не можешь.

Таковые раздумья одолевали Сигизмунда, когда он снимал в банке двести долларов. Рублями, разумеется.

И тут же о Лантхильде подумалось. Чем она там, в одиночестве, занимается? Осваивает, небось, что–нибудь новенькое. Только бы дом не подожгла.

Банковский холуй предупредительно открыл перед Сигизмундом двери. Сигизмунд вышел, ощущая в кармане лимон с небольшим.

Сел в машину. Не сразу завелась. Менять надо тачку, менять. И вообще многое надо менять, а иное прикупать, да только клопоморные дела не дают вырваться на просторы хотя бы среднего бизнеса.

А что! А не махнуть ли с девкой куда–нибудь на Багамы? Обесцветить волосы перекисью водорода, брови, конечно, тоже — и прикинуться единым этническим целым. Залечь в полосатых шезлонгах под пальмой, в окружении дружественных обезьян и туземцев, жрать какие–нибудь кокосы и время от времени переговариваться:

— Йаа…

— Нии…

А то к девкиной родне, в тайгу. Целебным воздухом дышать. С Вавилой водку пить. Не староверы же они, в конце концов… Сперва на самолеття, потом на варталеття, там на ваздеходдя… а после и вовсе пешкодралом… А кругом тайга–а! Шишки, блин, кедровые, дятлы всякие там, гнус–комарики… Хор–рошо!

Сколько в отпуске не был. Давно ведь не был. По–настоящему в последний раз в Крыму с Натальей отдыхали. С тех пор все урывками, да и то больше по необходимости: то на Пасху все закрыто, то Новый Год с Рождеством принудительно всей страной отмечают по две недели…

Наконец мотор болезненно завелся, и мелкий предприниматель С.Б.Морж поехал в свой офис.

Приехал, конечно, первый. Было еще темно. Пришлось свет зажигать. Терпеть не мог зажигать свет в пустом офисе. Еще со времен работы на Первом Полиграфическом, когда «дежурил»: приходил раньше всех в фиолетовых рассветных зимних сумерках и включал гудящие лампы дневного света. И сидел и слушал, как они гудят. Потом набегали сотрудники, заглушали мерзкое гудение.

В офисе поэтому обычная люстра о пяти рожках. Раньше в квартире висела, до материной авантюры с поездкой в Египет и покупкой убожества из цветных металлов.

Зажег. Пока Светки нет, закурил, сидя боком на столе. Светка терпеть не может, когда в комнате курят. В коридор гоняет. Дискриминацию развела.

Контрабандой захоронил бычок в светкином цветке. Почитал астрологический прогноз в «Бизнес–шансе». Рыбам ничего хорошего не сулилось. Всякие гадости сулились. Очень язвительно относится бизнесшансовский астролог к знаку Рыб. И это постоянно отражается на прогнозах. На этой неделе «РЫБАМ имеет смысл перестать неприкаянно бродить, злобясь на весь белый свет. Все не так плохо, как вам кажется. Общение со СКОРПИОНАМИ и КОЗЕРОГАМИ может вернуть вам веру в себя и в свои силы. Наиболее благоприятный день для вас на этой неделе — пятница.»

…Я купил себе гороскоп. И ты купил себе гороскоп. Дева слева в Близнецах, Козерог о трех яйцах — Вот наш гороскоп!..

Ах, Мурр. Прозорливец…

…Светочка явилась на работу раньше, чем ожидалось. Очень удивилась, завидев Сигизмунда. Редко когда баловал начальник своих подчиненных таким служебным рвением.

Конечно уж сразу унюхала, что курил. Возмущаться стала.

— Да будет тебе, Светка, — лениво сказал Сигизмунд. — Давай, я форточку открою.