Морис Дантек - Вавилонские младенцы

Тороп подумал: это можно назвать почти что везением. Он оказался у своего нанимателя, если только речь не шла о каком-нибудь клане, конкурирующем с транснациональным тандемом Кочев — Горский. Впрочем, конкуренты конечно же не стали бы так старательно лечить его, а наверняка лишь постарались бы спасти от смерти, чтобы как следует допросить…

— Как вам удалось меня найти? Что случилось с доктором Ньютоном? Есть ли у вас новости от нашего общего нанимателя?

Его голос звучал непривычно даже для его собственных ушей. Зловонный дух изо рта сопровождал каждое слово. Тороп сморщил нос.

Мужчина продолжал молча разглядывать его, а затем загадочно улыбнулся:

— У нас с вами нет никакого общего нанимателя: по крайней мере ничто пока не указывает на это. Но действительно может получиться так, что в ближайшие дни ситуация изменится.

Тороп удивленно приподнял брови. Он со смущением понял, что ошибся. Он вовсе не у русской мафии. Он находится не у нанимателей, но этот парень полагает, что в скором времени положение дел может принять иной оборот…

— Хорошо, давайте сыграем в угадайку. Предположим, вы — кролик Роджер, а я — беглец из Мультяшного города…

Парень скупо усмехнулся:

— Сейчас у меня нет времени все вам объяснять. Я проверю вашу моторику и, если вы можете ходить, поведу в то место, где вас допросят. Если все сложится удачно, вы сумеете узнать больше.

Тороп прекрасно понимал, что у него не было выбора.

Парень провел над ним целую кучу медицинских тестов.

— Кстати, здесь люди зовут меня Ваксом.

Тороп ничего не ответил.

— Нам пришлось заменить кисть вашей руки. За исключением большого пальца, который частично удалось спасти. Ваши ожоги находятся в стадии излечения, пересаженная кожа прижилась хорошо. Через две недели почти ничего не будет заметно. А до тех пор старайтесь не тереть спину мочалкой из металлической проволоки.

— Я соглашаюсь на это, только когда в компании с нимфеткой в костюмчике из черной кожи, — сипло ответил Тороп.

— Медицинский запрет распространяется и на подобные формы извращений, — равнодушно ответил высокий плешивый тип.

Тороп сел на кровати. На самом деле, когда речь зашла о том, чтобы держаться прямо, он почувствовал, как далек от физической формы спортсмена-олимпийца. Парень подошел к нему, чтобы поддержать и помочь пройти несколько метров. У Торопа не хватило ни физических сил, ни присутствия духа отказаться от помощи.

Покинув спальню, он попал в просторную мастерскую размером с две-три квартиры. Карликовые деревья, множество зеленых растений и огромная стеклянная труба, внутри которой была воссоздана маленькая экваториальная экосистема. Две гигантские черные змеи свивались там в роскошные, причудливые кольца.

— Это вивариум. Шелл-Си и Альтаира выращивают здесь разных зверушек. И главное — двух клонированных анаконд.

Стеклянная труба тянулась под окнами, выходящими на западную сторону. Вдалеке Тороп заметил падающую башню Олимпийского парка. Перед его мысленным взором тут же всплыла упрощенная схема улиц.

Черт возьми!

Тороп, как накачанный валиумом автомат, направился к широким оконным проемам. Сквозь них открывался вид на расположенный внизу город. Прямо под собой он увидел перекресток бульвара Сен-Лоран и улицы Онтарио.

Тороп находился в том самом здании, у входа в которое впервые встретился с призраком Ари.

Ему понадобилось несколько дней, чтобы привыкнуть к мысли о том, где именно он оказался. Более того, он знал, что получил лишь первое впечатление об истинных масштабах этого места. Что же касалось его истинной сущности, то она входила в противоречие с самыми продвинутыми представлениями Торопа о жилых помещениях, не говоря уже об образе жизни людей.

Квартира, в которую отвел его Вакс, находилась на последнем этаже.

Помещение, лишь немного не дотягивавшее до размеров футбольного поля, было занято густым растительным покровом. Верхний ярус этого тропического леса образовывали лианы и ползучие растения, создавая над головой зеленый свод из перепутанных завитков и колец. Тороп шагал по странному синтетическому веществу, в котором накапливался перегной и зарождался естественный газон. Оконные переплеты и стены были буквально обвиты представителями флоры, в том числе лишайниками и грибами. Настоящий биотоп со всеми присущими ему свойствами. Это нисколько не помешало хозяевам комнаты набить ее машинами, компьютерами, установками для биохимического синтеза. Помещение наполняла странная полифония звуков и образов.

Мозг Торопа регистрировал фактические данные с бесстрастием обычного карманного компьютера «Фуджитсу», а вот нервный центр, отвечавший за эмоции, непрерывно посылал смесь тревоги и любопытства — легкий приступ беспокойства, который свидетельствует о встрече с неведомым.

Среди переплетения растений Тороп постепенно различил трех мужчин и трех девушек.

Он сразу заметил у них круглые черные датчики на присосках, прикрепленные по всему черепу и посредством пучков оптоволоконных проводов подключенные к различным аппаратам, связывающим воедино людей и механизмы на кремниевых платах.

Торопу показалось, что изображение этих людей на короткий миг как будто поблекло — это его мозг на мгновение спасовал перед избытком информации. Порой было сложно понять, где кончаются установленные на них штуковины и начинаются собственно части тел. Одежда «биосим» защитного цвета копировала естественную способность определенных животных к мимикрии. [127] Защитное приспособление некоторых видов животных и растений, выражающееся в их сходстве с другими животными и растениями, а также с предметами окружающей среды. — Примеч. ред. Голографические татуировки, изображавшие пару переплетенных змей, струились и мерцали оттенками ультрафиолета на руках, а у девчонок — еще и вокруг пупка. Старинные микропроцессоры, произведенные еще в прошлом веке, были вживлены в бицепсы с использованием биосовместимой мембранной оболочки. Они выглядели как квадраты телесного цвета, похожие на гладкую пластиковую поверхность куклы Барби. Темно-серый бугорок в районе затылка издавал еле слышное жужжание устройства, считывающего бинарный код, и где-то внутри него мигали светодиоды. Странные люди окружили Торопа.

Девушка латиноамериканского типа встала прямо под самым носом Торопа и принялась пристально его разглядывать. Ее черные глаза с какими-то оптическими устройствами искрились жизнью и производили гипнотический эффект. Она щеголяла короткой стрижкой, состоящей из десятков хромированных косичек — прямых и жестких, как антенны. На месте «третьего глаза» находился крошечный микроприборчик, прикрепленный к телу, а на одной из щек была вытатуирована пара переплетенных ультрафиолетовых змеек.