Морис Дантек - Вавилонские младенцы

Невидимый режиссер переключил план. На экране появился двойник ангела в огненно-рыжем костюме с серебристо-черными вышитыми звездами с семью лучами, в черной рубашке и галстуке стального цвета. У него были ярко-красные крашеные волосы. На Мари уставились холодные зеленые глаза.

Черный Ангел.

— Да, в самом деле, — подхватил дьявольский двойник, — мы с полным основанием можем подтвердить, что разработчики проекта, собственники жизни, которую перевозит Мари, приняли решение полностью свернуть операцию. Это, конечно, подразумевает уничтожение живых объектов, транспортируемых Мари, самой Мари и всех, кто находится рядом с ней. То есть тех самых людей, которым поручено обеспечить ее безопасность и, соответственно, ее исчезновение. Старый, прекрасно зарекомендовавший себя прием. По имеющимся у меня данным, я могу с уверенностью сообщить вам, что Мари и то, что она перевозит, будут окончательно и бесповоротно уничтожены. Силами команды довольно жестоких профессионалов, которые получили приказ вырвать у нее из чрева то, что там находится, — живое или мертвое, и сделать так, чтобы и она, и упомянутое содержимое бесследно исчезли. После чего то же самое произойдет и с этими людьми.

— Спасибо, дорогой Мефисто. Как обычно, меня потрясли ваши познания в сфере зла. А теперь давайте обратимся к последним результатам бейсбольных матчей, сыгранных в Национальной лиге…

Экран зарябил, по нему пронесся смерч помех, затем телевизор сам переключился на канал CNN. На глазах у Мари бушевала война, которую сменил рекламный ролик, превозносивший достоинства нового газового баллончика для индивидуальной защиты.

Оцепенев от ужаса, Мари проснулась в своей комнате, теперь уже по-настоящему.

Ангел сидел у нее в ногах, на краешке кровати, спиной к Мари. Он читал газету. На первой странице была ее фотография и огромный заголовок: «МАРИ ЗОРН МЕРТВА».

Ангел сложил газету и повернулся к Мари.

Это был кто-то другой. Кто-то, кого она не знала, но уже тысячи раз видела. Мужчина с грубыми чертами лица, с черными глазами, с матовой кожей, местами покрытой более светлыми пятнами, с орлиным носом, как будто вырезанным двумя движениями тесака, со ртом, тонким как черта, прочерченная острием упомянутого ножа, и с длинными узловатыми руками, привыкшими убивать. «Игл Дэвис вырвался на свободу», — подумала Мари с тревогой.

— Этого не должно случиться, — сказал Игл Дэвис холодным баритоном, в его голосе звучал металл.

Он указал на заголовок в газете «Журналь де Монреаль».

— Нет, конечно нет, — пролепетала Мари.

— Мы обязаны действовать. Этой ночью. Ангел объяснил мне сложившуюся ситуацию. Все элементы собраны воедино. Он сказал мне, что именно следует делать. Но делать это придется вам.

Она сделала глубокий вдох:

— Что я должна сделать?

Игл Дэвис издал смешок, подобный короткой вспышке самоцвета, давным-давно забытого в старой алмазной шахте.

— Нам нужно… Вам нужно рассердиться, Мари, очень сильно рассердиться.

И он показал ей, каким образом использовать собственный мозг в качестве оружия.

Это было нечто совершенно дьявольское. Вправе ли она так поступать?

Игл Дэвис заметил, что единственное право, которое у нее осталось, — это право на выживание. Он — лишь представитель «колонии» поселенцев, которая обитает внутри Мари, и вся община кричит об этом праве его устами. Мари услышала голоса. «Не бросай нас, Мари», — говорили они, каждый на своем языке.

К несчастью, все как нарочно соответствовало жестокому описанию, наскоро сделанному охотником за головами. Если она не хочет погибнуть под воздействием шока, ей нужно без промедления изменить свое состояние, как в детской игре «камень, ножницы, бумага». Она должна стать водой, жидкостью — свободным и активным потоком, направляемым ее силой воли.

Нужно, чтобы этот поток заполнил собой крошечный клочок мира, продукт ее психической деятельности, назвавшийся Иглом Дэвисом.

По словам охотника за головами, он заключил соглашение с другими членами «колонии» индивидуальностей. Юная Вонг, шпионка триад, временами оказывает ему ценную помощь. Как и хорватская партизанка. Также не стоит сбрасывать со счетов венецианку Викторину, которая знает много языков. И русского космонавта. И француженку физика. И даже бостонскую девицу, которая оказалась чрезвычайно полезна, когда все шло почти по заданной программе и нужно было обвести кого-нибудь вокруг пальца. «На самом деле, — сказал Игл, — процесс нашей огранки продолжается. В вашем… В нашем лечении уже удалось достичь некоторых успехов». Но Мари Кюри — французский физик — предсказывает какие-то потрясения, употребляя термин «термодинамический хаос», которого Дэвис не понимает. По ее мнению, нечто вырисовывается прямо сейчас, и оно связано с тем, что Мари привезла из Сибири, и с событиями, происходящими на другом конце мира…

Игл Дэвис знает, что он — всего лишь персонаж гигантского романа объемом в тысячу и одну страницу. Этот роман Мари когда-то давным-давно продиктовала машине, с которой она общалась. Благодаря этому роману, персонажи ее «шизотворчества» сумели построить континуум, [104] Непрерывное, сплошное (лат.). в котором сосуществуют, общаются и по очереди подниматься на поверхность сознания Мари. Они наконец получили возможность увидеть свет божий, воплотиться, пусть и на короткое время, в живого человека, стать крошечным клочком мира.

Игла Дэвиса выбрали представителем «колонии». Он воплотился с помощью ангелов-вестников, порожденных на свет новой формой сознания Мари. Об этом девушке рассказала Мари Кюри.

А сейчас Черный Ангел Игл Дэвис объяснял ей, как изменить ход истории и превратиться из жертвы в хищницу.

В сопровождении ангела-убийцы Мари бежала в ночь, под дождь из падающих звезд.

Ритмичные колебания, пробегающие по раскаленной сети прожилок, что зигзагами устремляются в будущее, неотвратимый, всеобъемлющий катаклизм, который разразится внезапно, дикое и разрушительное уравнение, небывалый катализ химических реакций, протекающих в пламени изначального костра, нескончаемый водоворот, всасывающий в себя человека и поднимающий его за пределы непрерывного столкновения-исчисления-ускорения, нечто невозможное, многократно преодоленное, вагинально-спермопыльцовая жидкость — жизненный сок, вырабатываемый в растущем по экспоненте изобилии, несущая волна хаоса, желающая немедленного и вечного преображения Мари Зорн, — это эпицентр мощнейшего взрыва, чья ударная волна очень скоро докатится до ближайших столетий, до ближайших тысячелетий… «Прошу вас, не прерывайте меня, — завопила Джо-Джейн, обращаясь к Робичеку, который с сокрушенным видом глядел на экран. — Готовятся великие события. Мы смогли засечь местоположение Мари и людей, которые присматривают за ней здесь. Теперь нам известно, что за информация находится в их компьютерах. Мы смогли приступить к собиранию элементов головоломки в единую картину. Однако поле сознания, генерирующее формы, в этот момент оказалось в состоянии полного детерминистского хаоса. Характеристики кинетического движения Мари теперь абсолютно не поддаются прогнозу. А главное, значительная масса сведений отныне складывается в активный сгусток, что сулит великие катастрофы».