Евгений Гаркушев - Русская фантастика 2012
- Название:Русская фантастика 2012
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Эксмо
- Год:2012
- ISBN:978-5-699-55361-7
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Ваша оценка:
Евгений Гаркушев - Русская фантастика 2012 краткое содержание
Очередная ежегодная антология охватывает многие жанры, стили и направления русскоязычной фантастики.
На гигантском межзвездном корабле обнаружено чудовище, убивающее колонистов… Две великие галактические расы сошлись в футбольном поединке, ставка в котором — существование человечества… В глухих алтайских деревнях нельзя шуметь, иначе из леса придет ужасный Хозяин… Зверобоги вернулись на Землю, чтобы снова строить грандиозные пирамиды… Вечная зима окутала планету, и самыми опасными террористами теперь считаются те, кто способен дарить другим тепло…
В удивительное путешествие к неисследованным галактикам приглашают вас ведущие отечественные писатели-фантасты.
Русская фантастика 2012 - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Выбравшийся из леса Бурзуг проверил убитую машину и сокрушенно махнул рукой. Мертвее мертвого. Потом мы еще несколько раз встречали брошенные на дороге автомобили. Черный «Форд» прапорщика Цыганова, красный «Матис» Любы… Весь личный автопарк части рассыпался по карельским трассам, и никого из пассажиров поблизости не оказалось. Потому и идея использовать брошенные тачки популярностью не пользовалась.
Связи у нас не было. На всех частотах звенела тишина, даже помехи с них исчезли. Про мобильные и речи не шло. Так что приходилось все делать вслепую. Идти, спать, ждать и надеяться.
На дорогах старались не светиться. Держались поодаль, наблюдали. Безлюдье в этих краях вещь привычная, а вот тишина карельских трасс, древнего места выгула груженых лесовозов, оказалась настоящим испытанием.
Проклятье, я душу был готов продать за грохот тяжелой машины со свежеворованными бревнами! Но ничто не нарушало зловещего безмолвия. Тот же лес, те же болота с голодными комарами, сопки, россыпи валунов и песчаные дороги. И то же небо. Синее, безумно яркое, летнее такое, почти как у меня дома. Первые пару дней я постоянно в него пялился, до замирания сердца боялся черных шаров, но бог миловал. С чужаками мы так и не встретились.
А потом были Матросы. Небольшой поселок на берегу реки Шуя. К нему выходить не стали, засели в лесу, метрах в трехстах от берега, и Бурзуг отправил на разведку троих бойцов: снайпера Ганеева, Мотилина и меня. Когда он назвал мою фамилию, то я испытал целую гамму чувств — от сводящего зубы страха до искреннего любопытства, что ждет нас за речкой. Мир ведь серьезно изменился. Если уж даже сотовые не работают, то все, приплыли.
— Понаблюдайте сначала. Не лезьте сломя голову, — проинструктировал нас сержант. — Смотрите внимательно, ничего не пропустите. Если увидите гражданских — попытайтесь выяснить обстановку. Даю две ракеты. Зеленая — значит, все тихо. Красная — значит, соваться в деревню нельзя. Все понятно?
— Угу, — сказал я.
Бурзуг набычился:
— Не угу, а так точно, Святкин!
— Так точно, — послушно буркнул я. Нашел время для формальностей!
— Поселок небольшой. Есть столовка для водителей лесовозов. Где-то рядом с Матросами больница с дуриками, на несколько сотен коек. Учтите это, — продолжал напутствовать нас Бурзуг. Ракеты он отдал Мотилину, потому что тот был ефрейтор и потому что он оказался ближе всех.
— Старшим будет… — сержант замялся, скептически оглядев нас. Я опустил голову и, сам того не желая, чуть втянул ее в плечи. Только бы не меня! Только бы не меня! Мотилин, напротив, чуть подался вперед, с надеждой, а Ганеев попросту зевнул.
— Ганеев, — заключил командир. — Запомните, зеленая ракета — мы выходим к деревне. Красная — ждем вас в лесу, здесь я оставлю секрет. Усекли?
— Угу, — сказал я.
Сержант побагровел, и я поспешно поправился:
— Так точно.
— Не перепутайте!
Когда мы уходили, Бурзуг поднял отряд, отдыхавший под тенью сосен, и повел его в глубь леса. И на минуту лица уходящих показались мне самыми родными на свете. А затем меня накрыло ледяным пониманием. Что с мамой и папой? Докатилось ли это до деревеньки, куда отец перевез все хозяйство после того, как вышел на пенсию?
Я взмолился про себя о том, чтобы в Матросах все было в порядке. Чтобы жизнь там шла своим чередом и никто о шарах не слышал. Максимум чтобы в новостях сказали: «В Москве были обнаружены» и «На границе с Финляндией были замечены». А дальше новости про президента и нефтяной кризис. Все как всегда. Это будет хорошо, это будет правильно. Это увеличит шансы моих родителей, а значит, и мне лучше будет.
Я откровенно занервничал, без причины раздражаясь неторопливостью нашей вылазки. Мне хотелось сорваться вперед, переплыть на тот берег и бежать в деревню, чтобы увидеть, как там все хорошо.
О втором варианте думать я не желал.
Но Ганеев, как истинный снайпер, подолгу сидел у каждого куста, вслушиваясь и вглядываясь в лес. Терпения ему было не занимать. До реки мы добирались почти полчаса.
Шую форсировали без приключений, хоть и промокли до нитки. Глазастый Мотилин усмотрел спуск к броду, и мы, подняв над головой автоматы, как в фильмах про войну, перебрались на тот берег, чертыхаясь и оскальзываясь на камнях, спрятавшихся на дне реки.
Выбравшись на сельгу и укрывшись в сосняке, мы еще полчаса выжидали, обсыхая и вслушиваясь. Я скрежетал зубами, стараясь не выдавать своего волнения и не нервировать товарищей. Шумели пороги чуть выше по течению, весело звенели птицы. Господи, настоящая идиллия, если забыть то, что произошло три дня назад. И выбросить из памяти брошенные автомобили на дороге.
А также уверовать в то, что у родителей все в порядке.
— А может быть, это фильм был по ящику? — с надеждой спросил я у ребят.
— Что? — не понял Мотилин.
Ганеев никак не отреагировал на мои слова. Он вглядывался в узкую полосу леса, за которой виднелись крыши домов. Из поселка никаких шумов не доносилось.
— Ну, с шарами этими. Может, какое-нибудь кино сняли и рекламировали. Типа, скоро по всей стране, премьера там!
— Дурак ты, Святкин. И не лечишься. Вон, есть тут местечко для таких, как ты, — фыркнул Мотилин, намекнув на больничку.
— Вперед, — прервал нас Ганеев. — Не нравится мне эта тишина.
Мне она тоже совсем не нравилась.
До ближайшего дома мы ползли по-пластунски, стараясь не шуметь, но иссушенный июльской жарой мох предательски хрустел при любом движении. Ганеев морщился, кривился от каждого звука, но молчал. Он полз первым. Винтовку он закинул за спину, и я не мог избавиться от ощущения, будто на меня все время пялится окуляр ее прицела.
На кромке леса мы остановились.
— Святкин, проверь дом, — приказал Ганеев. Он повернулся на бок, поправил мешающую ему флягу и потянулся за винтовкой. — Только не высовывайся. Я прикрою.
Разваливающаяся изба выходила резными окнами к лесу. То есть к нам. Краска на рамах облупилась от времени и от солнца. Справа от дома, у пристройки с дровами, приткнулся полуразобранный трактор, на котором разлегся серый кот.
— Не тормози, Святкин, — подогнал меня Ганеев. Он раскинул ноги в стороны, прищурил левый глаз и приложился правым к прицелу.
Я торопливо пополз из тени на адскую сковороду сухой земли, надеясь услышать хоть какой-то деревенский шум. Но Матросы молчали…
Сразу за домом начинался хлипкий забор из гнилых досок, через просветы я видел песчаную дорогу за ним. Дальше, на той стороне, торчал домик из белого кирпича, в два этажа. Местная управа?
Черт, как же тут тихо!
Добравшись до трактора, я обернулся на товарищей. Встретился глазами с Ганеевым. С таким же успехом можно было обменяться взглядами со статуей. Мне бы его хладнокровие. Или у него близких нет? Я чувствовал, как внутри сжимается пружина отчаяния. Такая тишина не к добру. Совсем не к добру!
Шрифт:
Интервал:
Закладка: