Мария Огнёва - Алиар

— Из Алиара.

На лице торговца мелькнула улыбка одновременно скучающая и весёлая — у Тэрна была точно такая же, когда он знал, что мог бы сейчас соврать и соврать очень правдоподобно, но было слишком лень, да и не стоил собеседник того.

Повисло молчание.

— Бери, парень, яблоки, недорого отдам, — подытожил торговец.

Тэрн кивнул и полез за карточкой.

— А монеты есть?

— Да… где-то были…

Он уже и забыл, когда в последний раз пользовался металлическими деньгами, но по привычке носил их с собой. Только где? Наверное, в мешке, до того, как сложил туда первую часть покупок… Вздохнув, Тэрн углубился в недра мешка.

— Неплохо тебя нагрузили. Сколько брать будешь?

— Штук десять… нет, пятнадцать…

— Три монеты — и корзинку можешь прихватить.

— Да, вот.

Пора было уходить. Но их неторопливый разговор чем-то зацепил Тэрна, и он остался на месте. Он оглядел торговца внимательным взглядом. Если бы понадобилось описать этого человека кому-то, вряд ли бы это дало толк. «Среднего возраста… среднего роста… среднего телосложения… Волосы чёрные, довольно короткие… хотя с кем сравнивать… глаза только яркие очень… умные… наверное». Ни «злые», ни «добрые», ни «заинтересованные», ни «равнодушные» — ни одно из обычных определений не подходило. Если бы не его товар, они бы, наверное, могли пройти мимо раз пять, и всё равно не заметить его… Только тут Тэрн осознал, что мужчина осматривает не менее внимательно.

— Глаза у тебя интересные, — отчётливо произнёс торговец.

— Что?

— У тебя глаза очень яркие. Сейчас такие редко встретишь.

Его тон был каким-то странным: будто эти слова значили что-то, будто это был какой-то пароль.

— Спасибо, — неуверенно протянул Тэрн.

— Не за что, — столь же равнодушно ответил торговец, Тэрн сообразил, что не знает его имени.

Он как раз собирался спросить, но Рия закончила очередной скандал и подбежала к нему.

— Ты чего застрял? Пошли, а то до ночи домой не вернёмся!

Тэрн взглянул на неё и только тут заметил, что у Рии глаза были тусклые, словно заслонённые полупрозрачной тканью. Он вопросительно поглядел на торговца. Тот кивнул ему на прощание и снова стал смотреть на небо. Но после, балансируя с ворохом покупок и корзинкой яблок, Тэрн ещё долго чувствовал на себе его взгляд.

— Элька, твои яблоки, — Тэрн решил отдать их сам, не доверяя Рие. — А, и пряники тоже.

Её лицо осветилось улыбкой, и сразу стало ясно, что таким оно и должно было быть: счастье смотрелось на нём совершенно естественно, в отличие от обычного забитого выражения. И Тэрн сразу почувствовал себя радостно и легко, ощутил, что хоть что-то сделал правильно.

— Спасибо, спасибо тебе большое! Заходи завтра, я пирог приготовлю… Правда, я просила груши, но яблоки даже лучше!

Тэрн постоял с отвисшей челюстью. Потом осторожно закрыл рот, пожал плечами. Беременные! Говорят, они всегда такие. Даже рассказ на эту тему был.

Взгляд у Эльки был отрешённый, погружённый в себя: во время любого разговора она прислушивалась к тому, что происходит внутри, и это было гораздо важнее всего, что могло случиться снаружи, — может быть, от этого её красивые зелёные глаза выглядели немного потухшими.

На кухню вошла довольная Рия, впрочем, она покосилась на Эльку и сразу же помрачнела. В руке у неё был небольшой мешочек.

— Чего к парню привязалась, спиногрызка? Тебе мало, что я на тебя деньги трачу, теперь ещё из него жилы тянуть будешь?!

Элька вздохнула.

— Тебе не надоело? Я от тебя гроша не видела…

— Да?! А кто у меня двадцать монет брал на прошлой неделе?!

— Я же их вернула!

Рия хотела ответить, но Тэрн встал между ней и Элькой, и, посмотрев на его лицо, девушка почему-то промолчала. Она недовольно хмыкнула и сунула Тэрну мешочек, который держала в руках.

— Вернёшься на фабрику, передай этому идиоту.

— Которому? — Тэрн невольно ухмыльнулся такому описанию.

— Да какая разница? Они же вместе живут…

Он принял мешочек и уже встал, чтобы уйти, но наткнулся на удивлённый взгляд Рии:

— А ты спокойно реагируешь! Обычно лимита не любит… как вы их называете? Мужеложцев.

Тэрн подавился воздухом. Нет, он когда-то слышал, что такое бывает… но никогда не сталкивался. И никто из его знакомых не сталкивался. Он задумался, изумился, ужаснулся, потом пожал плечами.

— Меня всё это не касается.

Рия просияла.

— Именно!.. Смотри-ка, запомнил наконец правильный ответ!.. Ты прямо создан для нашего города. И в технике быстро разобрался, и с моралью уже не лезешь… хорошо, что ты попал к нам, на периферии растратил бы себя только. А так ничего, скоро привыкнешь, пургу гнать перестанешь и будешь совсем нашим.

Тэрн вздохнул: не нравилась ему Релла; по большей части всё было нормально и всё равно не нравилась. Но Элька ободряюще улыбнулась ему через плечо Рии, и жизнь сразу показалась лучше.

Тэрн попрощался и пошёл к заводу. Пейзажи в Релле были неинтересные: к зданиям он давно уже привык, а природы вокруг почти не было. Это было так непривычно и неестественно, что временами Тэрн вырывался из города и часами бродил по окрестному лесу. Интересно было, а где гуляют местные. Та же Элька, ей ведь нужен свежий воздух…

Талек был на заводе, расхаживал из конца в конец залы. Он приветственно оскалился.

— Смотри-ка, ты пережил поход с Рией по рынку!.. Сильный ты парень, я всегда говорил.

Тэрн пожал плечами.

— Не так уж это было и сложно. Кстати, Рия просила вам передать.

Талек ощутимо вздрогнул; выхватил мешок, заглянул в него, потом вскинул глаза на Тэрна. Тот так же безразлично глядел в ответ — но это не произвело впечатления, и Талек ещё некоторое время подозрительно щурился.

— Спасибо, — наконец проронил он.

Тэрн кивнул. Он задумался: что же должно быть в этом мешке, раз Талек так реагировал? — но лишь пожал плечами и отправился к себе. Но уже расположившись на лежаке и почти засыпая, он никак не мог перестать думать. Какие были глаза у тех, кого он встретил за время путешествия?.. Были у кого-то яркие? А тусклые?.. Кажется, у Юня были очень спокойные, ясные глаза… Или наоборот, мутные?.. Тэрн тряхнул головой: с тем же успехом можно было пытаться вспомнить форму носа или ушей. Да и что это значит, яркие глаза?.. Ерунда какая-то.

Он уже практически заснул, когда в голове будто вспыхнуло: Райк! Ясные льдисто-голубые глаза, с широкой серой окантовкой у края радужки. Временами они будто светились — правда, не добротой, а волей… упрямством, стремлением сделать всё правильно и знанием того, как правильно… В каждый, каждый из таких моментов Тэрн костерил его зашоренным тупорылым дурнем — правда, обычно мысленно… а если вслух, то это кончалось весьма болезненно… да… неудивительно, что он их помнит: столько лет каждый день видел! А какими были глаза у матери?..