Мария Огнёва - Алиар

— В газетах писали всякие глупости. А ты и веришь. Ну, не добралась экспедиция! У них просто оборудования хорошего не было, да и карты леса нет.

Она бросила взгляд на Тэрна. Тот холодно улыбнулся и произнёс:

— Так у вас тоже повторяют эти глупости?.. А я думал, их рассказывают только вдалеке от Реллы — те, кто в саму Каммену и не пытался попасть.

— Ой, да дураков везде хватает! — с той же безмятежной улыбкой заявила Рия и вдруг стала поправлять причёску, старательно не глядя на Тэрна.

Он перевёл взгляд на Талека, потом на Лита. Лит ерошил волосы руками и нервно кусал губы; он явно был готов идти под суд за мошенничество, столкнуться с гневом айнерцев, — но не идти в руины первого города. Талек развёл руками.

— Что ж, видно, идём мы с тобой.

Тэрн хмуро кивнул. Каммена… про неё ходили разные слухи. Что люди могли неделями, месяцами блуждать по лесу, но так и не найти её — но как только решали повернуть обратно, выходили в тот же день. Что в этом лесу встречались волшебные создания — но поймать их было невозможно. Что далеко не все могли придти в себя после увиденного и так и рассказывали до конца жизни странные небылицы…

А теперь они хотят отправить туда его. Да и сделать вид, что никаких сложностей здесь нет.

— Я думаю, что идти имеет смысл только Тэрну, — вдруг произнёс брат Юнь.

— Почему это?

— Не знаю. Мне кажется, что только у тебя есть шанс дойти.

Тэрн посмотрел на него. Может он знать, что Тэрн — герой из Пророчества?.. Да нет, откуда! Догадался?.. Нет, не мог…

— Смешно! И что мне взять с собой? Чего такого не хватило предыдущей экспедиции?

— Ничего. Ну, еды на пару дней. И бутылку пустую, конечно же. И обычной воды много, а то захочешь пить и всю священную воду истратишь…

— Так исцеляет же не вода?

Юнь только улыбнулся.

Рия умоляюще глядела на него. Взъерошенный Лит по-прежнему выглядел перепуганным. Талек чесал в затылке.

— А, что с вами делать… надо — схожу… в крайнем случае, выведет меня обратно — что тут страшного?

Все облегчённо вздохнули.

Громкое ворчание Рии предупредило о его приходе куда лучше, чем мог он сам, но Тэрн всё же постучал — и, дождавшись «Можно!», распахнул дверь. Запыхавшаяся Элька выдохнула и улыбнулась. Судя по чуть криво застеленному покрывалу и задвинутой в угол очень шаткой стопке книг, она убиралась здесь в последнюю секунду.

— Тэрн! Что же ты не предупредил, что зайдёшь? Я бы хоть комнату в порядок привела. И себя… — она хихикнула, посмотрев на свою старую широкую футболку.

Как и всегда, когда Элька улыбалась, он и сам невольно расплылся в улыбке.

— По-моему, всё отлично.

Тэрн обвёл взглядом комнату. Она была выдержана в спокойном, классическом для Реллы стиле: бежевые стены и мебель, светлые шторы — но в каждом углу были вещи, напоминавшие о детстве. Мягкая игрушка на кровати, картины с волшебными животными на стенах, на двери разноцветными мелками был нарисован какой-то пейзаж, и главным в нём было огромное разноцветное солнце… Она же совсем недавно ребёнком была — если и перестала им быть! А скоро сама матерью станет… Да, не угадаешь судьбу…

— Я попрощаться зашёл, — объяснил Тэрн. — Тебе Рия не сказала?.. Я в Каммену завтра ухожу.

Глаза Эльки стали круглыми и очень испуганными.

— Ты что! С ума сошёл? А как же я? А как же все?! Там опасно!

Тэрн пожал плечами:

— Для дела нужно. Мы уже всё в дорогу даже собрали…

Она схватила его за руку:

— Пожалуйста, не ходи!..

Беспокойство в её зелёных глазах было таким приятным. Тэрн подумал, что за него давно никто так искренне не переживал. Волосы Эльки были чуть встрёпаны, но Тэрн подумал: зря она переживает, что не успела привести себя в порядок. Она и сейчас была очень красива, разве что не лучше, чем всегда.

— Тэрн, пожалуйста! Оттуда же никто нормальным не возвращался! Люди знаешь как странно себя ведут, если в этом лесу хоть пару дней пробудут?

Он хмуро улыбнулся:

— Раз так, мне мало что грозит.

Элька так же резко успокоилась.

— Но в тебя я почему-то верю… да… я верю, ты вернёшься и всё будет в порядке! — она снова засияла улыбкой. — Когда ты возвращаешься? Я тебе пирогов напеку…

Тэрн почувствовал, как на душе становится легче, а мысли о Каммене отходят на второй план.

— Понятия не имею… но ты жди, постараюсь побыстрее!

Они помолчали. Элька всё так же улыбалась и в комнате словно бы становилось светлее. Тэрн глубоко вдохнул и очень осторожно начал:

— Я… спросить хотел. А что ты… ты… думаешь делать, когда родишь? То есть, где-то работать?.. на что жить?.. Тебе платят какое-то пособие, да?.. Я слышал, оно маленькое… тебя Рия будет содержать? Или как?.. Я просто подумал: тяжело же очень работать с ребёнком… Я… когда ты… если вдруг что, то…

Он окончательно сбился и неожиданно для себя покраснел. Элька изумлённо смотрела на него.

— Но я же не буду растить ребёнка. Я оставлю его в роддоме, вот и всё.

Тэрн молчал долго, несколько минут, наверное. Элька, видимо, почувствовала, что нужно что-то сказать:

— Ему там хорошо будет. Там ему дадут хорошее образование, он будет жить в нормальных условиях… в детском доме ему будет гораздо лучше. А я скоро буду свободна!

Тэрн всё так же молчал. Он думал о том, как считал эту девушку чистой, светлой, доброй, как хотел ей помочь… Он покачал головой и совершенно спокойно произнёс:

— О Творец, какой же я идиот.

Тэрн развернулся и пошёл к двери.

— Тэрн, ты чего?.. — раздался сзади расстроенный голос Эльки. — У нас так все делают…

Он оперся на дверь.

— О чём ты? Что ты делаешь? Ты же не такая. Ты сама потом переживать будешь.

Лицо её страдальчески исказилось:

— Но я не смогу дать ребёнку нормальную жизнь! Что ему, в нищете жить?..

Тэрн склонил голову и заговорил, и голос его был таким, что Элька отступила шага на три.

— Сын твой вырастет — до конца жизни тебя проклинать будет. «Чтоб ты сдохла», — каждую ночь перед сном думать будет, чтоб ты сдохла…

Элька испуганно смотрела на него. Тэрн пригляделся. До этого момента он обращал внимание лишь на её улыбку, и она была такой искренней, такой тёплой, что и глаза её казались такими же светлыми и тёплыми. Но только сейчас Тэрн заметил, что глаза у неё, хоть и красивые, но всё равно несколько тусклые.

— Ты же знаешь, чувствуешь ведь, что это неправильно!.. но… как говорят у вас в Релле, это не моё дело. Не хворай.

Он вышел и аккуратно притворил за собой дверь.

В комнате Тэрн ещё долго лежал, глядя в потолок. Прошло, наверное, несколько часов, прежде чем он смог закрыть глаза — и всего пара минут, прежде чем снова распахнул их. Из соседней комнаты раздавались крики — в основном, Талека, кажется, он был пьян. Тэрн не хотел прислушиваться, но против воли слышал.