Всеволод Глуховцев - Консорциум

— Не ждали?.. — невыразимо ласковым голоском пропел Барон. — А мы вот про вас не забыли!

Тень увидел, что ему здесь нечего делать нечего, и без него из неудачливого прохиндея вытрясут и долг и штраф, и на всю жизнь объяснят, что так поступать нехорошо.

— Ладно, — сказал советник, — смотрю, стороны движутся к согласию… Пойду я, свежим воздухом подышу.

Воздух и вправду был замечательный: майский, вольный, воздух необычно огромного мира. Тень вышел за ограду базы, остановился, вдохнул поглубже…

Весна весной, но никакая весна не смогла бы сделать того, что случилось. Он вдруг остро пережил то самое чувство — прекрасного и отчаянного счастья, близкого и немыслимо далекого. И безошибочным чутьем понял: то место, что ему приснилось — где-то здесь! Рядом. И то, что оно снится, что дает знать о себе наяву таким взлетом эмоций, значит лишь одно: это Место, этот биогеоценоз биосферы Земли, если говорить ученым языком, связано с ним, человеком, некоей невыясненной еще закономерностью. А если языком поэзии — это Место зовет его к себе.

Он мысленно так и произносил, с большой буквы: Место.

Ну и как всегда, дело за малым: найти его. Всего-навсего. Начать да кончить — а между этим годы. Может быть, вся жизнь.

И все-таки Тень был рад. Куда бы ни пошла его судьба в этом угрюмом, мало оборудованном для нормальной жизни мире… поиск счастья, которое то ли сбудется, то ли нет — само по себе подарок. И грех будет им не воспользоваться. Я иду искать!..

Потом дела закрутили его, он ездил, договаривался, спорил… и все это было подсвечено теплым внутренним светом ожидания и поисков. Правда, минул чуть ли не месяц, прежде чем он сумел выбраться из рутины повседневности. Выпросил у Деда машину и поехал.

Приехал. Остановился на одном из проселков, вышел, постоял. Что-то слабо шевельнулось в сердце, он торопливо сел за руль. Колесил, покуда не начало смеркаться. Не нашел, естественно. Правда, несколько раз отголоски того самого чувства — его ни с чем не спутать! — были. Едва ощутимые, но были. Возвращался Тень усталый, голодный, но довольный. Он уверился, что Место где-то здесь.

Потом свежесть этих ощущений поблекла. Тянулись дни и ночи… сны по ночам по-прежнему приходили, он вновь и вновь видел Место с разных ракурсов, но это абсолютно было оно.

Тень не то, чтобы был твердолобым фаталистом, скорее, считал, что в сложившихся условиях метаться туда-сюда, от дерьма искать дерьма просто глупо. Жизнь нашла какую-то колею, катит по ней — и ладно, а о будущем лучше не думать. А теперь еще и звездочка надежды зажглась, и надо постараться, чтобы она не погасла.

Вот уж кем он вовсе не был, так это пустым романтиком. Он и не подумал бы бежать вдогонку за какими-то дурацкими снами. Стало быть, они были не дурацкие. Однако, он долго не решался рассказать о них соратникам, считая, что для них это будет экзотикой… Но от проницательного Дедова взора странная задумчивость советника не укрылась, и он спросил: правда ли так, или это ему только кажется?..

Тень усмехнулся:

— Нет. Не кажется. Есть тема.

И рассказал все без утайки. Когда рассказывал, ожидал от слушателя либо иронии, либо вежливой скуки — но Дед был слишком тонким политиканом, чтобы допускать такие проявления чувств. Он слушал совсем бесстрастно, а когда Тень закончил, Дед взглянул на него с интересом и сказал неожиданное:

— Идет ветер к югу и переходит к северу, кружится, кружится на пути своем, и возвращается на круги свои…

Тень обомлел:

— Это ты к чему?!

— Это я к тому, что вернулся ветер… Ладно, ладно, сейчас все разъясню.

И разъяснил. Да так, что Тень, не имевший Дедова жизненного опыта, с эмоциями не справился. Чуть не вскочил, в последний миг удержал себя.

— Да ты что?!.. Дед, ну еще раз скажи мне, что это не выдумка!..

— Учитесь властвовать собой, юноша, — смеясь, отвечал наставник. — Нет, это не выдумка. У меня просто не хватит воображения такое придумать.

А поведал Дед, что по молодости лет пережил подобный опыт. И ему являлись удивительные сны, выпукло-реальные до изумления, и потом хотелось все бросить и искать их наяву…

Ах, как это было молодому человеку знакомо!

Он засыпал шефа вопросами, тот терпеливо отвечал. Да, снилось некое совершенно реальное место. Очень похожее. Такой лесной оазис, всегда летний — пора сенокоса, медово-полынных запахов, застоявшихся жарких полдней… При этом — совершенная уверенность, что это где-то рядом, в пригородной зоне. Где именно?.. — этот вопрос для будущего главы консорциума так и остался неотвеченным.

— Жизнь замотала, — вздохнул Дед. — Одно, другое, месяцы, годы… Ну, а потом и гром грянул.

Гром — это, понятно, катастрофа со страной, а потом долгая депрессия по сей день.

Но что когда-то не сбылось в старшем поколении, повторилось в младшем. И кто знает, может и сбудется.

— Слушай, Дед… — в раздумье протянул Тень, — а не думаешь ли ты, что это одно и то же место?

— Думаю, — сказал Дед.

О своих открытиях лидеры группировки рассказали только Барону, ближайшему сподвижнику. Тот отнесся к рассказу снисходительно: мол, если приспичило взрослым людям дурью маяться… Впрочем, обещал не болтать, и вправду, не болтал. Но шила в мешке не спрячешь, какие-то слухи, должно быть, поползли по окрестностям… А Тень чем дальше, тем яснее сознавал, что это для него самый важный сигнал от жизни. И разгадать его необходимо. Дед был согласен.

С ним Тень эту тему обсуждал теперь регулярно, и шеф чем дальше, тем больше открывался перед подшефным неожиданными сторонами. Оказалось, он был мечтатель в лучшем смысле слова: не пустопорожний фантазер, но человек, умеющий видеть цели, для большинства людей замусоренные шелухой повседневности. Беда лишь в том, что жизнь Деда оказалась чересчур засыпана этой самой шелухой, и на мечту времени не оставалось. Но он не забыл про нее. И когда она так неожиданно напомнила себе через молодого «консильери», глава фирмы постарался сделать все, чтобы не упустить этот шанс.

Правда, шанс не давался, прятался. Вот уже и лето катило на закат, и с каждым днем все заметнее проглядывали желтые прядки в кронах, и вроде бы сектор поиска найден, только прочесать его вдоль и поперек… но это легко сказать, а на самом деле там ходить и ходить и не переходить.

Иногда Тень чувствовал, как накатывало уныние. Ну, или равнодушие, что ли — мечта тускнела, не звала к себе, наплывали предательские мысли: а, хрен с ним со всем, глупости это, и нечего себе голову засорять. Живи как живется, и будь что будет… Но он старался одолевать это.

И вот однажды Дед предложил:

— Слушай, давай-ка попробуем совершить коллективную вылазку. Поедем вместе. Или даже втроем: Барона возьмем с собой.