Всеволод Глуховцев - Консорциум

— Это страшные люди! Я вас уверяю… Их видеть надо… и сейчас перед глазами!

— Как живые, — строго пошутил Тень. — Ладно, Тараканыч, не бзди, не сдам я тебя. А адрес она и сама могла мне сказать, верно?

— А ведь верно! — воспрял старикашка, обрадовался. — Так если что, вы так и скажете?..

— Если что, скажу, — пообещал Тень. — Но и ты смотри: мне больше не врать! Ясно? И что бы ни случилось, сразу ко мне. Я любой вопрос решу. Понял?

— Да-да-да!.. Понял, конечно! Я сразу, чуть что…

— Ладно, вижу. Слушай! Сдается мне, что у этих типов здесь агентура есть среди твоих девок.

— Да вы что?! Я…

— Молчи! Так вот, твоя задача: выяснить, кто. Понял? Только аккуратно! Это надо очень тонко сработать.

— Да-да-да! Понимаю, все понимаю. Сделаю, не извольте волноваться! Все сделаю, найду подход. Это я умею. Психология!..

Он воодушевился, забрызгал слюной, глаза заблестели.

— Отлично, — Тень встал, руки не подал. — Узнаешь — сообщишь.

Выйдя, он постоял на крыльце, приводя мысли в порядок и размечая план действий. Решил так: заскочу домой, оттуда и звякну. От этого и будем плясать.

Желтый лимузин резко рванул с места. Тень, конечно, проверился — хвоста не было. То ли потеряли, то ли решили не следить… да и хрен с ними.

Жил Тень недалеко. Нового жилья в городе толком не строили с самого начала разрухи, но Дед, разумеется, нашел возможность сделать ближайшим сподвижникам приличные квартиры — и Тень обрел жилье в старинном престижном доме. Зажил там замкнуто, гостей не водил, с соседями был корректно-сдержан. Да и к нему никто не лез.

Дома он только отдышался, выпил стакан воды и сразу же взялся за телефон. Трубку на том конце провода сняли почти мгновенно.

— Алло?.. — настороженный женский голос.

Не Снежана. Наверное, та самая подруга. Тень представляться не стал, вежливо попросил Снежану, сказал, что знакомый.

— Ах, да-да! Сейчас…

В трубке зашуршало, потом знакомый мелодично-нежный голос произнес:

— Да?.. — и Тень ощутил, как неизъяснимое тепло пролилось в душу.

— Это я, — сказал он.

Он ждал вообще-то реакции — ведь не стала бы девушка просто так оставлять свои данные, значит, она надеялась… но того, что случилось, он угадать не смог.

Снежана разрыдалась, слезы хлынули ручьем, она не могла с ними справиться — и тщетно Тень умолял ее успокоиться, она рыдала, всхлипывала и при этом ухитрялась еще сморкаться в платочек.

— Слушай! — надрывался он, — слушай, я сейчас приеду!.. Слышишь?! Да успокойся ты, ради Бога, вот же я, здесь… Сейчас еду, сейчас же! Да ты слышишь меня?!

Услышала наконец-то. Разговор стал внятный, Тень наскоро велел ей собираться, сказал, что едет и побежал вниз.

Сердце его счастливо колотилось. Он не думал про опасность — близкая встреча заслонила все. Он пулей слетел по лестнице, прыгнул в авто и помчался.

Полуночные улицы были почти пусты. Пару раз ему попадались милицейские машины, но никто из патрулей, конечно, и не подумал остановить длинный желтый автомобиль — весь город знал, чей он, а уж ментам неприятности по службе и вовсе не нужны. Поэтому Тень, не особо обращая внимания на дорожные знаки, в четверть часа махнул все расстояние и был у цели.

Предчувствия переполняли его. Радость распирала грудь. Но он заставил себя быть бдительным: остановился, выключил огни и с минуту посидел в темной машине, ожидая чего-либо… Ничего не случилось, он устремился в подъезд.

Взбегая по лестнице, он всматривался в номера квартир. Ближе, ближе!.. — пела душа. И вот близость превратилась в точность. Конец маршрута! — вот он. Все.

Тень нажал на звонок.

Дверь открыла симпатичная худенькая блондинка, разулыбалась:

— Это вы звонили? Входите! Мы вас ждем!..

Он вошел — и увидел Снежану.

Не будь здесь подружки, молодые люди, наверное, бросились бы в объятия друг другу, но та смотрела так любопытно и жадно, что Тень почел за лучшее и улыбнуться-то сдержанно:

— Ну, вот и я. Готова?

— Почти, — ответила она тоже спокойно, хотя глаза ее счастливо блестели. — Туфли надеть, и все…

С собой у нее был небольшой пакет, а обулась она мгновенно — и готова.

— Идем, — Тень улыбнулся чуть пошире. — Спасибо вам!

— Не за что!.. — игриво пропела подруга. Тень кивнул, и они со Снежаной вышли в подъезд.

Спускаясь, он вспомнил телефонный разговор, усмехнулся:

— Ты что так разревелась-то белугой?

— Я… я боялась, что больше тебя не увижу.

Тень постарался не подать виду, насколько ему это приятно. Лишь откашлялся внушительно.

— Едем ко мне, — распорядился он. — Возражений нет?

— Ни малейших!

— Не сомневался, — он распахнул дверь подъезда. — Лимузин подан, пожалуйте!

Она серебряно засмеялась…

…Тень открыл глаза, поднял голову — и не понял, где он.

Голова была страшно тяжелая, дурная, мысли в ней точно разбрелись куда-то, и никак не собрать их… Тень тупо смотрел, все видел, но картинка была как-то отдельно от него — словно ему показывали скучное кино: ночь, безлюдный двор, темные дома… полуоблетевшие деревья, листья на асфальте, автомобиль под тополем, брызги дождя на стеклах… долгий, мутный кадр — неореализм, понимаешь.

Тут что-то переключилось во взоре. Тень стал натужно соображать, что это он — на скамейке, во дворе… Черт возьми, а что за двор, что за авто — такси как будто, желтая длинная машина…

Блин! Да это же моя!

И здесь включилась память.

Они вышли из подъезда, смеясь, и…

И дальше — ничего, провал. Ночь, пустой двор, скамейка. Дождь. Дождь?.. Он провел по лицу рукой. Да, дождь. Был.

Голова очнулась, но все равно казалась чугунной, хотелось держать ее руками, чтобы не перевесила куда-то вбок. Что же это значит?.. Да только одно: кратковременный общий наркоз. Кто-то виртуозно подкрался сзади, залепил рот и нос маской, пропитанной хлороформом… или там черт знает еще какой гадостью — ну и того, пробки вышибло. И вот теперь сижу как дурак и не знаю, сколько времени прошло…

Тьфу ты! Точно дурак! Наркозом последний ум вынесло. Что со Снежаной? Где она?!

От этой мысли прохватило холодом, хотя ночь была странно теплая для конца сентября, почти летняя. Тень вскочил, бросился к машине, еще не зная, что собрался делать — и увидел, что левым «дворником» к ветровому стеклу прижата свернутая вчетверо бумажка. Тень так и выхватил сырой листок, развернул.

Почерк Снежаны он запомнил сразу — впечаталось в память. Это ее рука, ее слова! Сомнений нет.

ЕСЛИ ЛЮБИШЬ — НАЙДИ!

Именно так, с тире и восклицательным знаком.

Он долго стоял с листком в руке. Было в самом деле до странности тепло, ласковый тихий ветерок как бархатом гладил лицо. Потом в этих теплых сумерках заморосил тоже вовсе не холодный дождик.