Алан Дин Фостер - Свет далекой Земли

Трудно было сказать, репетировал ли Джордж свою речь, пока выступали его остальные спутники, или все его выступление было чистейшим экспромтом. Как бы то ни было, пес не колебался ни секунды.

— Я здесь один, но я останусь один даже после возвращения домой. Я буду единственным представителем своего вида, способным к членораздельной речи. Наши жестокие похитители наделили меня этой способностью, наделили меня речью и интеллектом. Но это не был бескорыстный дар. Они сделали это только для того, чтобы выгоднее меня продать. — Опустив голову и уши, пес тоскливо поскреб лапой лазурный пол. — Я и сам не знаю, благословение это или проклятие. Я и сам не знаю, стоит ли мне возвращаться на Землю. Тяжело быть белой вороной — пусть даже умной и талантливой.

Джордж говорил, и в зале постепенно установилась мертвая тишина. Тихий голос маленького песика слабым шепотом отдавался от стен и эхом возвращался к слушателям. Даже Скви, которая теперь могла только смотреть и слушать, прекратила попытки освободиться и внимательно слушала.

Когда Джордж окончил свою речь и вернулся к своим друзьям, Уокеру стоило больших усилий сдержать слезы, вскипевшие в углах глаз. Когда Джордж подошел к нему, Уокер сделал единственную вещь, которую невозможно было неправильно истолковать, — он опустился на колени и погладил Джорджа по холке.

Туукали, члены жюри, немного посовещались. Джорджа они обсуждали немного не так, как остальных, — в рокоте их голосов появилось даже что-то нежное.

— Это был образец сложения саги и здравого смысла. Маленькое четвероногое существо и все представители его рода жалуются правом посещения Туукалии.

— Я здесь один, — тихо ответил Джордж, видимо и сам потрясенный собственной речью. — Но все равно спасибо.

Уокер наклонился к песику:

— Ты был великолепен, Джордж, я и не предполагал, что ты способен на такое.

— Почему? — Воспользовавшись тем, что его в этот момент видит только его человек, Джордж плутовато подмигнул ему одним глазом. — Правда, мое завывание немного отдавало собачьим вальсом, ты не находишь?

Уокер, улыбаясь, выпрямился и взглянул на Браука, который — на всякий случай — продолжал крепко держать переставшую сопротивляться Скви.

— Дело сделано, не так ли? Мы можем сообщить Герлла-хину, что все в порядке и он может отправлять своих людей на планету, а Де-сил-джимд может оповестить об этом свою касту, а вместе с ней и остальных иолфов.

Браук собрался что-то ответить, но прежде, чем он успел открыть свой вертикальный рот, из шеренги стоявших у стены туукали вышел один член жюри, стремительно выпрямился на четырех ногах и двинулся вперед. Вскинув вверх все четыре руки, он сложил их в виде пирамиды, вершина которой смотрела прямо на Уокера, у которого от этого жеста по спине пробежал неприятный холодок.

— Я бросаю вызов! — загремел туукали.

Зычный голос этого чудовища громоподобно отдался от стен гигантского зала, заполнив все пространство оглушительным гулом, так не похожим на тихий шелест голоска Джорджа.

— Вызов? — Уокер непроизвольно обернулся к Брауку: — Что это значит? Я думал, что мы уже выдержали испытание, удовлетворив все требования жюри. В чем заключается этот вызов?

Говоря с Брауком, Уокер словно зачарованный, повинуясь какой-то магнетизирующей силе, не отрывал взгляда от приближавшегося к нему гиганта. Теперь у него не оставалось уже никаких сомнений, на кого направлены сложенные щупальца. Когда Уокер непроизвольно метнулся к Брауку, щупальца последовали за ним.

Браук осторожно поставил Скви на пол. Несмотря на то что разъяренная к'эрему просто дымилась от ярости и, казалось, была готова лопнуть от возмущения, она каким-то образом сумела смирить свою ярость. Серьезность положения и вид приближавшегося к ним страшилища заставили ее молчать. Браук смог ответить Уокеру, не повысив голоса.

— Это право, закрепленное за первыми принимающими гостей туукали, — извиняющимся тоном произнес Браук. — Вызов можно бросить только один раз. Это вызов на поединок между туукали и одним из гостей. Похоже, что честь стать участником поединка выпала тебе.

Уокер с трудом проглотил несуществующую слюну, лихорадочно переводя взгляд с одного туукали, который был его верным товарищем, на другого, который бросил ему вызов.

— Честно говоря, я не чувствую себя особенно польщенным такой честью. В чем заключается этот вызов? Надо рассказать еще одну сагу? — В голосе Уокера прозвучала слабая надежда.

— Боюсь, что нет, — ответил Браук, в то время как Джордж, Де-сил-джимд, Хабр-век и даже тихо что-то бормотавшая Скви обступили Уокера, стараясь угадать, что последует дальше. Браук между тем продолжал: — Своим великолепным рассказом ты уже доказал, что твой род достаточно цивилизован и отличается интеллектом и восприимчивостью. Для того чтобы окончательно заслужить право доступа в наш мир, один из вас должен, кроме того, продемонстрировать свою храбрость. Для избранного гостя это большая честь.

Верхняя конечность Браука, весившая не меньше сорока кило, мягко опустилась на левое плечо Уокера. Туукали умерил свою силу, и конечность давила едва ли вполовину своего веса, и это было ничто по сравнению с нависшей над Уокером махиной.

— И как я буду это делать, — с беспокойством выдавил из себя Уокер, — если не новой сагой?

— Это несложно, — успокоил его Браук, — и не займет много времени.

Одна конечность Браука продолжала покоиться на плече Уокера, а другую туукали протянул в сторону подошедшего соплеменника, застывшего в ожидании. — Ты будешь драться с экзаменатором, бросившим тебе вызов.

Прошло несколько томительно долгих секунд, прежде чем смысл слов Браука полностью дошел до сознания Уокера. Но среагировал человек мгновенно:

— Если можно, то я бы не возражал передать эту великую честь кому-нибудь другому.

Браук немного приподнял свои глазные стебли:

— Это невозможно, друг Маркус. Если бы это было возможно, то я с радостью ответил бы на вызов за тебя. Но он был брошен именно тебе. Любое изменение сильно уменьшит его значимость.

— Это я переживу, — уверил Уокер своего друга. «Переживу — в буквальном смысле», — подумал он.

— Я понимаю твою тревогу. — Браук попытался успокоить Уокера. — Все будет в порядке, можешь мне поверить.

— Я тебе верю, — ответил Уокер и протянул руку в сторону терпеливо ожидавшего ответа туукали, который, между прочим, был более рослым и мощным, чем Браук. Вызвавший его на дуэль гигант весил не меньше тонны. Но огромный вес не делал его малоподвижным. Уокер хорошо помнил, на что оказался способным Браук, освободившись от пут виленджийской неволи. Уокер ни в коем случае не желал иметь дело с таким берсерком. — Я не очень ему доверяю, — договорил Уокер.