Антон Текшин - В игре (сборник)

Зелье Ускорения – и я уже на противоположном конце зала. Ну, держись, гад ползучий! Граната, следом еще одна – и укрываюсь за колонной. Бумбух! Бумбух!

Ага, треть хитпойнтов снял с него, еще одну голову и на этот раз заднюю лапу оторвало.

Нежить опускается на, скажем так, брюхо и вскидывает передние лапы. Бамс! Позвонок врезается в стену и выбивает из нее крошку. Ого, оригинальный монстр! А количество «боеприпасов» у него конечно? Выглядываю из-за колонны и стреляю. Рядом с моей головой врезается еще один позвонок. Эх, долго так развлекаться буду!

Достреливаю последний патрон в барабане, но неудачно – в меня попадает кость. Этот удар закручивает меня и отшвыривает назад. Ой-е, сотню из Жизни выбило!

Пятнашки: я его картечью, он меня позвонками. Я более быстрый и ловкий!

Зря бахвалился – еще один позвонок своим телом поймал! Леший с тобой, продолжим игру…

Патроны заканчиваются, печально. Перекатываюсь обратно под защиту колонны, перезаряжаю дробовик и, обновив бафф посредством последнего заряда амулета, бросаюсь к трупному голему.

Последний патрон разряжаю в упор, готов. Хорошо, что скорострельность у голема была низкая. Да и меткость паршивая.

Вы получили новый уровень!

Открыть окно статистики? Да/Нет

Хорошо сходил, аж на два уровня, нет, не нужно ничего открывать. Потом, в спокойной обстановке разберусь.

Два больших камня Смерти и десяток костей. Не густо, но хоть что-то. Только собираюсь уходить, как передо мной возникает полупрозрачный Вестник со свитком в лапах.

– И что это значит? – вопрошаю в пространство.

Беру бумажку и, развернув, начинаю читать. «Рекрут, ты прошел испытательный полигон гильдии Клинки Запада и теперь можешь присоединиться к нам. Ты этого желаешь?» Пальцем пишу: «Подумаю» – и выбрасываю свиток в сторону дальнего угла.

Ну Васька, ну и хитрый жук! Я за свои же деньги прошел испытание на вступление в его клан! Вот это урок так урок, на всю жизнь его запомню…

– Вот такая, оказывается, политика у нынешних кланов, дорогие зрители, – сначала испытание, а потом уже приглашение на вступление. Всем удачной игры, и не забывайте смотреть мои видеоуроки! До встречи!

Тонированный в ноль микроавтобус уверенно подкатил к закрытым воротам хосписа, требовательно крякнул сиреной и мигнул синими огнями спрятанного за решетку радиатора стробоскопа. Из крохотной будки охраны неторопливо выбрался хромоногий пенсионер в аккуратно наглаженном, но застиранном до бесцветного состояния армейском кителе. На правой стороне груди виднелась пара золотистых нашивок тяжелых ранений.

Мазнув взглядом по ментовским номерам и припадая на обе ноги, охранник подошел к водительской двери. Проигнорировав требовательное взрыкивание движка, он осторожно постучал антенной смешной розовой рации в непрозрачное стекло. Кротостью нрава залетные гости не отличались: взвизгнул стеклоподъемник, выплескивая наружу ауру власти и агрессии:

– Ты че, старый, берега попутал? Открывай ворота, полиция!

Флегматичное лицо охранника осталось безучастным. Он заглянул внутрь микроавтобуса, оценил количество прибывших и расположение звездочек на погонах. Холодным пустым взглядом уставился на старшего группы, вольготно развалившегося на переднем сиденье:

– Документы предъявите…

Из глубины салона привычно прессанули:

– Не борзей, хромоногий! Я тебе щас так предъявлю, выйдешь на пенсию по инвалидности!

Капитан недовольно оглянулся и заткнул разошедшегося холуя:

– Филипенко, утихни!

В отличие от звероподобного прапора, специалиста по раскалыванию подозреваемых в первые же минуты после задержания, капитан успел разглядеть глаза охранника. Ох уж эти никому не нужные ветераны горячих точек, забытые государством и отторгнутые обществом сытых потребителей…

Колченогий, вероятно, воевал еще во Вторую Грузинскую, а может, и конфликт на Дальнем зацепил, причем вряд ли в должности рядового солдата. Такого на привычные барские понты не взять, придется наступать на горло собственному величию и демонстрировать документы.

Старший группы молча вытащил закатанное в пластик удостоверение, солидно сверкающее голограммами, печатями и разлапистым орлом.

– Все?! Открывай ворота!

Охранник покачал головой:

– Это частное больничное учреждение. Согласно статье двадцать пятой Конституции РФ: «Жилище граждан неприкосновенно. Никто не вправе проникать в частные дома против воли проживающих в них лиц».

– Грамотный, сука?! – возмущенно рванулся из кресла гигантский прапор.

– Сядь, Филипенко! – Капитан сохранил самообладание, чему немало способствовали направленные на машину камеры наружного наблюдения.

Поиграв скулами, он напомнил охраннику:

– Статья пятнадцать Закона «О полиции». Мы имеем право войти на частную территорию для задержания лица, подозреваемого в преступлении. Также мы вправе произвести взлом замков и конструкций, препятствующих проникновению. Еще вопросы будут, или я прикажу на хрен протаранить эти ворота?

Охранник прищурился и приподнял одну бровь:

– И Бога не побоитесь? Это, между прочим, детский хоспис, сюда со всей России неизлечимо больных ребятишек умирать привозят…

Ноздри капитана яростно раздулись:

– У меня на руках постановление об аресте вашего главврача. Даю тебе ровно пять секунд для открытия ворот, в противном случае ты будешь задержан за причинение помех и неподчинение законным требованиям органов правопорядка.

Ветеран удивленно покачал головой:

– Да езжайте уже, органы… Кто ж вам мешает…

Он потянулся к поясу и нажал кнопку на брелке управления. Ворота вздрогнули, медленно поползли в сторону. Водила посмотрел на охранника тяжелым многообещающим взглядом и нажал кнопку стеклоподъемника, отделяя теплое нутро ментовоза от внешнего мира. С последним порывом весеннего ветра в салон влетела черно-белая тушка светошумовой гранаты.

Впервые улыбнувшийся охранник резко присел, прижимаясь спиной к водительской двери, приоткрыл рот и зажал уши ладонями. Оглушительно бахнуло, ветерана оросило крошевом каленого стекла. Вытянув из-под кителя гражданский шоковый пистолет, кустарно доработанный под стрельбу очередями и до скрипа пружины набитый неконвенционными зарядами, мужчина заглянул в салон.

М-да, звуковой хлопок в двести децибел и вспышка в тридцать миллионов свечей в салоне закрытого автомобиля – это очень весомый аргумент в любом споре. Шоковая граната сработала штатно, в отключке оказались все, кроме зловредного прапора, монотонно подвывавшего и слепо раскачивающегося на заднем сиденье.