Константин Кузнецов - Путешествие гнева

— Мы ведь что-то ищем? — спросил я немного иначе.

Гном коротко кивнул и, в очередной раз взглянув на компас, как ни в чем не бывало двинулся дальше. Видимо, цель была уже близко, и он не собирался тратить драгоценное время на пустые разговоры.

Помещение походило на крохотную кабину, в которой находилась лишь высокая приборная панель с множеством тумблеров, датчиков и контроллеров, покрытых толстым слоем пыли. Место стены занимало толстое окно, открывающее вид на огромный подземный цех. Неподвижные ленты управления продолжали хранить на себе массивные детали. В глубине, скрытые мраком, располагались пункты сбора.

Пока я разглядывал хитроумные приспособления, способные в один миг безошибочно скрепить основные узлы машинерий, гном с легкостью вскрыл нижнюю часть панели и извлек на свет пять светящихся контейнеров. Яркий лазурный свет тут же наполнил помещение. Я заметил возникшую на лице механика улыбку. Прижав находку к груди, он довольно быстро опомнился и убрал ее в мешок, скрытый длинным плащом.

Дело сделано! Я мысленно порадовался, что мои опасения не подтвердились и путешествие вышло практически безопасным, если не вспоминать дыры-ловушки.

И в этот самый миг за моей спиной что-то щелкнуло, и внизу, у дальней лестницы, возле ровных рядов контейнеров с законсервированными деталями, мелькнули и тут же исчезли несколько высоченных фигур.

— Быстрее, уходим!

Мне или показалось, или гном был готов к подобному развитию событий.

Сильное волнение вспыхнуло во мне с новой силой, вскоре обратившись настоящим ужасом. Вместе с нами в темноте находился еще кто-то! Кто-то опасный, способный бесшумно передвигаться и не желавший отдавать свои подземные сокровища.

Обратный путь занял гораздо меньше времени. Тяжело дыша и постоянно оглядываясь, я несколько раз споткнулся, упал в затхлую воду, поднялся и вскоре с быстрого шага перешел на бег. Страх неизвестности подгонял меня не хуже пропитанной солью плетки, каждый удар которой обжигал жарким огнем. Воспоминания о приютских наказаниях пришли на ум внезапно и почему-то никак не хотели покидать мое воспаленное сознание.

Теперь неведомые обитатели темноты не пугали нас протяжными стенаниями и жутким эхом, они практически наступали нам на пятки, пытаясь перехватить нас до того, как мы выберемся наружу.

Шаг, десять, двадцать, сто, тысяча. Трясясь от ужаса, я отчитывал секунды, приближающие нас к спасительному свету. Но вместе с увеличивающимся пятном выхода рос и шум тяжелых шагов.

Нас почти догнали!

Мы обречены!

Еще секунда. Еще шаг.

Задыхаясь, я вытянул руку и вцепился в ржавую лестницу. Три человеческих роста — и мы на свободе!

Гном схватил меня за шкирку и, приподняв над землей, запустил вверх. Я взлетел, словно праздничная шутиха, зацепился за поручень и только теперь нашел в себе силы оглянуться.

На механикуса налетели сразу двое. И если бы не призрачный свет ламп, я бы принял их за жутких призраков или оживших мертвецов. Но на самом деле звали их иначе.

Манипуляторы [9] Аналог современных роботов. Созданы для осуществления простейших задач: охраны или сопровождения. Неспособны выполнять сложные функции размышления и принятия собственных решений. !

Высотой почти в два человеческих роста, на тонких ногах, вывернутых назад, как у кузнечика, с округлыми телами и длиннющими руками. Голова у них тоже имелась, только она больше походила на тыкву, в центре которой мерцал огромный треугольный глаз, источавший мощный малиновый луч, а с тыльной стороны за прозрачной пленкой защиты виднелся заводной механизм, отвечающий за срок работы данной разновидности машинерии.

Стражи Ржавого города смело ринулись в бой. Первый нанес гному удар в грудь, а второй попытался зайти со спины. Я хотел помочь, предупредить, но механикус и без моих подсказок прекрасно справлялся с нападающими. Увернувшись от пары-тройки достаточно прямолинейных тычков, он ухватился стальной рукой за шею — хотя правильнее было бы назвать эту часть тела «соединительным узлом» — и переломил ее пополам. Второй тем временем извлек из собственного тела два обоюдоострых кинжала и закрутил ими перед собой, будто лопастями — мельница.

Но и на этот случай у Белого хвоста нашелся козырь: шестизарядный дивольвер, стреляющий пулями с электрическим стержнем. Выстрел прозвучал хлестко, оглушительно. Манипулятора окутала паутина мощного искрящегося разряда. Вздрогнув, он немного покачался и рухнул на землю, превратившись в бесполезную железяку.

Гном задрал голову и уставился на мое зависшее тело.

— Если ты и дальше собираешься торчать здесь, то с остальными станешь разбираться сам! — заявил он без тени иронии.

— Остальными?!

Только сейчас до меня дошло, что стражей Порто-лукура гораздо больше. Может быть, сотня или тысяча.

Короткая тишина начала заметно заполняться посторонними дребезжащими звуками.

Бум-топ-бум-топ. Стальная поступь настоящей армады приближалась к нам со скоростью стремительного паровоза.

— Ползи! — во все горло проревел гном.

Два выстрела в пустоту коридора вынудили меня буквально воспарить ввысь. Настоящая металлическая лава окутала все пространство туннеля.

Яркий свет Ржавого города ослепил. Зажмурившись, я наощупь нашел руку механикуса и помог ему выбраться из смертельной дыры. Оказавшись на свободе, он еще раз выстрелил в самого прыткого преследователя, голова которого уже показалась снаружи люка.

Дальше я не видел ничего и никого — только раскаленное солнце, вросшие в землю покореженные каркасы — и слышал монотонный вой сирен, пронзивший меня насквозь. Стараясь не задохнуться, я прерывисто дышал, не обращая внимания на то, как быстро несут меня вперед собственные ноги. Я отчетливо осознавал, что нас окружают со всех сторон, но все же надеялся на слепую удачу.

Не знающие усталости и не ведающие боли стражи опережали нас на шаг, точно зная, в каком месте и в какое время мы должны появиться на границе Рифта. И я бы не удивился, если бы мне сказали, что эти машинерии способны рассчитать нашу усталость и, поделив ее на безумное желание жить, а затем приплюсовав к ней оставшиеся два патрона, подвести неутешительный итог: шансы беглецов в данном уравнении равняются нулю. Но, как любили говорить в таких случаях умудренные опытом мастера, — исключение всегда возникает в любой идеальной закономерности.

Выскочив на квадратную площадку, окруженную высокой стеной обгоревших крылопланов, я узрел слева узкий, едва различимый проход. Своеобразная распахнутая дверь, ведущая на свободу! Но не успел я обрадоваться, как из памяти стали выползать черные разломы, охраняющие периметр вокруг города.