Пол Андерсон - Игры Сатурна. Наперекор властителям

— Шкипер «Уриэля» — ваш друг, его навигатор — мой муж. Вы в состоянии представить разницу? — сказала она. Никакого намека на жалость к себе, просто констатация факта.

Я не уверен, почему именно тогда я позволил себе разоткровенничаться и сказал ей:

— В состоянии. У меня в прошлом году умерла жена.

Взгляд ее потеплел.

— Простите. Извините меня, капитан Синклер. Я слишком была погружена в собственные переживания…

Она выпрямилась.

— Ну, хотя Вэл всегда со мной. Он… они все находятся перед лицом лет, десятилетий… бесконечных испытаний. Ссылка, заключение в металлической раковине, несущейся со свистом среди звезд — возможно, в последнем сумасшествии, убийстве, ужасе, которые просто невозможно представить, пока не останется единственный живой среди мертвых костей…

А она даже не упомянула о таких вещах.

Я собрался с духом, чтобы сказать прямо:

— Мы сделаем для них все, что сможем. Это — моя работа, и вы простите меня, если мой долг оставляет мне так мало времени, чтобы уделять кому-то еще внимание, тут на Земле. Мне… мне сказали, что духовенство держало совет относительно жен, чтобы… Ну, словом… они ожидают, что скоро Пасторство разрешит… э-э-э… одобрит разводы многих брачных союзов, и дамы получат свободу, чтобы снова выйти замуж. Ваш священник разве еще не говорил с вами?

Она отплатила мне той же монетой.

— Нет. Я не христианка. Моя девичья фамилия — Гринбаум.

— Что?

— Должна признаться, что и иудейка из меня тоже не очень хорошая. Я годами не посещаю храма — это слишком повредило бы Вэлу в карьере, но я никак не могла заставить себя обратиться в другую веру. Но и он не хотел этого, — Она оставила очевидное невысказанным — судьба его зависела в основном от того, насколько он об этом распространялся. Изучая историю, я узнал, насколько выросла терпимость в мире после Армагеддона — конца света. Однако прошло не мало времени до тех пор, пока явный нехристианин, не говоря уже о неверующем, получил должность астронавта.

Происхождение Дафны Асклунд действительно помогло объяснить, почему ее муж оказался на борту «Уриэля». Начальство не то чтобы явно вело политику поручения своим уклоняющимся от веры подчиненным самые опасные задания, но у них была тенденция выбирать добровольцев, надеющихся на повышение в чине, несмотря на их невысокое социальное положение или скрытые личные обстоятельства. И тогда тенденция выбирать их среди квалифицированных претендентов из сочувствия или в тайной надежде, что они смогут быть более оригинальными и изобретательными, чем среднестатистические или же (мое личное мнение) все-таки по менее благородным мотивам. Мэт Кинг, например, будучи молодым и глупым, стал отцом внебрачного ребенка. Или я, командуя миссией освобождения, не принадлежал к Абсолютистской христианской церкви, а к сохранившейся Пресвитерианской церкви Шотландии, а мои предки до моего рождения были приверженцами Европейского повстанческого движения.

— Хорошо, — сказал я, — Руки мои были заняты трубкой и табаком.

— Давайте лучше ближе к делу. Что вам нужно от меня такого, чего нижние чины не смогли сделать для вас? И почему вы решили посетить меня лично, а не ограничиться письмом или телефонным звонком?

— Только вы можете сделать для меня то, за чем я пришла, — ответила она, — а для совершенно незнакомого человека вы этого делать не станете. Но я и не ожидаю, что вы скажете «да» с первого же раза.

«Ты считаешь само собой разумеющимся, что нам придется встретиться еще раз», — подумал я.

— Продолжайте.

Она собралась с духом.

— Позвольте мне сначала рассказать о себе. У меня неукоснительное североамериканское гражданство, что дает мне возможность, чтобы меня выслушали «шишки», до которых я смогу добраться, будучи человеком иной национальности… Но я родилась и выросла на Карибском море. Мой отец работал инженером на станции командования Океанских военных сил. Я росла, плавая, ныряя, ходила под парусами, в пешие походы, летала в Анды совершать восхождение на горы. Я до сих пор занимаюсь всем этим… вернее, занималась с Вэлом. Мой отец заставил меня поступить в университет в Мехико, где я получила диплом микробиотика. Впоследствии я была ассистентом Санчо Домингеса, да, я помогала ему усовершенствовать сбалансированные системы жизнеобеспечения космических кораблей. Именно так я и познакомилась с Вэлом. Он работал в команде, которая испытывала их и приходил в лабораторию на семинары. Потом мы поженились, мне пришлось возобновить свою работу, вы ведь знаете, как часто улетают астронавты, не только в космос, но и на Земле им приходилось часто переезжать, но доктор Домингес привлекал меня к работе внештатным консультантом, и я занималась некоторыми проблемами. Это было главной причиной, почему мы откладывали завести детей, черт бы побрал эту пользу, которую нужно приносить обществу.

Ругательство на устах женщины не казалось таким уж неуместным: особенно когда слезы заблестели на ее ресницах. Золотой ли крест светился слишком ярко, или просто она почувствовала, что теперь у них никогда не будет детей? Она моргнула, подняла голову и продолжала с вызовом:

— Странная жизнь, не так ли? Почти такая же, как жизнь женщины перед концом света, — она покраснела, хотя тон ее оставался резким. — За исключением их моральной распущенности, конечно. Но пожалуйста, поймите, меня, сэр, проверьте меня потом: несмотря на свой пол, я хорошая спортсменка, привыкла справляться с чрезвычайными ситуациями, у меня есть навыки в научных исследованиях, с которыми в основном придется столкнуться в вашей экспедиции… Капитан Синклер, я хочу лететь с вами.

Так случилось, что наш отдел пропаганды завершил официальный фильм по этой проблеме и в полдень должен был его демонстрировать мне и моим сотрудникам перед тем, как пустить его в прокат. Я пригласил Дафну с собой.

— Честно говоря, реакция жены может указать нам, какие изменения необходимо будет внести, — сказал я. И поколебавшись добавил: — Вы можете повременить с этим и посмотреть его дома, когда его будут показывать. Несомненно, они включили кадры о вашем муже.

— Разве я могу не хотеть увидеть их? — ответила она.

По пути в аудиторию я объяснил необходимость того, что события представлялись драматично. Отношения с духовенством не составляли большой проблемы. Церковь едва ли будет возражать против миссии милосердия. Не много каноников выразило опасения, что люди, которые всю жизнь проведут на борту корабля без капеллана, могут впасть во грех, бранить Бога да совершать грехи, противные природе. Но если мы позволим им голодать или погубим их, подобное непременно произойдет. И по правде говоря, искушение было возможно: покарать сатану, одержать победу святостью.