Пол Андерсон - Игры Сатурна. Наперекор властителям

— Ну да. Работа над новым парком в звездном корпусе откладывается, пока в водопроводе не будет возобновлен цикл обмена металлов. Место будет свободно, и моя шайка собирается провести вместе недельку…

— Но мы же с тобой собирались к озеру Армстронга!

— Ну, погоди-ка, мы ведь просто об этом поговорили, но ничего не решили наверняка, а это такая неожиданная возможность… Позднее, сердце мое. Прости, — Он взял ее руки в свои. Они были холодными на ощупь. Он выдавил улыбку, — А теперь пойдем, мы ведь собирались приготовить праздничный обед вместе, а после провести, скажем, тихий вечер дома. Но для начала по телеку будет совершенно потрясная презентация…

Она резко высвободилась от него. Казалось, что этот резкий выпад ее успокоил.

— Нет, спасибо, — сказала она равнодушно. — Не тогда, когда ты предпочел бы проводить время с этой Броберг. Я только зашла сказать тебе лично, что я ухожу с дороги.

— Чего? — он отступил назад, — Что, дьявол тебя подери, ты хочешь сказать?

— Ты все прекрасно знаешь.

— Нет! Она… я… она счастлива в браке, имеет двоих детей, она старше меня, мы — друзья, точно, и между нами нет ничего тайного и что выходило бы за рамки… — Скоби задохнулся. — Ты что думаешь, я влюблен в нее?

Эймс посмотрела в сторону. Пальцы ее переплелись.

— Я не собираюсь больше быть просто удобной для тебя, Колин. Хватит с тебя. Я сама надеялась… но я ошиблась, и я намерена разорвать с тобой связь, пока не стало хуже.

— Но… дорогая, клянусь, я не влюблен ни в кого, и я клянусь, что ты для меня значишь больше, чем просто тело, ты — прекрасный человек… — Она молчала, уйдя в свои мысли. Скоби закусил губу, а потом сказал: — Хорошо, я согласен, основная причина, по которой я вызвался добровольцем лететь, была та, что я погряз в любовной интриге на Земле. Не то, чтобы проект не интересовал меня вовсе, но я пришел к выводу, какой большой кусок был вычеркнут из моей жизни. Ты лучше, чем любая другая женщина, Делия, ты сделала так, что это облегчило мое положение.

Она покривилась.

— Но не так уж много, не больше, чем ваша психологическая игра, правда?

— Ха, ты, должно быть, думаешь, что я поглощен этой игрой. Это — забава… о, возможно, забава — не совсем подходящее слово, но во всяком случае, это — просто сборище небольшого коллектива людей, которое происходит довольно регулярно, чтобы просто поиграть. Как мои занятия фехтованием, или шахматный клуб, или что-нибудь в этом роде.

Она опустила плечи.

— Хорошо, — сказала она, — значит, тогда ты откладываешь свою встречу и проведешь отпуск со мной?

— Ну, я не могу этого сделать. Не сейчас. Кендрик сейчас в центре событий, он тесно связан с другими. Если я не приду, это испортит все дело для остальных.

Она пристально посмотрела на него.

— Очень хорошо. Обещание есть обещание, насколько я понимаю. Но тогда… не беспокойся. Я не собираюсь расставлять тебе ловушки. От этого ведь не будет никакой пользы, не так ли? Однако, в случае, если я стану поддерживать эту нашу связь, ты отложишь свою игру?

— Я не могу… — его охватил гнев, — Нет, черт побери! — заорал он.

— Тогда прощай, Колин, — сказала она и ушла. Он долго смотрел на дверь, которая закрылась за ней.

В отличие от исследователей космического пространства вокруг Титана и Сатурна, корабли, которые высаживались на луны без атмосферы, были просто модифицированными шаттлами «Луна — космос», надежными, но с ограниченными возможностями. Когда глыбообразная форма скрылась за горизонтом, Гарциласо сказал по радио:

— Мы потеряли корабль-разведчик из виду, Марк. Должен сказать, это несколько улучшило вид. Один из сменных микроспутников, которые кишели на орбите, прервал его слова своим появлением.

— Ты бы лучше следил за маршрутом, — напомнил ему Данциг.

— Боже, ты и в самом деле зануда, не так ли?

Тем не менее, Гарциласо расстегнул свое реактивное ружье у бедра и выпрыснул яркую флюоресцирующую краску, которая образовала круг на земле. Он будет делать это с интервалами в пределах видимости, пока его компания не доберется до ледника. За исключением тех мест, где толстым слоем лежала пыль на реолите, следы были слабозаметными, особенно при слабом притяжении, а там, где путник шел по нескончаемым скалам, их и вовсе не было видно.

Путник? Нет, скорее прыгун. Три идущих ликующих человека, слегка неуклюжие в скафандрах с мешающими им блоками жизнеобеспечения, инструментами и запасами продовольствия. Голая почва неслась у них под ногами от спешки, а льды перед ними неясными очертаниями высились во всем своем великолепии.

Не было слов, чтобы описать все это, их действительно не хватало. Можно было говорить о пологих склонах и ряде базальтовых столбов в вышине, на высоте, приблизительно в сотню метров, пики которых поднимались еще выше. Можно было описать изящно изогнутые ярусы, поднимающиеся вверх то тем крутым склонам, кружевные парапеты, и рифленые утесы, и арочные пространства карстовых образований, полные удивительных загадок, таинственные синие глубины и зеленые там, где светлился через полупрозрачные породы, сияние драгоценных камней на фоне белизны, где блеск и тени переливаются извивающимися порогами — и это, хотя и не вполне, соответствовало лишь раннему сравнению Скоби с Гранд Каньоном.

— Остановка, — говорил он в сотый раз, — Я хочу сделать еще несколько фотографий.

— Разве их поймет кто-нибудь, кто тут не был? — прошептала Броберг.

— Возможно, и нет, — сказал Гарциласо тем же приглушенным тоном. — Может быть, никто, кроме нас, и не поймет.

— Что ты хочешь этим сказать? — требовательно прозвучал голос Данцига.

— Неважно, — огрызнулся Скоби.

— Я полагаю… что знаю, — сказал химик. — Да, это великолепная картина, но вы позволяете ей себя гипнотизировать.

— Если ты не прекратишь болтать чепуху, — предупредил Скоби, — мы отключим тебя от цепи. Черт возьми, у нас полно работы. Следи за дорогой.

Данциг глубоко вздохнул.

— Простите. Эй, а вы нашли разгадку к природе всех этих вещей?

Скоби направил свою камеру.

— Ну, — сказал он, немного смягчившись, — различные тени и материалы, и несомненно, разнообразные формы, кажется, соответствуют спектрам отражения, которые дают пролетающие над планетой тела. Состав — это смесь или путаница, а может и то и другое, различных материалов, и различается в зависимости от местоположения. Очевидно, это — замерзшая до состояния льда вода, но я уверен, что и двуокись углерода тоже, и я могу поспорить, что и аммоний, и метан, и еще предположительно и другие элементы.

— Метан? Разве он может оставаться твердым при такой температуре окружающей среды в вакууме?

— Нам необходимо выяснить это наверняка. Однако я предполагаю, что большую часть времени тут достаточно холодно, по крайней мере, для метановых пластов, которые встречаются тут внутри, где на них оказывается давление.