Джефф Карлсон - Проклятый год

Рут помнила, что некоторые крупные шахты находились от Лидвилла за десяток километров, в лабиринте ущелий и горных пиков.

Джеймс шумно выдохнул воздух: «м-мэх». Этот звук, вспомнила Рут, заменял ему пожатие плечами.

— Трудно сказать, что еще они бы могли сделать, разве что еду с вертолетов сбрасывать. Паршивейшая ситуация.

«Да ведь они преступники, убийцы!» — стучало в мозгу Рут. Но вслух она ничего не сказала. Джеймс был прав. Отчасти это делалось и для того, чтобы обеспечить работу лабораторий.

Дорожка разделилась надвое. Джеймс свернул обратно к институтскому корпусу, едва протиснув коляску мимо пикапа с жилым прицепом.

— Налеты происходили всегда, — продолжал он, — но мужикам с охотничьими ружьями слабо тягаться с регулярными войсками, особенно сытыми.

— Так что они сделали? — торопливо спросила Рут.

— Все живут по законам военного времени, их как ввели, так и не отменяли, чего бы это ни стоило. Военные гарнизоны были не везде. — Джеймс опять натужно промычал: «м-мэх». — Осенью прошлого года подход изменился. Треть войск распределили по ключевым точкам.

Совет опасался потерять власть, боялся беспорядков. Избавившись от тысяч голодных ртов, он тем самым снял напряжение в городе.

— Последствия оказались плачевными. Снег выпал рано, многие части не успели подготовиться к зиме. Вылазки в опасную зону прекратились. Командная цепочка и без того толком не работала — столько разрозненных групп собрали со всей страны, из разных видов и родов войск… Первым в декабре отделилось плато Уайт-Ривер, потом в феврале — перевал Лавленд. Сначала объявили независимость, дальше предъявили права на соседние поселки и города у черты безопасной зоны.

Рут, отказываясь поверить, зажмурилась, но тут же открыла глаза. Кипевшие в ее душе страсти напоминали водоворот, который затягивал ее, как ночной кошмар.

Джеймс остановил кресло-коляску у двух алюминиевых сараев с тисненым узором плюща. Напротив стояла широкая палатка. У ее входа праздно сидели на земле шестеро солдат, они не играли в карты и не перебрасывались мячом, просто отдыхали. Один из них что-то тихо сказал, остальные дружно повернули головы.

Джеймс опустился на колено и указал на крышу здания, как бы давая понять, что они обсуждают размещенные в нем лаборатории. Вот, значит, какова его новая жизнь. И ее тоже. Как на ладони.

— Войной это не назовешь, — произнес он. — Для серьезных дел ни им, ни нам не хватает ресурсов. Кроме того, мы далеко друг от друга.

Высокогорный регион вдоль континентального водораздела, который Рут мысленно относила к Колорадо, на самом деле занимал территорию семи западных штатов. От канадских Скалистых гор его отделяли долины Монтаны. Горбатые отроги доходили до Аризоны и Нью-Мексико, где заканчивались пустыней. Во многих местах размашистую дугу горных материков и островков рассекали неглубокие впадины и долины шириной в десятки километров. Лидвилл находился примерно посередине обитаемой зоны.

Плато Уайт-Ривер застряло одиноким пятачком между Лидвиллом и вершинами Юты. Рут не могла взять в толк, что изменилось бы, объяви они себя маленьким королевством. Перевал Лавленд — другое дело, он всего в шестидесяти пяти километрах на севере.

Вот, значит, почему на дальних подступах к городу возвели могучий вал из металлолома.

— До недавнего времени налеты причиняли лишь мелкое беспокойство, — рассказывал Джеймс, — сталкивались только патрули и трофейные отряды. Однако на территории этого штата раньше располагались огромные военные базы. Оружия все набрали предостаточно. Сепаратисты начали вооружать местных беженцев и подговаривать их свергнуть правительство.

Густаво наверняка все знал. Не мог не слышать, ведь он дневал и ночевал у своей радиостанции, а ей ни словом не обмолвился. Почему? Кто отдал такой приказ? Пока она, как дура, делилась каждой новостью из лабораторий на Земле, Гус, скорее всего, докладывал о ее самодеятельности в Лидвилл.

Ей стало стыдно за то, что Джеймс рисковал собой, прикрывая ее выходки.

Ее спутник продолжал говорить низким голосом, размеренным тоном:

— Такую территорию, как наша, просто так не оцепишь — людям надо ходить на работу на фермы и обратно. Во всех ближайших шахтах устроили казармы, сделали завалы из машин, натянули проволоку, поставили огневые расчеты. И перевешали кучу народа. Они…

— Доктор Холлистер! — окликнул вынырнувший из большой палатки черноволосый солдат. Уже успели передать. Рут показалось, что она видела солдата среди охраны, прибывшей вместе с ней на «джипах». — Сэр, вам не следует подходить так близко к периметру.

Джеймс встретил его улыбкой:

— Доктор Голдман еще не привыкла к высоте. Ей захотелось выйти на свежий воздух.

Солдат глянул на нее, потом по сторонам, явно озираясь в поисках офицера. Рука дернулась к плечу, как бы хватаясь за ремень автомата, хотя из оружия у него был один пистолет в кобуре на боку.

— Мы сейчас же обратно, — заверил его Джеймс. Рут слишком громким от волнения голосом поддакнула:

— Да и от солнца мне режет глаза.

Бдительный вояка проводил их взглядом, все еще придерживая воображаемый ремень автомата.

Джеймс не торопился.

— Видишь ли, я напел в уши Кендриксу, что у него прибавится авторитета, если тебя держать в непосредственном подчинении совету, а не под зонтиком НАСА. Только тогда он согласился вернуть тебя на землю. Понимаешь теперь, как важно не раскачивать лодку? Если героиня космоса сейчас начнет всем подряд объяснять, как хреново они работали, сенатор окажется в щекотливом положении.

Внутри нее опять поднялась горечь.

— Чего ж он не распорядился замариновать меня на станции до скончания века?

— Ты не самое важное лицо в этой истории, Рут. И никогда им не была.

Значит, им была нужна не она, а ее оборудование? Рут слышала, что почти все приборы в командном центре НОРАД пропали, когда саранча вырвалась на свободу. Там черт знает что творилось.

— МКС эвакуировали из-за Уланова.

Хватит! Боже, хватит уже дурных новостей! Рут закрыла глаза.

— Я что-то не понимаю…

— Блин! Я-то думал, ты знаешь.

— Что знаю?

— У меня, конечно, есть связи, но в узкий круг меня не допускают. Так, слышал кое-что… — Джеймс остановил кресло и нагнулся поближе, опять демонстративно указывая на здание. — Ходит слух, он нужен для переговоров на высшем уровне с русскими, потому что Китай объявил мобилизацию.

Еще до того, как саранча достигла Азии, Китай вторгся на Гималаи и захватил приличный кусок высокогорья. Разумеется, у китайцев уже был плацдарм в Тибете, они сами расползались по региону, как чума. После чего прекратили все контакты с остальным миром.