Антон Орлов - Сказки Долгой Земли

Кажется, он только что нажил врага, который, впрочем, вряд ли уцелеет этой ночью. Хотя… Пусть колдун из толстого парня никудышный, в остроте магического зрения ему не откажешь: сумел-таки заметить, что Лерка зачарована. Возможно, почует приближение беды и вовремя снимется отсюда вместе со своими остолопами-экскурсантами, если только не зальется с горя пивом по самые гляделки.

На тот случай, если соседи окажутся благородными и решат взять с собой Лерку и Демчо, в запасе есть еще один амулет – отвращающий : достаточно его активировать, и ни одно живое существо (по крайней мере, ни одно из тех, кто сейчас ошивается поблизости) не подойдет по собственной воле к этой палатке.

Амулеты у Демчо – высший класс: их изготовила Серая Дама, если даже не сам Темный Властитель. У Тима такие же. Хозяевам Гиблой страны не нужно, чтобы их агенты среди людей сгинули из-за какой-нибудь случайности.

А Лерка, во время стычки проявившая солидарность, потом опять оделила его враждебным взглядом. Демчо уже замучился ломать голову над тем, что ей не так. Очевидно, он вызывает у нее неприязнь настолько сильную, что та даже сквозь чары пробивается. Почему, за что? Нет, правда, чего такого он ей сделал?!

Снова свернувшись под спальником, думал то о Лерке, дремлющей в темноте на расстоянии вытянутой руки, то о наводнивших запретную территорию обреченных недоумках. За пластиковыми оконцами время от времени шевелились мохнатые черно-белые жгуты: щупальца медузников, слетевшихся к человеческой стоянке. Мысль об обещанной Серой Дамой ране изредка мелькала, не вызывая особых эмоций: сказано ведь, что это будет не смертельно, без последствий, а боль он как-нибудь вытерпит. По-настоящему скверно только то, что тянет за собой плохие последствия, но об этом Демчо знал уже давно.

Любители подглядывать, принявшие их за влюбленную парочку, решили страшно отомстить: посреди ночи Лерку разбудил грохот. Словно кто-то колотит со всей дури железякой о железяку.

Сперва она разозлилась. Потом поняла, что это громыхание наплывает издалека – значит, соседи по стоянке ни при чем. И это не единственный звук, есть и другие: шум машин, далекая стрельба, ужасающий визг – нечеловеческий, похожий на взблески ледяных лезвий – да еще людские крики.

Прорыв. А говорили, что этой ночью его не будет.

– Демчо, просыпайся! Ты что, не слышишь?!

Лерка нашарила впотьмах и включила фонарь. Не спит. Хуже: у него начался приступ. Колотит так, что зубы стучат, лоб в испарине, белеют закатившиеся глаза. Он предупреждал об этих приступах: ничего страшного, кому-то не угодил – и навели порчу, которую никто из знакомых колдунов не в состоянии снять. Может прихватить в любой момент, и тогда нужно просто подождать, когда само пройдет. Длятся эти приступы по-разному, от пяти до сорока минут.

Если сейчас у него эта напасть минут на сорок – полный звездец. Или абзац, как выразился однажды культурный Проводник.

Выключив фонарь, Лерка осторожно приоткрыла клапан палатки. В ночи плясали мертвенно-голубые огоньки, а в той стороне, где Гиблая зона – не ошибешься, там светит, словно крупный изумруд, звезда Странников, она здесь вроде Полярной, только не на севере, а на юге, – разлилось холодное опаловое зарево, оттенив собачий силуэт Рыдающей горы. Медузников в небе кишит столько, словно их тут разводят, как на ферме, – то один, то другой заслоняет месяц. Ни легковушек, ни микроавтобуса на прежнем месте уже нет, но, судя по звукам из темноты, далеко они не уехали – такое впечатление, что буксуют… Или их что-то поймало? Несмолкающий набат не позволял разобрать, что там творится.

Надо сидеть по-мышиному тихо, ничем себя не выдавая. Палатка у них маленькая и неприметная, рядом никаких источников света. Вполне могут не заметить.

Испугаться по-настоящему Лерка пока не успела: ее охватило отчаянное напряжение и возбуждение, но не паника. Хотя при этом и мышцы одеревенели, и по коже забегали мурашки. Возможно, она все-таки испытывала дикий страх на уровне тела, понимающего, что его могут растерзать и сожрать, который на уровень сознания не пробивался? Все это слишком напоминало кино с эффектом присутствия. Лерка помнила о том, что находится на Долгой Земле, на Танаре, в полосе риска, но в то же время не могла отделаться от глупого ощущения, что это не всерьез.

Клапан палатки она прикрыла, оставив небольшую щель, чтобы смотреть. Раздавшийся в той стороне, где надсадно шумели машины, человеческий крик, перешедший в визг, заставил ее содрогнуться. Это был визг пойманной жертвы, а не тех существ, чьи боевые вопли на высоких нотах полосовали ночь серебристыми зарницами.

Страх наконец-то заполз в Леркино сознание. До развалин, чтобы спрятаться, не добежать, медузники нападут раньше. Жаль, что она забыла имя верховной колдуньи Гиблой страны, но, если сюда придут кесу, она скажет им, что была в Отхори и знает Дийнэ – может быть, это их с Демчо выручит? Только пусть бы никто сюда не пришел, пока все не закончится и не появятся люди из береговой охраны. Кому сдалась одинокая палатка, почти неразличимая в темноте за мусорными кучами… Пусть не заметят. Лерка начала дрожать, обхватила плечи ладонями. Оглянулась на Демчо: с ним все по-прежнему, да если даже очнется, толку-то от него! Армейский набат продолжал греметь, вселяя иллюзорную уверенность, будто военные контролируют обстановку и вот-вот сумеют что-нибудь сделать.

Из темноты вынырнул всадник, а она из-за общей какофонии даже топота не расслышала. Медузники, слетевшиеся к палатке, словно мухи к лужице сиропа, отпрянули ввысь и в стороны. Лерка тоже отшатнулась, выпустив брезентовую ткань. Доигралась… Кесу, примчавшаяся на странном, как будто сплетенном из веток создании – оно было безголовое, зато лапы мощные и шипастые, сквозь ажурное туловище просвечивают далекие огоньки, – вполне могла заметить блеснувшие в щелке испуганные глаза.

Надо затаиться и не дышать. Только бы она не поняла, что здесь прячется кто-то живой. Девушка чувствовала, что не в состоянии будет убежать, так ее скрутило. Ноги ослабли, кишки собрались в болезненный комок. И еще подумалось о маме с папой: каково им будет услышать о том, что Лерка сгинула на Танаре во время прорыва? Она вспоминала о них от случая к случаю, иногда забегала в консульство получить очередной «Привет, все в порядке» и оставить взамен такое же коротенькое послание. Родители на орбиталке, им там нравится, а у нее своя самостоятельная жизнь, но до чего это важно – знать, что «все в порядке»! В этот момент Лерке стало их жалко намного сильнее, чем себя.

Вжикнула располосованная ткань. Слегка изогнутый клинок, отразив слабый свет месяца, подцепил и отшвырнул в сторону опавшую распоротую палатку.