Дэн Уеллс - Фрагменты

— Не говори так, — сказал Сэмм, откладывая банки и подходя туда, где Кира по-прежнему сидела. — Мы не узнаем, пока не попадем в ПараДжен. Нет смысла сомневаться в себе сейчас. Я, например, никогда не сомневался.

Несмотря ни на что, Кира улыбнулась. Она начинала задаваться вопросом, не права ли Херон и ее беспокоит скорее не спасение видов, а досада на то, что все ее существование было случайностью, злым заговором или прямой ложью. Однако Сэмм так не думал. Кира снова обнаружила, что не может подобрать слов. Сэмм протянул руку к ее щеке.

Они услышали шум из вестибюля, и Сэмм схватил оружие еще до того, как Кира осознала, что он принес его сюда. Однако, когда появилась Херон, он опустил винтовку. Увидев их вместе, Партиалка на мгновение помедлила в дверях, но лишь на мгновение.

— Собирайтесь, — сказала она. – Нам пора выдвигаться.

Сэмм молча на нее посмотрел, а затем быстро поднялся, чтобы закончить упаковывать съестные припасы. Кира последовала за Херон из кухни в главный зал ресторана, где та начала седлать Одджоба.

— Ты что-то видела? — спросила Кира.

Херон плотно затянула ремни на седле Одджоба и перешла к Бобо.

— Зеленое.

— Что значит «зеленое»?

— Цвет, — ответила Херон. — Я полагаю, ты с ним знакома?

— Ты видела зеленый цвет? — спросила Кира. — Ты имеешь в виду, например, траву? — Херон кивнула, и Кира открыла от удивления рот. — Как далеко ты ходила?

— На двадцатый этаж, — ответила Херон, заканчивая седлать Бобо. — Ты собираешься мне помочь?

— Конечно, — сказала Кира, быстрым шагом подходя к своему спальному мешку и как можно скорее собирая свое немногое снаряжение. — Просто рассказывай, не прерываясь, чтобы мне не приходилось каждые пять секунд останавливаться и задавать очередной вопрос.

— Это одно из самых высоких зданий в округе, — произнесла Херон, — поэтому, вместо того чтобы разведывать город, я взобралась наверх, чтобы посмотреть, что оттуда видно. И я увидела зелень — траву, деревья, все остальное — в направлении Роки-Флэтс. Небольшой островок, прижавшийся к подножию гор.

— Прямо там, где должен быть комплекс ПараДжен? — спросил Сэмм.

— Я не могла определить точно, — ответила Херон, вскидывая свои вещи на спину. — Но уверена, что там тоже видела дым.

— Здесь повсюду дым, — сказала Кира. — Половина этого города в огне.

— То химические пожары, — сказала Херон. — А этот подозрительно похож на лагерный костерок. Поэтому я хочу постараться добраться туда до наступления темноты — если там кто-то есть, они могут найти нас раньше, чем мы их, и это станет проблемой. Можете попробовать меня догнать, но я вас ждать не собираюсь.

С ружьем в руках она выскользнула за дверь, миновала вестибюль и выбежала в город.

Кира посмотрела на Сэмма.

— Люди?

— Я не знаю.

— Тогда давай выясним.

Они в спешке закончили собирать вещи, затем, морщась от боли в измученных мышцах, закрепили на спинах лошадей последние предметы своего снаряжения и покинули отель. Ночью прошел дождь, и из-за этого город стал еще более опасным: с крыш капала кислота, в трещинах дорожного покрытия расцвели, подобно опухолям, скрученные, незнакомые цветы, которые, как губки, впитывали яд и болезненно обжигали им ноги путников, если те подходили слишком близко.

Кира и Сэмм двигались в направлении лучшего ориентира, который смогли найти — высокого темного здания, которое, судя по всему, высилось в более или менее нужной стороне. По мере того как день клонился к вечеру, путники начали подозревать, что черный небоскреб на самом деле может оказаться комплексом ПараДжен — это был одинокий прижавшийся к горам шпиль, манящий их к себе.

Сэмм и Кира двигались как можно скорее, выжимая из лошадей последние силы, но, когда снова наступила ночь, они достигли лишь окраин Арвады. Здесь город был столь же пустым и опаленным кислотой, как в других местах.

— Мы не можем просто остановиться, — сказала Кира. — Это ведь прямо там. — Она указала на черный шпиль и горы вдали, которые теперь были так близко, что возвышались над путниками. — Я не могу просто разбить лагерь на ночь, когда то, что мы ищем, уже так близко, всего лишь... Мы должны продолжать идти.

— Мы едва можем видеть, — ответил Сэмм, бросив взгляд на миллиард уличных фонарей, бесполезных в мире без электричества. — Уже темно, лошади выбились из сил, а такая плотная облачность обещает дождь.

Кира с досадой застонала и, сжав кулаки, обернулась по кругу, ища что-то, что могло бы решить ее проблему. Она увидела продуктовый магазин и потянула к нему Бобо.

— Вот. Мы оставим лошадей здесь и пойдем пешком.

В комнате отдыха в задней части магазина они расседлали лошадей, налили в пластиковый таз столько бутилированной воды, сколько смогли выделить, и закрыли дверь, чтобы животные не сбежали.

Кира также опустошила почти весь свой рюкзак, взяв с собой только необходимое: воду, плотное брезентовое полотно для защиты и разряженный компьютерный экран со всей информацией, которую они загрузили в информационном центре Чикаго; она не хотела нигде его оставлять. Сэмм взял свою винтовку и несколько обойм, и Кира поняла, что ей стоит сделать то же самое. Подготовленные, они выскользнули в ночь. Небо расчистилось, и в свете звезд город казался невыразительным и бесцветным.

Арвада был менее промышленным, чем районы, через которые они прошли ранее, хотя из-за этого он, казалось, угнетал еще сильнее: вместо выбеленных зданий, путников окружали сухие и пыльные парки и жилые улицы, полные осевших домов и чахлых скрученных деревьев.

Сэмм казался скорее обеспокоенным, чем нетерпеливым, однако его настроение изменилось, когда они с Кирой вышли к широкому чистому озеру — не просто пресному, но чистому в буквальном смысле, совершенно нетронутому ядами и химикатами, которые отравляли все водоемы, виденные путниками за последний месяц.

Со стороны гор дул легкий ветерок, и Кира в первый раз за много недель почувствовала запах свежего воздуха: зеленых листьев, свежих фруктов и... «Да, — подумала она, — испеченного хлеба».

Что здесь происходит?

Противоположный берег озера был зеленым. Путники не видели этого, но ощущали в воздухе аромат и чувствовали под ногами мягкую податливость здоровой травы. Каким-то образом, против всякой логики, у подножия горы находился островок неотравленной растительности, протянувшийся от ограды, которая отмечала границу заповедника «Роки-Флэтс».

Кира нахмурилась и осторожно подошла к ограде, которая была старой и ржавой, однако земли за ней — плодородными и покрытыми зеленью, даже в темноте. Оазис жизни, цветущий посреди пустоши. Черный шпиль поднимался вверх, подобно порезу на небе. За деревьями мелькали огоньки, и Кира на всякий случай подняла винтовку.