Наталья Адаменкова - Шизопитомник

Сергей Николаевич встал, и, опершись на руку Ирины, скомандовал:

— Пошли.

— Уймись, — посоветовала Ольга. — Сейчас Рыжий Клоун с Ириной на дерево вскарабкаются и скажут, где, кто и почём. Тогда и решим, выдать тебя правительству или назад в шизопитомник отправить.

Пока Рыжий Клоун с Ольгой выбирали дерево поветвистей и повыше, Ирина усадила Сергея Николаевича в примятую траву и сунула пачку галет. Глядя на субтильное создание с крепким запасом доброты, Сергей Николаевич дивился, как он мог так испугаться этих хлюпиков.

Смотреть, как сопливые интеллигенты взбираются на дерево, оказалось весело. Сначала Рыжий Клоун подсадил Ирину до первой ветки, и она, как белая обезьянка, потянулась к следующей. Потом Ольга подсадила Рыжего Клоуна. Эту сцену Сергей Николаевич мог бы посмотреть и дважды.

— Зубы прикрой, а то простынут, — посоветовала Ольга, перехватив его взгляд.

Чтобы не пропустить детали, Сергей Николаевич встал и подошёл к дереву. С каждой минутой он чувствовал себя бодрее и смелее. Адреналин, словно чёрная моль, расправил крылья и рвался наружу. Подойдя к Ольге, задравшей голову и беспокойно наблюдавшей за древолазами, он вынул нож, схватил её за руку и резко вывернул за спину. Приставив нож к Ольгиному горлу, он закричал:

— Говори, поганка, что тут творится!

— А ты, мухомор, заползай на дерево, и сам всё увидишь, — прохрипела Ольга. — Места на галёрке свободны.

— Сергей Николаевич, не борзей, — крикнул сверху Рыжий Клоун. — Оставь её, иначе мы с Ириной ничего тебе не расскажем.

— Ещё как расскажете! — засмеялся очумевший от своего могущества Сергей Николаевич. — Я вас тут тёпленьких ждать буду, пока не слезете. А пока эту козу на тесёмки нарежу.

Ольга испугалась, но постаралась свести всё к шутке:

— Смешной юмор шутишь, господин начальник. А помнишь, что в инструкции ВЦСПС сказано: «Женщина имеет право в учтивой форме выразить неудовольствие по поводу несоблюдения мужчиной положенного расстояния в три сантиметра и потребовать объяснения в учтивой форме без применения силы».

Она попробовала вывернуться, но Сергей Николаевич рванул заломленную руку. Ольга, вскрикнув от боли, обмякла и мешком рухнула на землю.

— Ты что творишь? — крикнул Рыжий Клоун и прыгнул на ветку соседнего дерева, но не удержался и упал с высоты к ногам Сергея Николаевича.

Ирина, забравшаяся почти на макушку, молча повторила манёвр Рыжего Клоуна. Её попытка оказалась ещё трагичней: она зацепилась за ветку соседнего дерева, но та спружинила и ударила Ирину о ствол другого дерева с такой силой, что она разжала пальцы и рухнула с высоты, как подстреленная.

Сергей Николаевич застыл, оглушённый непоправимостью случившегося. Уставившись на разбившуюся Ирину, он не заметил, как очнулась Ольга. Женщина поднялась, осмотрелась, подошла к Рыжему Клоуну, осторожно перевернула его.

— Ничего себе, — выдохнула она и, подняв глаза, презрительно бросила медленно соображающему Сергею Николаевичу: — Представляю, какая у тебя текучка кадров. Только эти ребята не в твоём штате. Их за что убил?

Сергей Николаевич что-то замычал, затрясся и бросился в сторону густых зарослей.

Он мчался прочь от места своего нелепого преступления, не обращая внимания на истошные призывы Ольги вернуться, даже если она ничего не простит. Лес быстро закончился, впереди расстилалась большая поляна. Столь же бессмысленная, как и вся его биография. Сергей Николаевич хотел схорониться в густой траве, как кузнечик, но уже на самой опушке решил не выбегать в чисто поле, а идти краем леса. Меж огромных деревьев, пусть и редких, как-то спокойней. Конечно, с его телесами на ветвях, как русалка, не зависнешь, но за самыми толстыми стволами спрятаться, пожалуй, можно.

Запыхавшись, он сел у могучего дерева, прислонился к нему спиной и закрыл глаза от чрезвычайного внутреннего смятения.

— Сначала от армии косят, а потом с двух метров в пыль рассыпаются, — с досадой прошептал он. — Не страна, а кисельный отстой.

В заковыристых выражениях Сергей Николаевич долго и аккуратно перекладывал вину за убийство Ирины и Рыжего Клоуна со своих рук на плечи воспитателей, учителей и правительства. Наконец, совершенно оправданный в своих глазах, он непроизвольно всхлипнул.

«Глупо всё вышло. Нерасчётливо. Уроды! Следовало доставить меня к структурам и только потом врезать дуба. А теперь что делать? Идти одному? Нет, сам я дорогу не найду, — решил Сергей Николаевич. — Чёрт! Придётся вернуться…»

Вспомнив, что и сухой паёк тоже остался на месте преступления, Сергей Николаевич более не мешкал и поплёлся назад. Судя по Ольгиным крикам, убежал он не далеко. Видимо, по старой армейской привычке, мчался как заяц, петляя из стороны в сторону от прицельной стрельбы.

Завидев убивца, Ольга насупилась, но никаких мер защитного характера не приняла.

— Что, совсем меня не боишься? — осклабился Сергей Николаевич, рассматривая тела Ирины и Рыжего Клоуна. — А вдруг и тебя насмерть зашибу?

— Кто ж тебя отмазывать будет? — спросила Ольга. — С моими показаниями тебе больше двух пятилеток не дадут, а без меня — вышка без права на помилование. Если б меня убил, тебя, может, только в угол и поставили бы. Минут на пять. А эти ребята — кто знает, из каковских они.

Сергей Николаевич скорчил рожу пострашней и грозно предупредил:

— Только не рассчитывай, что на меня их трындец спишешь. У меня адвокатов, как грязи.

— И главное, из того же материала… — кивнула Ольга.

— Будешь лишнее вякать, тебе же и припаяют за провокацию, — перебил её Сергей Николаевич. — Забирай продукты и пошли.

— А как же поверженный тобой народ?

— Никак. Им земля пухом, а нам сваливать пора. Не боись, органы о них позаботятся. Только бы до блокпоста добраться.

Но Ольга села между Ириной и Рыжим Клоуном и решительно заявила:

— Я их здесь не оставлю.

Сергей Николаевич опешил от такого бреда.

— Решила с ними сгнить? — переспросил он.

— На твоё незаслуженное счастье, — кивнула Ольга. — Можешь и продукты забрать, чтоб мне недолго мучиться.

Сергей Николаевич не заставил себя упрашивать. Распихал пакеты по карманам и, не прощаясь, пошёл к опушке леса. Сначала он торопился, но постепенно шаг его замедлился до прогулочного. Вдруг он резко обернулся с насмешливой гримасой на откормленном лице, но выказать презрение не удалось, ибо никто его не преследовал. Ещё пару раз он проделал тот же фокус, но тщетно. Определённо, никто его не преследовал. Сергей Николаевич остановился и прислушался.

Никакой звенящей тишины он не услышал. Мир был погружён в вакуумную тишь. Абсолютную. Сводящую с ума своей безжизненностью. Он сел, прислонившись к дереву, и начал тихо насвистывать, чтобы Ольга могла догнать его. Прошёл час, или два, или три вечности подряд — Сергей Николаевич совершенно утратил ощущение времени, но никто так и не появился. Зато он вспомнил свой последний рабочий день.