Евгений Кривенко - В землях Заката

Тропка нырнула к бревну через шелестящий ручей, взобралась по косогору. Пересекла заросшую папоротником поляну, из тени деревьев выскользнула на место посветлее…

Варламов резко остановился, озноб пробежал по телу — на другой стороне поляны маячила тень.

Снова Тёмный охотник?..

Тень не двигалась, не видно было и блеска меча. Варламов вгляделся, и на сердце немного отлегло: похоже, обычный человек. Беловатая шапка волос, коренастое туловище. На лице выделяются белки глаз — совсем как у Джо, напарника Варламова по складу. Человек выставляет перед собой ладони — дескать, оружия нет, — и ладони тоже темны.

Варламов сунул пистолет в кобуру: чего испугался? Обыкновенный американский бомж.

— Здравствуйте, — подчёркнуто дружелюбно сказал он. — Меня зовут Юджин, и я заблудился. Не скажете, эта тропа выведет на ту сторону холмов?

Он мимолётно удивился, что так хорошо видит бродягу: откуда в густой тени деревьев взялся свет?

Бомж медленно опустил руки, пошевелил губами. Они не были толстыми как у Джо, обыкновенные губы.

— Н-нет, — с каким-то скрипом выговорил он. — Тропа… не выведет. Ведёт… в другие места.

Казалось, он давно не разговаривал, и слова давались с трудом. Варламов спросил в замешательстве:

— Может, проводите к какому-нибудь жилью? Я весь промок.

Некоторое время бродяга молчал. Потом, стараясь держаться подальше от Варламова, пошёл к куче хвороста под деревьями и протянул к ней руки. Ярко вспыхнуло, куча занялась жарким пламенем. У Варламова открылся рот.

— Чем это вы? — спросил потрясённо. — Ведь всё мокрое.

Бродяга полуобернулся, в одном глазу дрожали отблески пламени.

— Дар, — выговорил он. — Иди… грейся. Волки… не подойдут.

У Варламова сжалось сердце: ничего себе бомж, мановением руки разжигает огонь! Может, это просто фокус? Но сердце тревожно стукало, вспомнились истории про обитателей Тёмных зон… Однако делать было нечего, за пистолет не стоило и браться. Варламов живо представил себе, как будет кататься по поляне, объятый пламенем. Растопыренные пальцы бродяги вовсе не означали мир!

Он поборол страх и подошёл к костру. Бомж отступил, хитро поглядывая. Варламов скинул промокшую куртку и, держа её нараспашку, подставил себя приятному жару. От джинсов и рубашки скоро пошёл пар, бёдра и колени стало припекать. Варламов поворачивался так и сяк, стараясь высушить мокрую одежду, и напряжённо думал: что делать дальше?

Он встретил обитателя Тёмной зоны, это ясно. Хотя бомж не выглядел таким жутким, как описывала молва, он был очень опасен…

«А я разве не опасен? — пришла мысль. — У меня пистолет, выстрел из которого может оторвать голову. Этот бродяга явно испугался, увидев меня. Кто знает, какую жизнь ему приходится вести — всё время в глухих местах, подальше от людей? Это ведь тоже человек, только искалеченный Тёмной зоной… Или тут что-то другое? Что значит „дар?“».

— А как вас зовут? — спросил он по возможности дружелюбно. — И как вы живёте? Я впервые встречаюсь с таким… обитателем леса.

Жар костра опалял лицо, пришлось отодвинуться, ответа ждал долго.

— Старое имя… не имеет значения, — наконец проворчал бродяга. — Прежний мир ушёл… Взял себе имя Уолден… Можно просто Уолд… «Жизнь в лесах»… читал?

— Нет. — Варламов был потрясён. — Но мама рассказывала об этой книге. Кажется, её написал Генри Торо. Уолден… так называлось озеро, у которого он жил?

— У меня тоже есть… озеро. — Голос Уолдена звучал карканьем ворона. — Не здесь… у моего дома. После войны… остался там. Некуда бежать. Незачем бежать. Большинство людей… погибло. А некоторые… обрели дары. У меня… дар огня. Никакой волк не подойдёт… даже чёрный. — Он хрипло рассмеялся. — Чуют… я могу их поджарить. У других… иные дары. Мы… редко встречаемся. Нас мало, за нами охотятся… обычные люди. Но ты… не похож на них. У тебя светлое пламя, только сейчас красноватое… от страха.

Несмотря на жар костра, Варламов снова почувствовал озноб. Странные вещи пришли в мир после войны. Хотя, возможно, они всегда были…

Последних слов бродяги он не понял, но не стал вдумываться. Наконец-то почувствовал себя сухим, да и от куртки перестал валить пар. Теперь хотел одного — убраться отсюда.

— Про жителей Тёмных зон рассказывают всякие сказки… Уолд. Конечно, мне было жутковато вначале. Спасибо, что обсушили. А теперь покажите, в какой стороне жильё, и я пойду.

Сказал и испугался: вдруг не отпустит?

Уолд опять скрипуче рассмеялся:

— Ночью опасно… Не только волки… Война многое пробудила, вы просто не знаете… Пойдём, я укрою до утра. Только… иди вперёд. Ты слишком боишься.

Делать было нечего. Варламов не осмелился спорить, накинул согретую куртку и зашагал по тропинке. Пару раз обернулся: угасающий костёр краснел между деревьев, а в десятке шагов сзади бесшумно скользил тёмный силуэт.

На очередной полянке Варламов глянул вверх: дождь перестал, проглянули звёзды, одно тёмное облако светилось по краям. Со сжавшимся сердцем понял, что опять идут к городку.

Вот и чёрные силуэты зданий. Вдруг посветлело, Варламов поднял голову и увидел, что из-за облака появилась луна. Её серп он видел над Лабрадором, а теперь серебряный круг плыл по небу, заливая город печальным светом.

Они прошли по улице и оказались на площади.

Варламов невольно остановился, щемящее чувство возникло в груди. Колонны — всё, что осталось от мэрии, — светились белизной в лунном свете. Наверное, таким же холодным белым огнём сиял Парфенон в древних Афинах… Всё было покинуто и мёртво, словно не четверть века, а два тысячелетия прошли над этим американским городком.

— Иди, — жутковато прогудел Уолд. — Через площадь.

По ярко освещённой улице подошли к неприметному дому, обогнули — сзади оказалась пристройка. Уолд повозился с замком и открыл дверь. Варламов вошёл первым и остановился, чувствуя себя беззащитным. Не слишком ли доверился этому выходцу из Тёмной зоны?

Загорелся слабый огонёк, а затем от яркого света на стенах задрожали тени. Уолд сидел за столом, подкручивая фитиль керосиновой лампы. Лицо выглядело уже не чёрным, а тёмно-серым, будто испепелённым, и Варламов с содроганием вспомнил, что такого же цвета была шерсть убитых волков. Шапка кое-как подстриженных седых волос нависала над бровями, а ниже плясали два язычка пламени. Хотя Варламов понимал, что это отражения горящего фитиля в глазах Уолда, он вздрогнул и отвёл глаза от узловатых рук.

Рядом со столом располагался топчан: видимо, Уолд нередко бывал здесь, а вдоль стены тянулись самодельные полки — положенные на кирпичи доски с книгами.

— Прихожу сюда… почитать, — проскрипел Уолд. — Собирал по всему… городу. До дома тащить далеко… По ночам сюда никто не ходит… боятся. Ты ложись… Людям надо спать. Не бойся… не трону.