Джефф Карлсон - Проклятая война

Эрнандес вздрогнул и снова закашлялся. Один из морпехов рядом с Кэмом схватился за грудь, а несколько других принялись судорожно рассматривать или ощупывать себя в страхе перед невидимыми наномашинами.

— Они сознательно выбрали вас, генерал, — сказала Рут. — Они вам доверяли. Мы взяли сотни проб крови, и ни у кого больше нет вакцины или рабочей версии «призрака».

— Что это значит? — раздался женский голос за спиной Кэма.

Это была Фоштоми. Обернувшись, он увидел, что девушка остановилась в стороне от группы, словно это могло ее спасти. Но она была смелой и верной. Ветер бросил в лицо Фоштоми прядь темных волос, и с этим порывом ветра рейнджер шагнула вперед, присоединяясь к другим, несмотря на страх.

Рут покосилась на молодую женщину, а затем снова повернулась к Эрнандесу. Может, Кэму только показалось, но оставив без внимания вопрос Фоштоми, Рут как будто взглянула и на него. Почему? Потому что ей не нравилось, что Кэм и Сара дружат?

— Как долго вы находились за пределами Лидвилла до падения бомбы? — спросила Рут у Эрнандеса. — Вы все это время оставались над барьером?

— Что вы пытаетесь сказать — что у нас был иммунитет против чумы?

— Абсолютно верно. В какой-то момент он у вас появился. Падение атмосферного давления после взрыва не имело никакого отношения к тому, что ваши бойцы смогли спуститься ниже трех тысяч метров и выжить.

Эрнандес покачал головой.

— Мы бы заметили.

— Нет. Нет, если вы никогда раньше такого не делали. Вы ведь не пытались атаковать китайцев ниже барьера до того, как Гранд-Лейк переслал вам нашу вакцину? Ту, что мы с Кэмом вынесли из Сакраменто? Так?

— Мы предприняли несколько вылазок. Мы думали, что все еще остались зоны, где бомба нейтрализовала чуму.

— У вас был иммунитет. Вакцина из Гранд-Лейк даже вполовину не так эффективна, как та, что уже была у вас.

Рут рассмеялась, но этот смех прозвучал безрадостно.

— Должно быть, вы получили ее в течение двух недель до взрыва. Лидвилл схватил наших друзей в Сьерре — вот откуда они взяли раннюю модель вакцины. Затем они заразили вас улучшенной версией и еще одной побочной разработкой, чтобы посмотреть, как две наночастицы будут взаимодействовать.

Солдаты снова беспокойно поежились.

— Боже, — сказал Уоттс, прижав руку ко рту.

Еще один защитный жест — вроде того, как Фоштоми сначала держалась подальше от группы. Для этих мужчин и женщин нанотех все еще оставался болезнью.

Рут спросила:

— Они делали вам какие-то уколы, давали таблетки? Может, говорили, что это витамины?

— Нет.

— Вакцина могла быть в пище или воде. Насколько я вижу, у улучшенной версии тот же недостаток, что и у первого поколения. Она размножается только в присутствии чумы. Это означает, что заражение было бы выборочным, если только вы не ели или не пили одно и то же.

Затем, смущенно помолчав, Рут спросила:

— После взрыва, когда вы бежали с горы — вы потеряли кого-то?

— Там был полный хаос, — ответил Эрнандес. — Очень темно и жарко.

Рут дотронулась до его руки.

— Можно ли как-то узнать, погиб ли кто-нибудь из них от техночумы?

Генерал взглянул на ее ладонь. Покачал головой.

— Пожалуйста, — попросила Рут. — Это важно.

— Там был полный хаос, — повторил он.

Кэму оставалось лишь удивляться тому, как мягко выразился генерал.

— Мы должны учитывать такую возможность, — сказала Рут.

Она оглянулась на Дебру, словно возвращаясь к прерванному разговору. Или просто не могла больше смотреть в лицо Эрнандесу.

Генерал все еще сидел, опустив голову, борясь то ли с болезнью, то ли с горем. Сейчас он выглядел непривычно слабым, и Кэм тоже отвернулся. Солдаты поступили так же из уважения к своему командиру. Кэм задумался, что они будут делать, когда генерал умрет.

— Мне снова понадобится кровь, — медленно произнесла Рут. — Нам надо переправить новую вакцину как можно большему количеству людей, и я думаю… Я уверена, что вы все еще живы только благодаря второй наночастице.

— Они привезли нам стейки за несколько дней до взрыва, — сказал Эрнандес. — Свежие стейки. Немного. Но мы удивились.

— Возможно, все дело в них, — заметила Рут.

— Мы уже начали переговоры с соседними частями. Я… мы говорили о том, чтобы покинуть наши посты.

В его глазах смешались обреченность и изумление. Эрнандес радовался тому, что оказался неправ, понял Кэм. Несмотря на все случившееся, генералу приятно было узнать, что Лидвилл продолжал полагаться на него.

— Мы думали, что они нас наказывают, — сказал Эрнандес. — Мы думали, это мясо было только подачкой, чтобы держать нас на коротком поводке.

— Они доверяли вам.

— А я уже нарушил присягу, — отозвался он, обводя взглядом морпехов.

Генерал использовал эту исповедь, чтобы укрепить связь со своими людьми. Он отошел от шока, и Кэм снова был поражен невероятным даром этого человека. Он из всего умел извлечь урок. Генерал непрерывно тренировал бойцов, уделяя им все внимание, — и это, в свою очередь, делало его сильнее. Кэм позавидовал Эрнандесу, и уже не впервые.

— Сэр, многие из нас думали переметнуться к мятежникам, — сказал Уоттс.

Дебра добавила:

— Это неважно. Вы не имели никакого отношения к бомбе.

— Это важно, — возразил Эрнандес. — Я должен был держаться до конца. Что если до президентского совета дошли какие-то слухи о моем заговоре? Что если из-за этого они не рассказали мне о вакцине? Подумайте о том, что мы могли бы сделать, если бы знали. Мы могли спуститься на шоссе. Мы могли укрепиться и остановить китайцев в самом начале наступления.

Кэм нахмурился. Действительно, много хороших возможностей было упущено, но его беспокоило другое. Эрнандес полностью игнорировал тот факт, что его использовали как подопытное животное. В этом месте у него было слепое пятно. Именно непререкаемая верность Эрнандеса делала их такими непохожими, и Кэм переживал за него. Кэм злился на него.

— Вы сказали, что они ввели нам два вида наночастиц, — сказал Эрнандес, снова закашлявшись и обернувшись к Рут.

Она кивнула.

— Обнаружив эту технологию в Гранд-Лейк, мы назвали ее «призраком». Никто не мог определить, для чего она предназначена. Должно быть, Лидвилл очень поспешно вывел несколько поколений. Мы изолировали по меньшей мере четыре штамма, прежде чем добрались сюда.

— Но это не вакцина.

— Нет. Да. Да, в каком-то смысле. Я все время думала, что большинство жертв облучения пострадали меньше, чем следовало ожидать, — но никто не мог точно сказать, насколько близко они находились к эпицентру взрыва. Никто, кроме вас.

Над их головами ночь взорвала стайка птиц — так неожиданно, что один из морпехов предостерегающе крикнул. Кэм вздрогнул.