Гоар Маркосян-Каспер - Ищи горы

Итак, Маран подошел к двери, вернее, не к самой двери, а к стене рядом с дверью, лезть под пули он все же не собирался, и крикнул:

— Эй, ребята! Остановитесь. Давайте поговорим. Неужели никто из вас меня не знает? Даже если при мне вы не служили в Охране — не вчера же вы на свет родились?

Стук на минуту стих, и насмешливый голос из-за двери предложил:

— А ты открой, тогда поговорим… — и его тут же перебил другой:

— Не открывай, Маран, есть приказ стрелять в любом случае, сдадитесь, нет ли…

Навер присвистнул. Мит меланхолически заметил, что этого следовало ожидать, Маран продолжать стоять у двери, слушая вспыхнувшую в коридоре перебранку… И тут в ухе Дана раздался голос… он и забыл, что связь работает… голос Железного Тиграна.

— Даниель, на каком вы этаже? До крыши добраться можете?

— До крыши? — Дан высунулся в окно. До крыши было не меньше двух метров абсолютно гладкой стены. — Нет, не можем.

— Ну окно хоть там есть?

— Есть.

— Над вашим визор-центром висит орбитолет. Он подойдет вплотную к окну, перелезете. Корректируй по месту, пилот на связи.

Дан услышал хриплый от волнения голос пилота.

— Дан, я прямо над вами.

— Сторона фасада, верхний этаж… — Дан запнулся, подошедший Маран сразу сообразил, что к чему, и добавил: — Из окна будем махать… — его взгляд упал на Навера, — длинным светлым шарфом… Снимай шарф, больной, придется тебе еще покашлять…

— Согласен и на лихорадку, — сказал Навер, сдирая с горла шарф.

Борт орбитолета стал не совсем вровень с подоконником, на метр выше, но корректировать не было времени, охранники наконец сообразили, что надо стрелять в замок, и палили вовсю. Перевалившись животом через край люка, Дан услышал переключенный на интерком громкий голос шефа:

— Через две минуты включишь внешние усилители.

— Зачем? — не понял пилот.

— Мы протранслируем тебе звук их вертолета, замаскируешься.

Когда орбитолет утонул в густом мраке, Мит задумчиво протянул:

— Слишком уж быстро они явились. Где-то мы ошиблись, но где?

Ему никто не ответил. Маран, отвернувшись к иллюминатору, прижался к стеклу лбом и закрыл глаза. Навер с напряженным любопытством озирался вокруг… еще один посвященный — который по счету? Контакт ширился — наверно, это было неизбежно? Пилот молчал. Дан откинулся на спинку кресла и спросил:

— А разве в здании нет телефонов? Пульты-то мы заблокировали, но обычные телефоны…

— Независимых телефонов нет. Вся связь идет через главный пульт, — пояснил Мит.

— Идиотская система, — пробормотал Дан.

— Просто система. Тотальный контроль.

— Но если все под контролем, зачем тогда блокада? Может, никакой блокады и нет, а эта красная кнопка для чего-то другого?

Мит только фыркнул.

— Нет, правда?

— Блокада, — сказал Мит наставительно. — на случай нежелательной информации. Допустим, где-то бунт. Помнишь Вагру? Кто-то оттуда звонит сюда, а кто-то тут берет и пускает его болтовню в эфир. И вся Бакния в курсе. Понял?

— Понял, — вздохнул Дан. — Значит, кто-то успел воспользоваться телефоном прежде, чем мы добрались до пульта.

— А почему свет не выключили сразу?

— По-моему, никто никуда не звонил, — сказал Навер. — Просто, когда мы с Мараном вошли в студию, идиот-диктор завизжал с перепугу, а техник у пульта выключил вещание. Тогда, видимо, и выехали охранники — казармы-то рядом, вот они и явились так быстро. А свет не трогали, поскольку никому не пришло в голову, что мы собираемся выйти в эфир — они ж не знали, что именно произошло. А когда Маран начал говорить… Естественно, им понадобилось несколько минут, чтоб среагировать. В общем, неважно, просто чудо, что при такой спешке все обошлось…

— Не все, — сказал Маран тихо. — Не все. Если б я знал! Я взял бы Поэта с собой. Я хотел, чтоб он был подальше от… От поля боя. И ошибся.

Вспомнив про Поэта, Дан сел. Валяться в постели, когда неизвестно, что происходит внизу… Лодырь! И однако, несмотря на всю свою озабоченность, открывая дверь в ванную, он радостно улыбнулся.

Когда довольный Дан, которому три асаны и форсированный душ-массаж вернули бодрость не только физическую, но и душевную, вступил в апартаменты шефа, уже перевалило за девять — по земному счету, конечно. Начальственная каюта была типа А, попросту говоря, состояла из трех комнат, первая из которых отличалась от каюты Дана, кроме несколько больших размеров, только наличием длинных диванов вдоль стен. Тот же столик, кресла… в одном из них Дан с некоторым удивлением обнаружил Марана. Но еще более его озадачило присутствие в комнате незнакомой молоденькой девушки. Девушка стояла спиной к выходу, на шелест открывшейся двери обернулась, и Дан понял, что она старше, чем казалась со спины. Не двадцать, а двадцать пять, даже двадцать шесть. Изящная маленькая фигурка, правильный овал лица, тонкий нос, большие лучистые зеленовато-карие глаза, черные волосы, собранные в тяжелый узел на затылке… точь-в-точь, как у Ники, когда ей вздумается внести разнообразие в свой облик и убрать свою пышную копну… Одета девушка была необычно — в космосе женщины, как правило, носили брюки, если уж юбки, то одежду спортивного стиля, а эта нарядилась в отделанную кружевом белоснежную блузку с широкими рукавами, в узкую, удлиненную темно-серую юбку и такого же цвета классические туфельки-лодочки на высоких каблуках. Странно… А, собственно, почему? На внеземных станциях и базах практически нет и намека на физический труд, разве что невероятное событие — с какой-нибудь неполадкой не справятся роботы-ремонтники, и придется вмешаться людям, но делать это никак не женщинам, а сидение за пультами и дисплеями вряд ли требует ношения именно рабочей одежды…

Железный Тигран, очевидно, заметил недоуменный интерес Дана к неизвестной особе.

— Знакомься, Даниель. Это моя дочь. Моя Наирочка.

— Наири, — сурово поправила его девушка, но тут же улыбнулась, поставила на стол объемистую, сродни отцовской, кружку с кофе, которую держала в руке, и протянула Дану узкую кисть с длинными тонкими пальцами.

— Для друзей просто Наи.

Дан смотрел на нее, вытаращив глаза. Ему почему-то не приходило в голову, что у Тиграна могут быть дети. Наверно, он все-таки воспринимал шефа больше, как некий символ, чем просто человека…

— Проходи, садись. — Железный Тигран засмеялся. — Что тебя так удивляет? Почему это у меня не может быть дочери? По возрасту я вполне мог бы иметь и внуков, только вот Наи не торопится одарить меня ими.

— Папа!

— Что — папа? Земляне помешались, — сказал Тигран, обращаясь почему-то к Марану. — Никто не желает утруждать себя, рожая детей. Это, наверно, самая трудноразрешимая проблема современной земной цивилизации. Каждый этап развития создает свои трудности, Маран.