Alma - Эпизод 2. Антиканон

Отыграться за проваленный рейд на Кьет.

Или постоять в резерве. Как получится.

Астероидная стена поглощала в себя все, что происходило по ту сторону кольца. Связь с дредноутом комэскадры восстановили, распределив канонерки соединения по другим орбитам — под углом к кольцу.

Красными и синими точками на мониторе — расстановка сил.

На соседнем мониторе точки растянулись и приобрели форму. Следить за атакой истребителей даже на крупном плане было тяжело — сказывались помехи, и установленные на канонерках сканеры постоянно теряли их из виду.

— Они ожидали этой атаки, — сказал Карпино. — Или угадали нашу тактику.

Скайуокер не ответил.

Клещи, которыми хотел воспользоваться вице-адмирал Ламм, не сработали — растянутый вдоль внутренней поверхности кольца флот сепаратистов окружить не удалось. Сепаратисты совершили обманный маневр — позволили республиканцам быстро продвинуться вглубь и передислоцировали свои корабли. Клещи были разорваны. Республиканские дредноуты — прижаты к астероидам.

Скайуокер прошелся вдоль рубки, услышал, как один вахтенный офицер сказал соседу:

— Канонерку сбили, ты видел?

Сколько восхищения. Канонерку сбили. Семь дредноутов — в окружении, но зато мы подбили гребаную канонерку.

И до сих пор нет приказа вступить в бой.

Сколько времени уйдет на то, чтобы обогнуть эти проклятые астероиды? Час, два, больше?

… Мы же это вычисляли — два часа десять минут. Это, разумеется, в самом лучшем случае.

— Две канонерки уничтожено, сэр, — доложил Карпино. — Нет, уже три, сэр.

— К ситху их.

Монитор приковывал к себе, порабощал слабой надеждой на реванш и обманывал. Республиканский флот отчаянно проигрывал и столь же отчаянно палил из всех батарей по малым кораблям.

— Наши, похоже, пытаются вырваться.

— Пытаются… Т-2 — это «Тапферкайт»?

— Так точно, сэр.

Командир уничтожившего две канонерки дредноута решил выйти из окружения. «Тапферкайт» скользнул по камнепаду, лавируя между астероидной стеной и батарейным огнем.

— Опять канонерки, — заметил Карпино, замерший около монитора с крупным планом. — Окружают его!

— Канонерки ему не помеха.

— Их уже три.

— Если он не будет торчать на одном месте…

— Смотрите, истребители!

… Истребители?

Истребители разомкнули строй, образуя два звена по четыре. Навстречу им вылетели две пары республиканских ARC. Пилоты делали все, что могли, однако ARC уступали «Ксенонам» и по скорости, и по маневренности. Прикрывающие приняли недолгий бой, а затем резко завернули в сторону, потянув за собой и республиканцев. За ними последовали и четыре «Ксенона» ударной группы. Провели отвлекающий маневр, обогнули ряд канонерок.

И Скайуокер, и Карпино знали, что сейчас будет. Знали со слов Берильона. Только очень не хотелось верить.

Один «Ксенон» вырвался из боевого порядка и теперь стремительно набирал скорость.

Удар пришелся в рубку.

Красный треугольник под названием Т-2, то есть дредноут «Тапферкайт», мигнул и исчез с монитора.

— Ламм что, не знает о смертниках? — спросил Скайуокер.

— Не может быть, вы же сообщили об этом Цандерсу.

— Цандерс был в курсе еще раньше.

— Значит, и Ламм в курсе.

— Нет, это какая-то ошибка… Дежурный, соедините меня с вице-адмиралом Ламмом.

— Есть, сэр, — несколько минут связист колдовал над приборами. — Связь очень плохая, сэр.

— Соединяйте!

— Есть, сэр!

Холограмма дергалась, исчезала, появлялась снова.

— Скайуокер, что вам надо?

— Сэр, сепаратисты используют подразделения смертников.

— Я заметил!

— Прошу прощения, сэр. Мне известно, что четыре по два — это их стандартный боевой порядок для атаки.

— Да, это мне тоже известно от Цандерса. И что?

— Я прошу разрешения…

Ламм внезапно оборвал связь. Прежде, чем Скайуокер успел закончить фразу.

«Я прошу разрешения вступить в бой».

… Два часа десять минут? Не успеем. Даже если бы он дал разрешение прямо сейчас — мы не успеем обогнуть кольцо.

… Мы ничего не успеем.

— У сепаратистов есть потери? — спросил он помощника.

— Какой-то из «Ксенонов» попал под наш турболазер.

— Что-нибудь еще?

— Нет, сэр.

Скайуокер сосредоточился на мониторе.

Один из республиканских дредноутов опять погнался за канонеркой. Уничтожил и сам попал в окружение. По одному его боку лупил сепаратистский дредноут, по другому били две канонерки.

И совсем недалеко — набирающий скорость «Ксенон».

— Щитами отбросило, — заметил Карпино. — Он еще выкрутится! Флагман!

На помощь дредноуту шел корабль самого командира эскадры.

Сепаратисты перегруппировались, теперь сосредотачивая огонь на флагмане. Из под брюха вражеского корабля вынырнула эскадрилья «Ксенонов».

Восьмерка.

Скайуокеру показалось, будто ход времени замедлился. Истребители не летели — ползли в вязкой патоке. Навстречу им полз флагман. Открывал огонь из всех батарей и упрямо полз дальше. Именно полз. Согласно точно рассчитанному курсу навстречу…

… истребителям?

… неизбежности?

Эскадрилья разделилась на два звена по четыре. Двое прикрывающих пошли наперерез четверым республиканским ARC, втягивая их в бессмысленную охоту. Двое других прикрывающих спикировали на звено ARC, поливая их лазерным огнем. Реакция республиканцев была просчитана точно — они мгновенно приняли вызов и погнались за обидчиками.

По экрану побежали помехи. Изображение дернулось-погасло-включилось обратно. Ход времени снова изменился, приобретая пугающую скорость.

Скайуокер едва успел заметить, как от ударной группы отделились два «Ксенона».

— Какого ситха он не разворачивается?

— Он разворачивается… не успевает…

Истребители заложили вираж. Республиканский ARC пошел наперерез — его опередил и протаранил третий «Ксенон». Сепаратистам больше ничего не мешало. Они шли на синхронное прямое столкновение с флагманом.

С монитора исчез еще один красный треугольник.

— Какого…

— Ламм погиб героем, — сказал Карпино, снимая с головы фуражку.

Разве это сейчас важно, подумал Скайуокер. Он тоже снял фуражку — в знак памяти вице-адмирала, а заодно ладонью вытереть пот со лба.

А важно было то, что эскадра осталась без командующего.

Скайуокер отошел к обзорному экрану мостика. Отсюда была видна часть астероидной стены. Неприступной и грозной. Такую — не проломишь.

По крайней мере, не в этом месте.

Остальное видимое пространство занимал космос. Бескрайнее пространство — объект непрекращающегося дележа и политических вожделений. Звезды — родовое имущество принцев и королей. Планеты, на которых до сих пор так трудно жить, потому что…

… все время приходится воевать.