Alma - Эпизод 2. Антиканон

Корускант того стоит. Он много требует, и много отдает. Это единственная планета, где нельзя оставаться рядовым жителем — только первым, только лучшим, самым лучшим, иначе…

… иначе что?

— Пока еще рано, да и трудно об этом думать.

— Думать никогда не рано. И вовсе не трудно, — Рутьес снова улыбнулся.

— До конца войны еще очень далеко.

— Вы так думаете? Все газеты трубят о контрнаступлении Республики.

— Мне кажется, что самые важные сражения еще впереди.

— Неужели?

— Сейчас идет игра в поддавки. Причем разыгрываются мелочи.

— Локримия — мелочь?

— Не совсем, но… По сути, мы освободили ситхову кучу мелких планет. И при этом не задели ни одного крупного узла. Для сепаратистов это небольшие потери. Войну они начали без них. И без них смогут ее продолжить. Со своими собственными приличными ресурсами и военными заводами.

— Интересная точка зрения.

— Я реалист. И не люблю самообмана.

— Звучит гордо. И все же, господин реалист, вы планируете связать свою дальнейшую жизнь с флотом?

— Безусловно.

— А… понятно.

Анакин удивился интонации. Конечно, все понятно. Что же тут непонятного?

Рутьес решил объясниться:

— Вы не боитесь, что после победного окончания войны все довольно быстро вернется назад, и флот останется не у дел?

— Нет, не боюсь. По крайней мере, не так быстро.

— На нашу с вами жизнь хватит?

— А вам это тоже невыгодно, верно? Вы же строите военные корабли.

— Строим. И любая война стимулирует развитие технологий. Да и не только технологий.

— Вы считаете, что чем большие масштабы примут военные действия, тем сильнее это скажется на нашей цивилизации?

— Думаю, любой историк согласится с тем, что у войны есть и такая сторона.

— Наверно, — сказал Анакин. Вспомнил Корускант и тускло освещенный зал музея. И добавил. — Да, это было бы логично.

— Ваши адмиралы, вероятно, тоже надеются на то, что флот не потеряет позиций?

— Адмиралы…, - Скайуокер задумался. — Вы имеете в виду Цандерса? Да, наверно, и не только он. На это надеются все.

— Я так и думал.

Инженер кивнул, при этом явно удивившись его сбивчивым объяснениям.

Что ж, с адмиралами я особо не общаюсь, подумал Анакин, и откуда мне знать… ситх подери, можно подумать, что тот же Цандерс хочет через год-другой выйти в отставку! И стать ненужным!

Нет, мы не должны терять позиции. Вон, даже Рутьесу это ясно, а он вовсе не военный. Мы должны выиграть… да, мы много чего должны… Себе, в первую очередь. Потому что мы не простим себе этого никогда, если отдадим победу столичным сенаторам и дипломатам.

Или Храму.

Личный состав сократят, дредноуты перестроят под торговые суда…

… такое уже было.

Кажется, Рутьес хотел продолжить эту тему, но Анакин его опередил.

— Позвольте я вам тоже задам вопрос.

— Всегда к вашим услугам, капитан.

— Почему вы ушли из науки?

— Вот вы о чем, — инженер чуть улыбнулся. — А как вы думаете, почему люди уходят из науки?

— Не знаю. Помнится, вы тогда на верфях так увлеченно рассказывали о своем университете. Мне показалось, вам там очень нравилось.

— Это правда. Атмосфера, люди… да, нравилось. Но мне хотелось большего.

— Большего?

— Анакин… простите, капитан Скайоукер. Вам двадцать четыре. Вы не идете — летите по жизни. От звания к званию. Каждый день — новые дела. Вы счастливый человек — потому что не знаете, что такое рутина. Для вас невозможно оглянуться назад. Тем более остановиться. Да вам просто недосуг оглядываться.

— Вы считаете, что нужно остановиться и поглядеть назад?

— Временами это стоит делать.

— Чтобы разочароваться в себе и сменить профессию?

— Необязательно. Скорее, разобраться в том, чего ты хочешь достичь. У меня был период длиной в два года. Когда после успеха настала черная полоса. В работе. И не только в работе. Я пытался создать семью, но ничего не вышло. Должно быть, сам виноват. Тогда я понял, что мне нужно срочно сменить деятельность, что я слишком врос в университетскую атмосферу, и что она не для меня. Что она перестала быть для меня настоящей. Что я привык ходить на работу только потому, что мне нравилось ощущать себя перспективным молодым специалистом.

Рутьес выдержал паузу и продолжил.

— И вот тогда я принял решение, подал заявление на один конкурс — меня приняли на работу на верфи. И я словно открыл для себя новый мир. Мне пришлось очень многое начинать заново. Заново строить карьеру и заново бороться. Но в этом был какой-то смысл.

— Интересно, — сказал Анакин.

Ничего умного в голову не приходило. Да, инженер был прав, во многом прав, и все же это было как-то далеко. Выбрал одно дело — не понравилось, взялся за следующее — тоже не понравилось, потом нашел третье.

Многие живут так. Я им не мешаю. Пусть мне тоже не мешают.

— Вы сказали, что я счастливый человек, — вежливо произнес Скайуокер. — Вы бы согласились прямо сейчас поменяться со мной местами?

Рутьес просто улыбнулся. И отрицательно покачал головой.

Вот поэтому я и не хочу останавливаться и оглядываться, подумал Анакин.

Карпино он нашел в рубке. Вид у старшего помощника был донельзя пасмурный.

— Вы уже слышали?

— Что?

В этот момент в рубку влетел адъютант Скайуокера. Карпино устало махнул рукой, когда тот передал капитану распечатку.

— Сводки из главного штаба, сэр, — доложил адъютант.

Старший помощник все-таки решил сопроводить чтение сводок объяснениями.

— Первая эскадра четвертого флота раздолбана в щепки. От второй осталось только три дредноута.

— Где? А да, вижу, — Анакин перелистнул распечатки. — Сектор пятьдесят девять дельта. Это…

— Это Угма-Ру. — Карпино уставился в палубу, словно что-то там разглядывал. Потом сложил руки за спиной и произнес. — Да-да, сепаратисты перешли на том участке в наступление.

Скайуокер дочитал сводку до конца. Составлял ее бюрократ, то ли не имеющий отношения к военному делу, то ли помешанный на секретности. Представить себе ход сражения на основе скупых сведений было невозможно.

— Каких-нибудь других материалов нет? — спросил он. — Это все?

— Если и есть, штаб не торопится нам их присылать. Вероятно, нечем хвастаться.

— Хвастаться, может быть, и нечем. А зря. Мы могли бы разобраться в их тактике.

Старший помощник нахмурился.

— Тактика, кажется, была очень простая. Обыкновенная ловушка.

— Да, я понял, что наши зачем-то разделили эскадру.

— Вот именно. Бой был вблизи астероидного пояса, и сепаратисты наверняка использовали его как засаду. Кстати, это понятно: в астероидах плохо работают сенсоры. Обнаружить чужой корабль там довольно сложно.

Скайуокер кивнул.

— Карпино, а у вас есть опыт навигации близ астероидов?