Мери Каммингс - Дорога домой

— Что? — переполненная мыслями и чувствами, она не сразу поняла, о чем он спрашивает.

— Я спрашиваю, ты уже выдала своему… этому… запасной вход в подземный склад?

— Нет.

— Что, неужели не просил? — полная недоверчивой злой иронии усмешка сержанта больше напоминала собачий оскал.

Секунду Лесли колебалась, но потом ответила честно:

— Просьбой это не назовешь — он просто сказал, что весной мы туда поедем, и должна буду ему показать, как проникнуть в склад.

— И ты… ты согласилась?!

Будь перед ней прежний сержант Калвер, она бы, разумеется, сказала: «Нет! И я не стану этого делать!», но этому враждебно смотревшему на нее человеку доверять не собиралась, поэтому уклончиво пожала плечами:

— Ему нужны эти вещи. Они здесь заново строят цивилизацию…

— Ци-ви-ли-за-цию? — с расстановкой переспросил сержант и, забыв о том, что нужно говорить тише, рявкнул во весь голос: — Ты что, считаешь это проклятое бандитское гнездо цивилизацией?! — глаза его горели ненавистью. — Да, именно бандитское гнездо, и можешь передать своему хахалю эти мои слова. Хочет, пусть расстреливает — только кто же ему тогда эти чертовы мотоциклы из ничего собирать будет?

Было видно, что его аж трясет от злости; несколько секунд он смотрел на Лесли и вдруг грубо бросил:

— Пошла вон! Нечего тебе здесь делать!

Она отступила. Оправдываться, объяснять что-то — зачем, если он все равно воспринимает ее как врага?! Развернулась, направилась к выходу.

— Больше не приходи! — рявкнул вслед сержант, и в спину ей ударила тяжелая железная гайка.

Снова Лесли пришла в ангар лишь недели через две, набравшись мужества для очередного тяжелого разговора. На сей раз сержант Калвер не удостоил ее даже взглядом — словно ее здесь и не было.

— Я за бутылками пришла. От отвара, — постояв немного, сухо сказала она. — У меня бутылок мало.

Сержант толчком направил свою табуретку на колесиках к столу, достал откуда-то бутылки и, вернувшись, поставил на пол возле ног Лесли. Все это — по-прежнему не глядя на нее и молча.

— Помогло? — спросила она.

— Нет, — буркнул он и наконец поднял на нее глаза. — Ты бы лучше эту гадость на самогоне делала — хоть как выпивка бы пригодилась.

Увидев, что он готов разговаривать, Лесли не стала терять времени:

— Как вы здесь оказались?

— А этого своего что, боишься спросить? — огрызнулся сержант.

— Я никого не боюсь. Я вас спрашиваю.

— Как оказался — случайно оказался. Пять лет назад полковник нас отправил в Форт-Бенсон, остатки вещей со склада забрать. Три грузовика, двенадцать человек. Мама твоя мне записку для тебя дала, просила в большой пещере оставить…

— Где она?! — Лесли невольно подалась вперед.

Сержант Калвер угрюмо поморщился:

— Да кто ж его теперь знает — столько лет прошло! Ладно, ты слушай, не перебивай. До Форт-Бенсона всего миль сорок оставалось, когда на нас с холма мотоциклисты повалили. С налету открыли огонь, меня почти сразу рикошетом по голове задело… В общем, когда я очнулся, все уже было кончено. Грузовики стоят, кабины открыты, и чужие парни оттуда моих ребяток вытаскивают. Мертвых. Один еще дышал — его тут же добили. А я связанный на обочине лежу, и рядом этот твой… Хефе стоит. Довольный, улыбается. Спрашивает, кто я такой. И я ответил первое, что в голову пришло: «Сержант Байкер»… Ты хоть знаешь, кто такие байкеры?

— Нет, — помотала головой Лесли.

— Это давно, до Перемены, были такие люди, которые без байка… без мотоцикла то есть, жизни себе не представляли. Вместе тусовались, по дорогам на скорости носились и сильно крутыми себя считали… Я тоже когда-то, еще до армии, байкером был.

— Вы?!

— Да. Я к чему тебе все все это говорю — к тому, что у нас, у байкеров принято было свой мотоцикл знать до последней гаечки. И затюнинговать уметь самому, и починить, если понадобится. Вот это знание мне тогда, пять лет назад, жизнь и спасло.

Что такое «затюнинговать», Лесли понятия не имела, но переспросить не осмелилась, чтобы не сбить сержанта.

— Они меня в кузов забросили и повезли прямехонько в Форт-Бенсон, — продолжал он. — И там допрашивать начали. Я молчать не стал: сказал, что мы из Лоридейла приехали, с военной базы. Подробно рассказал и про бетонные стены, и про вышки с пулеметами — чтобы любому дураку стало ясно, что конвой захватить — это одно, а на саму базу с двумя дюжинами мотоциклистов переть — значит, на верную смерть идти. Про склады в Форт-Бенсоне, естественно, говорить не стал, сказал, что командир нас послал по поселкам — семенное зерно на ружья выменять. Они мне не поверили, с ножом к горлу подступили: не ври, сука, вы в Форт-Бенсон ехали, так что показывай, где здесь вход в склад! Я ответил, что понятия не имею, о чем они говорят, и место это в первый раз в жизни вижу, и ехали мы за зерном — вон, сами гляньте, в грузовике, в бардачке карта, где поселки обозначены, в кузове — ружья. Мы действительно на обратном пути собирались за зерном заехать и ружья для обмена взяли — как сейчас помню, тридцать две штуки, в Лоридейле умелец есть, клепает их не хуже фабричных.

— И они вам поверили?! — с замиранием сердца спросила Лесли.

— Они меня избили — так, что под конец я на ногах уже не стоял. Особенно Лео старался, бандит этот татуированный. На следующий день снова допрашивали, снова били. А я все свое твержу: мы из Лоридейла, ехали за зерном, а сам я — автомеханик. Подумал, что раз у них мотоциклов много, то им механики наверняка нужны — авось не убьют!

На третий день привели к грузовику — раз ты механик, давай, говорят, чини. А я еле стою, глаз заплыл, голова не соображает — они ведь мне все эти дни пить не давали. Но кое-как починил. «А мотоцикл можешь?» — это Хефе спрашивает. Я ответил: «Могу». Мотоцикл притащили — сказали, заводится плохо. Я тоже починил. Ну, и меня сюда привезли, с тех пор вот… здесь… — сержант шумно, сквозь зубы выдохнул. — А поверили ли мне они… — прищелкнул языком и мрачно покачал головой, — нет, едва ли. Хефе, во всяком случае, не поверил — сама видела, до сих пор нет-нет, да и ввернет в разговоре что-нибудь про Форт-Бенсон. Просто он понимает, что если они за меня всерьез возьмутся, так я работать не смогу. А мотоциклы ему нужны, без них всей его «армии» бандитской грош цена, — замолчал, глядя куда-то в сторону.

— А вы… — она хотела спросить, как он повредил ноги, но сержант перебил, тон его внезапно вновь стал сухим и отчужденным:

— Тебе идти пора. Не стоит, чтобы ему доложили, что ты здесь полдня провела. И не приходи часто — ты и себя этим можешь подставить, и меня.

Лесли со вздохом встала. Кивнула на прощание, пошла к выходу.

— Погоди… — позвал вслед сержант Калвер.

Она обернулась. Сидя на своей табуреточке, сержант смотрел на нее снизу вверх, словно силясь разглядеть что-то, что было ему очень важно.