Сергей Дубянский - Арысь-поле

Нечто смерчем оторвалось от земли и изгибая стройное тело, устремилось в небо. На мгновение Славе показалось, что оно заслонило луну, потому что Земля погрузилась во мрак, сохранив лишь фигуру волхва в беснующемся свете факелов. Собачий хор сразу смолк — только отдельные голоса еще заливались беззлобным, монотонным лаем, но скоро и они стихли. Стало слышно, как в реке плеснула рыба; как легкий, самый обычный ветерок зашелестел листьями дуба.

Волхв снова опустился на колени и снова зашептал что-то, только теперь совсем-совсем тихо. Слава постепенно пришел в себя. Все произошло настолько быстро и неожиданно, что сейчас, спокойно лежа в мягкой траве и глядя на стоявшего на коленях старика, он уже не мог понять, было ли все это на самом деле или пригрезилось в минуту мгновенного помутнения рассудка.

Факелы постепенно гасли. Свет охватывал все меньшее и меньшее пространство, пока, наконец, даже фигура волхва не превратилась в темный силуэт. Славу бил озноб, будто вместе с огнем, ушло и тепло, хотя он прекрасно понимал, что в одно мгновение не могло так похолодать — это противоестественно. И, тем не менее, зубы предательски стучали, и он никаким усилием не мог стиснуть челюсти, чтоб заставить их замолчать.

Когда факелы погасли окончательно, волхв замолчал, превратившись в кусочек ночи; в бугорок, освещенный бледным лунным светом. …А, может, это, и правда, бугорок, а сам волхв исчез, испарился, унесся вместе с фантастическим смерчем?.. — Слава почувствовал себя совершенно незащищенным в открывшемся ему чужом мире; почувствовал потребность вернуться в свой мир, простой и понятный, где он сам способен решить проблемы, и знает ответы на все вопросы.

Он отполз от дыры и набирая скорость, покатился по косогору, тщетно цепляясь за траву, пока наконец ему под руку не попался куст. Там он сумел остановиться; уткнувшись лицом в пахнущую свежестью траву, отдышался. Повернул голову и увидел, что от луны вновь остался лишь размытый круг; услышал, как слева, совсем рядом, журчит река. С трудом поднялся сначала на четвереньки, потом выпрямился в полный рост; вытер руки о джинсы и огляделся. Вокруг было тихо; на хуторе, ни света, ни звука, и тогда Слава медленно побрел к белевшему внизу джипу.

Вадим продолжал спать, повернувшись на бок. Слава нашел брошенные второпях сигареты и с наслаждением закурил (казалось, не курил он целую вечность), а в это время луна осветила покой сонной реки и чуткую неподвижность природы. Слава опустился на землю, как прежде привалившись спиной к дубу. Все, вроде, вернулось на час назад. …Или здесь ничего не происходило, а час я провел в другом месте и времени?..

После стресса, подступила жуткая усталость — не осталось сил, даже напрягать зрение, вглядываясь в окружающее пространство. Да и что там можно увидеть, если то, что должно было произойти, уже произошло — программа исчерпана, и ничего нового не будет. Не бывает двух кошмаров сразу…

Глаза стали закрываться, а голова клониться на грудь. Мелькнула мысль, забраться к Вадиму, но хотя бы формально он должен был оставаться на посту. Слава устроился поудобнее, и веки сомкнулись, как будто кто-то придавил их черными пальцами. Слава не сопротивлялся…

Когда Вадим проснулся, солнце уже поднялось высоко, и, слепя, отражалось в речной воде. Первая мысль была о том, почему он находится не в своей квартире, а в какой-то непонятной машине — видимо, след от ночного кошмара прочно засел в памяти. Потом, правда, он все вспомнил, но сама идея жить на берегу, карауля кого-то возле заброшенного хутора, показалась просто смешной.

Он вылез из машины и потянулся, пробуждая затекшее тело; несколько раз присел, помахал руками, повращал туловищем, как в утренней гимнастике, которую передавали по радио в те времена, когда никто еще не знал, что такое аэробика и фитнесс. …Сейчас еще искупаюсь и тогда уж!.. — Вадим подошел к Славе, спавшему под дубом и остановился, как вкопанный; даже рот его приоткрылся от удивления. За ночь Славины ладони стали грязно-зелеными с черной окантовкой под ногтями, а джинсы такими грязными, вроде, он ползал по земле.

…Но ничего же не происходило!.. По крайней мере, я ничего не слышал… или это потому, что окна в машине были закрыты?.. — он осторожно тронул Славу за плечо.

— Эй, уже утро, — сказал он ласково, как обычно будил Аллу.

Слава испуганно вскинул голову, огляделся; хотел провести рукой по лицу, но увидев ее, не стал этого делать. Сел и машинально вытащил из пачки сигарету.

— Что ты тут чудил? — Вадим даже улыбнулся, пытаясь выглядеть спокойным.

— Я не чудил, а наблюдал за волхвом.

— Здесь?!..

— Именно, здесь. Я видел, как он творил заклинания и вызвал нечто, по имени Арысь-поле.

— Слушай, по-моему, вчера мы не пили, — Вадим рассмеялся, но смех этот получился не слишком естественным, — или тебе тоже снились кошмары? Мне — птица, а тебе — страшный волхв…

— Пойдем, — Слава поднялся, — покажу тебе кое-что.

Пока они молча шли к хутору, Вадим думал, что, конечно, никакого волхва быть не могло, хотя бы потому, что он просто не успел бы сюда добраться. …Все-таки слишком много мы себе воображаем — оттого и кошмары всем снятся…

Дойдя до забора, Слава ткнул сигаретой в примятую траву.

— Здесь я лежал и смотрел, а он был там. Идем.

— И что? — не понял Вадим, когда они пролезли во двор.

— Он стоял здесь; вокруг горели три факела, — Слава остановился, глядя себе под ноги.

Подойдя, Вадим тоже увидел три аккуратных отверстия.

— Я ж говорю, здесь стояли факелы, — повторил Слава уверенно, — я еще не сошел с ума, хотя вчера был близок к этому — особенно, когда завыли собаки, и появилось Арысь-поле.

— И как оно выглядело?

— Никак. Я видел его, но оно никак не выглядело.

— Слушай… — Вадим подумал, что это какой-то грандиозный мистический спектакль, но кому понадобилось ставить его, да и зачем?.. — начнем с того, что волхв, от которого мы свалили днем, не мог махануть шестьдесят километров так быстро.

— Почему? Во-первых, существуют автомобили; во-вторых, после сегодняшней ночи, я охотно допускаю мысль, что он, вообще, перелетел по воздуху.

— Мы что, поменялись ролями? — Вадим удивленно вскинул брови, — по-моему, это я, доверчивое и впечатлительное существо, доказывал тебе…

— Ты не видел Арысь-поле, — перебил Слава.

— Ты тоже его не видел, если не знаешь, как оно выглядит.

— Пойдем в дом, — Слава выбросил сигарету.

— Зачем?

— Но должны же мы, в конце концов, с чего-то начинать! Пойми, это не нас пугают, ведь волхв даже не подозревал о моем присутствии — он ни разу не обернулся в мою сторону!.. Это какая-то другая сущность, функционирующая по своим законам, и если мы хотим хоть в чем-то разобраться, то должны найти отправную точку… ну, нечто реальное, что мы можем пощупать, а, кроме дома, у нас ничего нет.