Нил Шустерман - Нераздельные

— Вы, пожалуйста, быть гостями в его частная резиденция, пока он быть обратно, — говорит им работник и протягивает ключ от испытательного «порше». Арджент хватает его первым, но передает Нельсону, опасаясь очередной порции транка. Обезьяна хорошо заучила свой урок.

— Клевая тачка, — восхищается Арджент, когда они выезжают на дорогу. — А он не боится, что мы ее сопрем?

Нельсон усмехается и не снисходит до ответа.

«Резиденция» оказывается простым коттеджем в форме буквы «А», примостившимся на поросшем лесом утесе над озером Гурон, в четырех часах пути от Сарнии. Коттедж ничем не примечателен и на вид не отличается от других таких же строений в округе. Арджент глубоко разочарован.

— Он живет в этой халупе? И чего ради мы перлись в такую даль?

Первый намек на то, что видимое не соответствует реальному — дворецкий, вышедший поприветствовать их. Арджент недоумевает: зачем в этом домишке прислуга? Но стоит им войти внутрь «халупы», как мнение Арджента резко меняется.

Высокое остроугольное «А», в форме которого выстроен коттедж, в буквальном смысле представляет собой вершину айсберга, потому что расширяющееся книзу основание зарывается в гору еще на три этажа. Таким образом, все сооружение внутри раз в десять больше, чем кажется снаружи. Из неприметных окон, прорезанных в каменистом склоне, открывается великолепный вид на озеро; внутреннее убранство по роскоши может сравниться с самыми высококлассными горными отелями. Отделка выполнена из полированного дерева ценных пород. Стены украшены головами животных: тигра, носорога, белого медведя и целого десятка других вымерших видов.

— Значит, Дюван — охотник? — спрашивает Арджент у дворецкого, когда они спускаются по величественной лестнице в просторную гостиную.

Тот оскорбленно морщит нос.

— Что вы. Он коллекционер.

Дворецкий здесь не единственная прислуга. Есть горничная, без конца стирающая несуществующую пыль, и повар — по виду сущий палач, угостивший их однако таким обедом, какого Арджент в жизни не едал. Никогда еще ему не доводилось видеть такого богатства и никогда еще с ним не обращались так, как здесь. Просто высший класс. Из чего он делает вывод, что бизнес Дювана процветает.

Слуги исполняют все их прихоти еще четыре дня.

Четыре дня вольготной жизни, а хозяина нет как нет. Нельсон, все это время всячески избегавший встреч с Арджентом иначе как за обеденным столом, становится все более нетерпелив. Кажется, начинает даже слегка нервничать.

— Он же знает, что я должен приехать! Дюван никогда еще не заставлял меня ждать так долго, — говорит Нельсон за ланчем. Не в состоянии усидеть за столом, он меряет комнату шагами и то и дело выглядывает из окон на открывающийся за ними озерный простор.

— Может, он просто занят. У мужика точняк есть дела поважнее.

Однако Арджент догадывается, что мучает Нельсона. Дюван наказывает его за появление без Коннора Ласситера. «Подумаешь! — размышляет Арджент. — Если торчать здесь — наказание, то я готов так страдать хоть всю жизнь!»

Наконец, позже в тот же день Дюван прибывает на гидросамолете. Арджент наблюдает из окна, как аэроплан подруливает к простым дощатым мосткам, отходящим от подножия утеса. Как и с коттеджем, внешний вид самолета непритязателен — он ничем не выделяется среди других, рассекающих гладь озера. По-видимому, единственное излишество, которое позволяет себе Дюван — это целый автопарк, расположенный в подземном гараже; но опять-таки, все эти машины — «порше», что хорошо вписывается в легенду.

Арджент торопится в свою комнату причесаться и переодеться в свежую одежду, выданную ему здесь — темные слаксы и накрахмаленную сорочку. Не его стиль, но… может, пора его менять?

Вернувшись, он обнаруживает, что не успел встретить Дювана в дверях — тот уже в гостиной, разговаривает с Нельсоном. У хозяина дома черные как смоль волосы, он в отличной физической форме и носит дорогой шелковый костюм, на котором, похоже, поездка не оставила ни малейшей складочки. Внушительный мужчина. Арджент жалеет, что не додумался повязать галстук.

— О, — молвит Дюван, завидев его, — это, должно быть, тот молодой человек, о котором ты мне говорил?

Как у всех его работников, в речи хозяина дома тоже слышен трудно поддающийся определению европейский акцент, хотя английский Дювана очень даже неплох.

— Вы… вы разговаривали обо мне?

Арджент боится даже представить, что же там Нельсон про него наговорил. Дюван протягивает ему руку, Арджент тянет к ней свою, но в последний момент делец подставляет ему другую руку, и начинающий орган-пират с размаху хватается за нее не с той стороны, отчего приветствие получается неловким и заставляет Арджента почувствовать себя недостойным рукопожатия великого человека. Дюван не из тех, кто совершает нечаянные промахи; должно быть, он намеренно создал этот неудобный момент, чтобы вывести Арджента из равновесия.

— Я так понимаю, ты помог поймать нескольких расплетов?

— Да, сэр, — говорит Арджент. — Собственно, я не помог их поймать. Это я их поймал. — Он невольно косится на Нельсона, тот отвечает ему весьма прохладным взглядом, в котором ясно читается «без комментариев».

— Я учусь быстро, — заверяет Арджент и, сообразив, что лишняя лесть не помешает, добавляет: — У меня хороший учитель.

— Самый лучший, — подтверждает Дюван, кивнув на Нельсона. — Даже несмотря на то, что Беглец из Акрона постоянно от него ускользает.

Он делает паузу, чтобы до собеседников лучше дошел смысл его слов, и внимательно всматривается в обоих. А затем обращается к Нельсону:

— Я полагаю, за ранами на правой стороне лица этого молодого человека и на левой стороне твоего кроется необычная история?

— Две разных, — вставляет Арджент, — и к обеим приложил руку Коннор Ласситер.

Нельсон с хрустом дергает шеей. Арджент подозревает, что если бы не присутствие Дювана, учитель всадил бы ему заряд транка за то, что он встрял в разговор когда не просили.

— Единственная история, которая Дювану действительно интересна — о следящем чипе твоей сестры, — цедит Нельсон.

Дюван улыбается.

— Кажется, эту историю стоит послушать.

Однако, по всей вероятности, сейчас ему не до нее. Он уходит переодеться к ужину. Арджент с Нельсоном остаются одни. Арджент ожидает, что сейчас ему влетит по первое число.

— Хорошо прошло, правда? — лепечет он, надеясь, что в лучшем случае Нельсон его проигнорирует. Но тот вдруг улыбается.

— То ли еще будет!

Арджент привык к постоянным хмурым гримасам и одергиваниям со стороны Нельсона, поэтому улыбка «учителя» выбивает его из колеи в той же степени, что и неловкое рукопожатие с Дюваном.